Дерзкое обольщение
Шрифт:
Стиснув зубы и презирая саму себя, Моргана обхватила руками его голову и притянула к себе, пока он терзал другой сосок. Когда она запустила пальцы в его волосы, он застонал от удовольствия. Закусив губы, девушка молча слушала его стоны и уже почувствовала во рту привкус крови, как вдруг раздался громкий стук в дверь.
Выругавшись себе под нос, Санта-Анна приподнялся на локте.
– Quien esta? [27]
– Это лейтенант Арройес, генерал! – воскликнул взволнованный мужской голос и после секундного колебания продолжил: – Среди заключенных волнения! Там пожар, потому что люди попытались освободить офицеров! Генерал Айяла ранен и лежит без сознания. Наши люди не могу сдержать восставших.
27
Кто там? (исп.)
– Basta! – Вскочив с постели, Санта-Анна начал спешно одеваться. Повернувшись к Моргане, которая уже успела натянуть на себя одеяло, он коротко проговорил: – Иди к себе в комнату. Нехорошо, если тебя обнаружат здесь. Когда все успокоится, я сам приду к тебе.
Подойдя к двери, он приоткрыл ее ровно настолько, чтобы протиснуться самому. Стиснув зубы в бессильной ярости, он бросил в лицо взволнованному лейтенанту:
– Они заплатят за это, дорого заплатят!
Моргана напряженно вслушивалась в затихающий шум шагов, пока наконец не хлопнула входная дверь. Только тогда она смогла вздохнуть свободно. В этот момент с улицы раздался выстрел, и в следующее мгновение она услышала удаляющийся стук копыт. Слетев с постели, она подбежала к окну и увидела, как исчезает вдали силуэт белого жеребца.
Подхватив с пола одежду, она начала судорожно одеваться, не сдерживая больше слез. Все еще дрожа при воспоминании о ненавистных ласках Санта-Анны, она надела сандалии и бросилась к двери. Тихонько приоткрыв ее, она выглянула в коридор и убедилась, что там никого нет. Выйдя из комнаты, она закрыла за собой дверь и пошла по коридору. Остановившись на секунду возле комнаты Девона, она с трудом перевела дух. Нет, она не могла пойти к нему сейчас. Она чувствовала себя грязной, поруганной.
Развернувшись, она направилась к себе. Ее мутило, и во рту ощущался привкус желчи. Она до сих пор чувствовала резкий мускусный запах Санта-Анны, и от этого у нее неприятно сжимался желудок. При воспоминании о его прикосновениях девушке стало совсем худо. Не успела она добежать до умывальника, как ее вырвало.
Первые утренние лучи пощекотали тяжелые веки Морганы. Открыв глаза, она взглянула на соседнюю подушку. Никого! Санта-Анна до сих пор не вернулся. Быстро соскочив с кровати, она запустила руку в спутанные локоны и подошла к двери. Она не хотела, чтобы он застал в таком состоянии. Выйдя в коридор, она бросила взгляд на дверь Девона. Нет, у нее не хватит смелости зайти проведать его. Вдруг вернется Санта-Анна…
Ноздри ей защекотал запах еды, усиливший легкую тошноту. Справедливо рассудив, что в присутствии стольких людей ей нечего бояться Антонио, девушка отправилась на кухню. Сейчас ей совершенно не хотелось оставаться наедине с президентом…
Моргана давно уже расправилась с чашкой горячего шоколада, которую поставила перед ней полная метиска, вынужденная прислуживать генералу. Заедая густую сладкую жидкость маленьким кусочком хлеба, девушка прислушивалась, не раздастся ли с улицы стук копыт.
Звук легких шагов прервал ее занятие. Обернувшись к двери, она увидела Рауля. Не в силах побороть тревогу, терзавшую ее с самого утра, Моргана обратила на него вопросительный взгляд. Рауль многозначительно посмотрел на охранника, стоявшего в дверях, и заговорил с метиской, тяжелыми шагами перемещавшейся по маленькой кухне:
– Por favor, seniora [28] . Я хочу взять немного еды для себя и выздоравливающего пленника. Генерал Санта-Анна распорядился, чтобы его обеспечивали всем необходимым. – Дождавшись, когда старая метиска поднимет на него усталый взгляд, он тихо проговорил: – По сравнению со вчерашним днем сеньору Говарду не лучше, но доктор утверждает, что рана очистилась и он выздоровеет. Он говорит, что это вопрос времени.
– Мне нет никакого дела до здоровья вашего пациента, сеньор, –
28
Прошу вас, сеньора (исп.)
Рауль взял из рук кухарки поднос с едой и кивнул в знак признательности:
– Спасибо, сеньора.
Когда кухарка отвернулась, Рауль бросил на Моргану ободряющий взгляд и вышел из кухни.
В горле у девушки запершило. Девон поправится… он просто обязан. И тогда она вернется в столицу. При мысли о том, на какое будущее она себя обрекает, у нее от страха сжался желудок. Моргана поспешно отогнала от себя эти размышлениями невыносимо было думать о долгих ночах…
В этот момент до ее слуха донесся топот копыт. Большой отряд возвращался домой. Проглотив комок в горле, Моргана встала и на негнущихся ногах направилась к двери. Ей предстояло встретить Антонио у входа и показать, как сильно она беспокоилась за него. Нельзя допустить, чтобы у него возникли подозрения, пока Девон еще не до конца поправился.
Не успела она войти в гостиную, как входная дверь с треском распахнулась и на пороге показался красный от гнева Санта-Анна. Он еле шел, и боль, терзавшая его грудь, не оставила и следа от бравой военной выправки.
Взглянув на девушку, Санта-Анна пробормотал сквозь стиснутые зубы:
– Мы пресекли попытку освободить пленных. Те, кто хотел открыть двери тюрьмы, сами теперь находятся под замком, где и останутся. Bastardos! – Это короткое замечание вызвало новый приступ боли, и президент громко застонал. Успокоившись, он продолжил свистящим шепотом: – Эти идиоты хотели поймать меня и устроили ловушку. Моя лошадь была сбита с ног, и я упал на землю. Похоже, я сломал несколько ребер, но я заставил этих ублюдков заплатить за все! – Побледнев, Санта-Анна направился было к девушке, но зашатался, и его тут же поддержал адъютант.
Моргана обратилась к одному из сопровождавших его конвойных:
– Вызовите врача. Президент ранен. – Взяв Санта-Анну под другую руку, она мягко проговорила: – Облокотись на меня, Антонио. Я провожу тебя в комнату. Тебе необходим отдых.
Устремив на девушку полный боли взгляд, президент пробормотал:
– Да, милая, ты права. Я немного отдохну и соберусь с силами. – Внезапно в его глазах загорелся огонек, и, наклонившись к самому уху девушки, он прошептал: – А потом мы продолжил то, чем занимались вчера, mi amor… mi vida…
Влажный воздух был весь пропитан пылью, которую поднимало двигавшееся по направлению к столице двухтысячное войско. Моргана подставила запыленное лицо теплому майскому ветерку. На ней были те же шляпа и накидка, что и во время путешествия в Техас, но теперь она уже не противилась этому наряду. Услышав странное ржание своей лошади, Моргана осмотрелась. Перед ней простиралась бескрайняя невыразительная прерия, но почему-то этот неизменный на протяжении многих миль пейзаж успокаивал нервы. К сожалению, отдых оказался недолгим. Короткий приказ, отданный ехавшим рядом с ней всадником, отвлек ее от созерцания местности. Они были в пути уже неделю, и Санта-Анна до сих пор держался в седле с трудом. Очевидно, сломанные ребра причиняли ему больше боли, чем он утверждал. Перед отъездом из Сакатекаса доктор сделал ему перевязку и предупредил, что в таком состоянии путешествовать опасно, но президент пропустил его слова мимо ушей. Несмотря на недомогание, он старался большую часть дня проводить в седле, чтобы как можно скорее добраться до Мехико. Ему не терпелось доложить об успехе своей операции конгрессу, который должен был вот-вот собраться. Санта-Анна мечтал о торжественном въезде в столицу и готов был пойти на любые жертвы, лишь бы это поскорее произошло.