Десять искушений матерого публиканта
Шрифт:
В этом нет ничего плохого. Мало ли какой работой человек занимается! Смена ориентации несет в себе кучу благ. Например, резкий рост популярности. Фильмы, игры — думаете, это слабое приложение к книжкам?! Рост тиражей — в небо! Вышел фильм с игрой, а в издательстве говорят: «Мы тебя под это дело еще допечатаем восемь раз!». Отлично! Гонорары, слава, тиражи, популярность.
Ты учишься новому! Научился писать сценарий, понял, как делается интересная новеллизация… Это хорошо. Вокруг твоей персоны возникают новые заказчики. Они уже тебя знают. Продюсер обратится к тебе за сценарием, разработчик компьютерной игры обратится к тебе за сценарием — а это опять гонорары, популярность, тиражи. Это рост доходов — там зачастую платят больше, чем за книжку. А вот и пресса набежала, водит вокруг тебя хороводы в связи с выходом нового фильма и компьютерной игры. Пресса — это замечательно. Это пиар.
Завязываешь полезные знакомства. Глядишь, следующая экранизация будет уже по твоей книге, потому что продюсер тебя запомнил. Наладил полезные контакты. Я не иронизирую. Глядишь, компьютерную игру сделали — не ты пишешь сценарий, а сценарист пишет по твоей книге.
Минусы — это опять растраченное время. Я не прочитаю никогда ряд книг хорошего писателя, потому что он их не написал — трудился над новеллизацией боевичка.
Ты переключаешься на другой род деятельности — тоже творческий, но другой. Сценарные приемы начинают пролезать в романы. Вместо художественного текста идет описание локаций, киношные диалоги; исчезает персонификация речи, потому что в компьютерной игре она не требуется… Часть художественных средств, характерных для литературы, уходит, заменяясь урезанным вариантом комикса. Когда сценарий силой лезет в текст, это хорошо видно со стороны. Текст дробится «звездочками» на маленькие фрагментики — кадры, эпизоды. Диалоги становятся обрывистыми. Из текста пропадают авторские размышления, исчезают отступления, разработанные пейзажи, философские мысли. Остается действие, сжатое описание и простые, доступно-функциональные диалоги. Вместо художественного текста — экшен с локациями.
Случалось, авторы этим гордились: вот, мол, книгу раскупают — раньше меня не читали, а теперь… Странная гордость: мастер-краснодеревщик счастлив, что сколотил крепкий сосновый табурет.
Это поспешность, разбросанность. Постоянное выкладывание в интернет набросков, этюдов, кусочков, фрагментов. Вечное обсуждение этого добра с поклонниками, друзьями, врагами — с кем угодно, контингент не важен. Автор постоянно начинает новое. Он вроде бы что-то делает, но никогда ничего не заканчивает. Или крайне редко. Он вечно советуется с читателями, издателями, тестерами, с чертом, дьяволом — кто попадется под руку, с тем и советуется. Но, обратите, внимание, он советуется всегда публично.
Суета!
Звезда постоянно на виду. Все считают, что он работник. Трудяга! Выложил в интернет начало и того, и этого, пишет статью, стихи превращает в сценарий для мультфильма…
Звезду хвалят. И даже не очень сокрушаются, что он ни черта не заканчивает. Классический образ: великий писатель, лежа на диване, жалуется на трудности своей работы. Он, правда, ничего не пишет, зато круглые сутки жалуется. Вера в то, что он труженик, поддерживает утомленную звезду — это плюс.
Второй плюс — хорошая репутация. Человек уважает чужое мнение! Мы ему с удовольствием премию дадим, поддержим, если он начнет с дивана падать. Он хороший человек — он к нам обращается. И всем вежливо говорит «спасибо». Вы мне поправили рукоять у меча. Объяснили, где через Днепр мост. Подсказали, какого героя убить. Знаете, у меня тут еще есть эскизик — посмотрите, а? Кстати, сразу видна ответная реакция читателей. Можно выбрать, что больше понравится, куда повернуть сюжет, каким языком излагать…
Минус один, но глобальный. Как правило, изо всего, что звезда выкладывает заготовками, фрагментами, огрызками и обрывками, — почти ничего не доводится до конца. Выложил десять заготовок — в лучшем случае одну доведет до ума. Остальное он уже опубликовал — поделился своим достоянием с читателем. Он уже — пусть сыро, коряво, непричесанно! — высказал мысль, озвучил концепцию. Даже получил на это отклики. Да что там! — целых десять слов исправил!
Что еще делать?! Все нормально!
Хайнлайн писал, что один из признаков профессионализма — умение всегда заканчивать начатое, доводить дело до конца. Тут мы с Хайнлайном полностью согласны. Автор, поддавшийся искушению суетой, зачастую перестает быть профессионалом, теряет умение доводить дело до конца. Не только поставить последнюю точку, но и сделать финальную правку, чистовую версию романа, повести, статьи.
На суету тратится много сил и времени. Которое можно потратить с большей пользой, чем выкладывание огрызков в интернете и их последующее обсуждение. Получается, что весь пар ушел в свисток.
Это попытки угадать струю — что популярно идеологически или коммерчески, — вписаться в нее и, если получится, выбиться в лидеры. Помните, было такое изречение: «Колебался вместе с генеральной линией партии»?
Плюс здесь очевиден и краток: иногда это получается. Тогда струйность приносит дивиденды: пиарные и финансовые. Угадал струю — появляется заказчик. Не угадал, но правильно озвучил, что хочешь попасть в такую-то струю, — тоже может появиться заказчик. Заказчиком в данном случае может выступить читатель (большая целевая группа), издатель, которого интересует именно эта тематика, производитель компьютерной игры, под которую пишется серия книг… Заказчиком может выступить фонд, занимающийся пропагандой. Они с удовольствием заплатят, если вы — звезда (а мы говорим о звездах!) и хотите написать книгу в нужном ключе. Хорошо платят, интерес у журналистов — очевидные плюсы.
При «струйном» подходе у автора ломаются личные творческие установки, все принципы приносятся в жертву популярности, идеологии, деньгам. Царствует сиюминутность: сейчас это модно, востребовано, за это платят деньги… Отлично! В итоге вместо мудрой, яркой личности рождается флюгер. Ветер может быть любым — от «за веру, царя и социалистическое отечество!» до «бей пиндосов!». Личность автора пропадает, исчезает внутренняя наполненность книг. Чтобы текст лучше доходил до целевой группы, писатель идет на сознательное упрощение «ради лучшей усвояемости», и художественные достоинства летят ко всем чертям. Но если целью была «струя», то чихать звезде на художественные достоинства: цель-то достигнута.