Десять дней из истории Аквамарина
Шрифт:
Командир снова нажал на кнопку, и карта вернулась на место. Он подошел к небольшому столику и, открыв футляр, начал медленно собирать какой-то диковинный прибор из прозрачных трубок.
– Вы еще что-то хотели? – Спросил он у Эдварда.
– Как начальник службы безопасности я обязан знать, почему мы приземлились позже запланированного срока, – сказал тот. – И я уже спрашивал об этом, но никакого внятного ответа не получил.
– Срок изменился, таков был приказ с Земли. А приказы, как известно, не обсуждаются, – сказал командир,
Он подошел к карте во всю стену и стал внимательно вглядываться в нее, повернувшись к Эдварду спиной, словно давая понять, что разговор окончен. Прозрачные трубки он поднес почти вплотную к карте, и на них проступили бледно-зеленые символы. Однако, человек в черном не собирался успокаиваться.
– Но задержка на орбите планеты стоила нам двух основных антенн. Могло быть и хуже…
– Мы не знаем, что могло бы быть, – прервал его командир. – История не знает сослагательного наклонения, как говорили наши предки. Мы выполняли приказ. Что вы от меня хотите?
– Я хочу знать, что за корабль прошел в непосредственной близости от «Фантома» ночью перед аварией.
Феликс Иванович повернулся и с удивлением взглянул на собеседника.
– Ах вон вы про что. С чего вы взяли, что мне это известно?
– Осмелился предположить.
– Зря. Если уж вы не знаете, значит у корабля не было опознавательных знаков, и он не выходил на связь. Откуда же знать мне…
Повисло молчание.
– А что Эдвард, может вам стоит, наконец, расслабиться и погулять, подышать воздухом океана, насладиться красотами природы? – Спросил командир полушутливо-полусерьезно.
В это время собеседник был уже у потайной двери.
– Я, кстати, был и до сих пор остаюсь противником этого вашего необоснованного решения о переселении экипажа на побережье. И предупреждаю, это может плохо закончиться, – сказал он веско.
– А вот для этого есть компетентная служба безопасности, – назидательно заметил командир. – Бдительная и эффективная. Не соскучились по работе за время полета?
– Вы все что-то скрываете от меня, Феликс Иванович, а зря. Очень зря, – тихо сказал Эдвард, улыбнувшись краешками губ. При этом глаза его блеснули металлически блеском.
Цернеру стало не по себе, но исправить положение было уже невозможно, начальник службы безопасности исчез за бесшумной дверью.
Рите повезло не встретиться с Глустом. Инна Михайловна сказала, что Аркадий Павлович лично пошел проведать геолога Сидорчука, который вчера разбередил ногу в джунглях, а сегодня, не смотря на предписанный постельный режим, собирается ехать с группой вглубь этой загадочной суши снова. Женщины расположились в небольшом отсеке стационара, который пустовал из-за отсутствия пациентов.
– Инна Михайловна, – начала Рита, передвинувшись на краешек кресла. – Помните я вам говорила про сны… про свои виденья… Вы советовали какое-то лекарство…
– Да, помню. Это менталаний
– Инна Михайловна, поверьте, это не сны, это кошмары, – с мольбой сказала Рита. – И такая интуиция тоже не нужна… Мне кажется, что я схожу с ума.
– Ну хорошо, если вы так хотите… Просто это ведь тяжелая химия, она влияет на мозг, а вы еще такая молодая, – растерянно проговорила пожилая женщина. – Знаете, Риточка, после всего, что случилось, я верю в вашу интуицию…
– А я нет, – тихо сказала Рита, глядя в пространство.
Инна Михайловна с состраданием посмотрела на ее опущенные плечи, потухший взгляд и, подойдя к стеллажу, выдвинула узкий металлический ящик, из которого вынула серебристый пластиковый контейнер.
– Это на месяц, – сказала она, со вздохом передавая пластиковый пузырек Рите. – По одной дважды в день, утром и вечером.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Рита. – Большое вам спасибо, Инна Михайловна. Я бы не хотела беседовать с Аркадием Павловичем…
– Хотелось бы сказать «на здоровье»… Но тут есть побочные эффекты, – предупредила пожилая женщина, машинально пробегая пальцами по стеллажу и поправляя невидимые недостатки.
Рита была уже у двери. Она обернулась, пряча препарат в карман форменной куртки.
– Тошнота, рвота, сыпь? – Бодро перечислила она.
– Вижу, вас это не пугает, – улыбнулась Инна Михайловна. – Но нет. При приеме препарата снижается уровень чувствительности к опасности, болевой порог, притупляются эмоции…
– По-моему, это прекрасно, – Рита улыбнулась, сделав глубокий вдох полной грудью. – В моем случае это не побочные эффекты, а какие-то суперспособности, спасибо огромное!
– Да еще, если пропустите прием, могут начаться видения…
– Хуже моих снов? – Улыбнулась Рита.
– Начнете ходить во сне, а это может быть опасно, – предупредила Инна Михайловна. – Но это только на фоне нервного истощения и голода…
– Голода? – Переспросила Рита.
– Но это так, обязана предупредить… – Пожала плечами женщина.
– Спасибо огромное, я все поняла.
Первую серебристую треугольную таблетку она приняла в каюте сразу по возвращении к себе, потом доделала аналитику по второму отсеку и отправила отчет. Теперь, наконец, она почувствовала себя свободной и двинулась к выходу из корабля. Яркий свет резанул по глазам, едва только открылись ворота, звуки бурной деятельности ворвались в сознание. Люди, как муравьи, копошились на побережье, занятые своими делами. Рита не удержалась и потянулась, широко раскинув руки. Потом направилась в сторону бухты, которую окрестили бухтой Аквалитов, увидеться с Моной. Она шла и наслаждалась розовым небом, безбрежным океаном, раскинувшимся до горизонта, удивительным белым песком, в котором утопали ноги в форменных ботинках. Почти как на Земле…