Дерзкий поцелуй
Шрифт:
Проклятье, эта женщина вечно подвергалась опасности — причем в половине случаев по собственной вине!
Учитывая опасность, которую навлек на нее он и которой забавлялась она сама, безопасность Эви выглядела весьма и весьма сомнительно.
Но, по крайней мере, с этимон мог справиться.
Он сможет защитить ее. И он ее защитит.От нее самой и от тех призраков прошлого, его прошлого, которые хотят покарать его, сделав больно ей. Но для этого он должен находиться рядом с ней, а не прятаться
Не исключено, что девушке его идея насчет замужества придется не по вкусу — а он, следует признать, не готов смириться с мыслью о том, что Эви станет женой кого-нибудь еще, — но он постарается убедить ее внять голосу рассудка. В конце концов, он может приволочь ее к алтарю силой, брыкающуюся и ругающуюся самыми черными словами. Так или иначе, но больше он не выпустит ее из виду.
Решившись, он толчком распахнул дверь библиотеки.
Эви стояла у камина, кутаясь в одеяло, а рядом с ней встревожено кудахтала миссис Саммерс.
— Мне нужно поговорить с Эви, наедине.
В ответ миссис Саммерс лишь высокомерно приподняла бровь.
— В самом деле?
— Пожалуйста, — скрепя сердце добавил Мак-Алистер.
Миссис Саммерс недовольно поджала губы, но потом сжалилась над ним и кивнула головой.
— Я подожду в соседней комнате.
Он нетерпеливо ждал, когда же миссис Саммерс наконец уйдет, и не успела за почтенной матроной закрыться дверь, как он подступил к Эви и, обняв, прижал к себе так, что она уткнулась носом ему в шею. Они стояли молча, и Мак-Алистер просто вдыхал — нет, впитывал в себя — ее запах.
Эви постаралась устроиться у него на груди поудобнее.
— Ваша рука? С ней все в порядке? Она больше не болит?
— Ничего, все будет нормально. — Отогнав от себя гнев и раздражение, Мак-Алистер наслаждался ощущением Эви, теплой и живой, беспечно прильнувшей к нему. Он погладил ее по спине, прошелся по волосам, коснулся плеча. — Мистер Хантер перевязал ее. А потом они с Кристианом отвезли Герберта в магистрат [13] Шарпленза.
Эви кивнула, прижимаясь к нему щекой.
13
Магистрат — судья, санкционирующий аресты и обыски и решающий вопрос о привлечении кого-либо к уголовной ответственности.
— Значит, все кончилось.
Нет, ничего еще не кончилось, подумал Мак-Алистер, отстраняя девушку от себя. Во всяком случае, не совсем.
Эви заглянула ему в лицо, удивленная его странным поведением.
— Что-то случилось? — робко поинтересовалась она, зябко, кутаясь в одеяло.
Вместо ответа он одарил ее тяжелым, пронзительным взглядом, после чего отвернулся и принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину.
— Вы… вы сердитесь на меня?
— Да. Нет. — Он остановился, прервав свои метания. — Да.
— Вижу, вы знаете, чего хотите, —
Мак-Алистер остановился напротив нее и вперил в нее строгий, немигающий взгляд.
— Вы собирались встать перед его пистолетом.
— Едва ли в этом была необходимость, поскольку он и так целился в меня почти все время…
— Вы прекрасно понимаете, что я не это имею в виду!
Эви почувствовала, как от рева Мак-Алистера глаза у нее становятся похожими на блюдца. Со страхом, но и с восторгом она смотрела, как он мечется по комнате, словно тигр в клетке. Он ругался себе под нос, провел рукой по волосам раз, два и три,пока его темные локоны не выбились из хвоста на затылке и не упали на лицо, где не осталось и следа той холодной отчужденности, к которой девушка успела привыкнуть. Лоб его избороздили глубокие морщины, на скулах заиграли желваки, а губы — когда он прекращал ругаться — раздвигались, обнажая звериный оскал.
Восторг в Эви победил, и даже пришло облегчение при виде того, как бурно Мак-Алистер реагирует на происходящее после того, как совсем недавно его ранили. Святой Боже, да oн в ярости!Она не ожидала, что он окажется способным на столь явное проявление своего бешеного нрава.
И как ни странно, но осознание того, что он способен на взрыв чувств и что его гнев вызван тем, что она намеревалась подвергнуть себя опасности, придало девушке сил и Эви несколько успокоилась.
Мак-Алистер замер на месте, резко развернулся и погрозил ей пальцем.
— Вы собирались напасть на него и вырвать у него пистолет, когда Герберт закрыл глаза. Вы намеревались совершить такую попытку.
— Да.
При одном только воспоминании об этом в животе у Эви образовалась холодная, сосущая пустота. Пожалуй, я еще не успокоилась, решила она, во всяком случае, не до конца, но мне, безусловно, стало лучше.
— О чем вы только думали, черт бы вас побрал?
— Что я стою к нему ближе, чем вы.
Его зловещая улыбка, столь похожая на оскал, стала шире.
— Разве не так?
Нет, интересно, а что он ожидал услышать от нее?
Мак-Алистер, обвиняя, вперил в нее указательный палец.
— Вы — самоуверенная, буйная, упрямая и безрассудная особа.
Эви чопорно поджала губы, поразмыслила над его словами и решила, что эпитеты, которыми наградил ее Мак-Алистер, нравятся ей больше, нежели «нежная, мягкая и наивная».
— Ничего, это не смертельно. Как-нибудь переживу. Хотя, признаться…
— Вы выйдете за меня замуж.
— …я не… — Эви поперхнулась и уставилась на него в немом изумлении. — Прошу прощения, что вы сказали?
— Вы выйдете за меня замуж.
Недоверие вступило в борьбу с надеждой.
— В самом деле?
— Или вас привлекает перспектива жить в грехе? — презрительно поинтересовался он.
— Не особенно.
— В таком случае, мы поженимся. Я не смогу защитить вас, если мы будем жить раздельно, в разных домах, а за вами нужен глаз да глаз.