Десант из прошлого
Шрифт:
Статья из «Вельтэкран» была тотчас перепечатана несколькими крупными газетами других стран. Было также многократно перепечатано второе интервью, взятое Артуром Ниро у академика Н. В. Супонева перед его отлетом из Ниццы в Москву. Крупным жирным шрифтом газеты выделяли ответ русского ученого на колкое замечание французского журналиста, напомнившего академику его слова насчет «шумихи».
«У меня нет таких фактов, которые могли бы опровергнуть очевидное, но и поверить во вторжение из космоса я не могу, — сказал Супонев. — Чем бы ни объяснилась загадка, убежден: пока дело не приняло самый серьезный оборот, нужно поторопиться с квалифицированным и, главное, детальным расследованием природы этого подозрительного феномена. И разгадку, мне кажется, стоит искать не только в небе…»
Несмотря на то, что ни одно правительство не рискнуло открыто заявить свою точку зрения на происходящее, в тот же день капитаны всех судов, находящихся в относительной близости к загадочному островку, получили строжайший приказ немедленно оставить опасный район океана. А ровно через сутки после злополучного телерепортажа в Нью-Йорке, в здании ООН, состоялось расширенное заседание экстренно созданного комитета. На заседание были приглашены более ста виднейших ученых мира, а также, в качестве наблюдателей, представители официальных кругов США, Англии, Индии, Франции, СССР, Италии и еще четырнадцати государств.
Дискуссия была продолжительной и бурной. Закончилась она лишь к концу следующего дня компромиссным решением: до тех пор, пока со стороны обитателей острова (независимо от их земного или внеземного происхождения) не будет проявлено более широких и прямых агрессивных действий, ни о каком применении силы не может быть и речи. Следует пытаться войти в контакт с обитателями острова.
Доктор философии Г. Махди из Дели выступил с предложением создать силами ЮНЕСКО специальный комитет, в который должны войти крупнейшие специалисты по радиоастрономии, математической логике, кибернетике, дешифровке тайнописи и исторических систем письма, и поручить ему заняться проблемой контакта с обитателями острова.
Предложение делегата Индии было принято большинством голосов. Кроме того, по настоянию делегата СССР правительствам предлагалось провести тщательное расследование, с тем чтобы выяснить, не являются ли последние события чьей-то мистификацией, преследующей определенные цели.
Газеты сдержанно отнеслись к решениям комитета, напечатав лишь краткие отчеты о его заседании.
Газеты ждали новых сенсаций…
Но вернемся к событиям двухлетней давности.
Часть первая
ЗАГОВОР
Глава I
ВЗРЫВ НА ПОБЕРЕЖЬЕ
Часовой у трапа скользнул взглядом по пропуску и равнодушно кивнул: проходите. Никто не остановил Гейнца ни у выхода с аэродрома, ни по дороге на базу. В проходной двери были раскрыты. Два солдата в выгоревших рубахах, развалившись на скамье, ели апельсины и, старательно целясь, кидали корки в пустую бочку из-под горючего. Гейнц, намеренно не показав пропуска, прошел мимо них, часовые и бровью не повели.
«Быстро они тут распустились, — с невольным раздражением подумал Гейнц. — Не база, а… Увидел бы я такое три года назад. Впрочем, не все ли равно. Так даже лучше».
Никто не обращал на Гейнца ни малейшего внимания. Группа гогочущих солдат тащила куда-то сердитого, взъерошенного повара. Около одноэтажного здания радиостанции на газоне устроились в одних купальниках три смазливые радистки, аккуратно разложив на траве форменное обмундирование. На подоконнике, лениво поглядывая на девушек, сидел толстый лейтенант и пощипывал струны расстроенного банджо.
Гейнц остановился.
— Где найти полковника Спектера? — спросил он офицера.
— Что? — Лейтенант с неудовольствием оторвался от банджо.
— Где найти командира базы? — нетерпеливо повторил Гейнц.
— Не знаю. Где-нибудь там. — Он сделал неопределенный жест.
— Я смотрю, у вас здесь полная демобилизация, — с издевкой сказал Гейнц.
Офицер кивнул:
— Примерно так. Всем на все наплевать. А вы что, из комиссии?
— Нет, я из военного министерства.
— А-а… — протянул лейтенант. — Я думал — штатский…
Не поблагодарив, Гейнц двинулся по бетонированной дорожке, занесенной рыжим песком.
— Вы должны понять меня, Гейнц! — Полковник Спектер угрюмо смотрел в одну точку. — Я не предатель. Я шел с вами до конца. Но тогда это была политика, а теперь — уголовщина.
Гейнц попыхивал сигаретой, снисходительно глядя на полковника. Потом спокойно сказал:
— У вас плохие нервы. Полковник покачал головой.
— При чем тут нервы? Я не трус, и вы это знаете. Но то, что вы предлагаете…
Гейнц встал, аккуратно потушил сигарету.
— Во-первых, вы что-то путаете, полковник. Я не предлагаю. Я приказываю. Вы, кажется, забыли, кто вы и кто я. Или вас больше не заботит ваше будущее?
Полковник молчал, не поднимая головы. Капли пота высыпали на загорелой сильной шее, на высоком выпуклом лбу. Гейнц неторопливо расхаживал по комнате, рассматривая на стенах вырезки из старых журналов — портреты бейсболистов, драматические эпизоды ралли, виды Ниагары.
— У меня есть и во-вторых, Спектер, — чуть мягче сказал Гейнц, продолжая изучать картинки. — Неужели вы разучились реально смотреть на вещи? — Он подошел к полковнику, тронул его за плечо. — На нашей стороне армия. И не только. Вспомните нашу неудачу с Руннедом. Как-никак мы подняли руку на самого президента. И ведь сошло. Я не говорю о себе, но вы-то, Спектер, отделались совсем легко. Подумаешь, отдаленная база! Вас же спрятали, как и других. А сейчас мы сильнее. Если бы я вам мог назвать наших союзников, вы не поверили бы… С ними не проиграем.