Десять тысяч стилей. Книга пятая
Шрифт:
– Вы убили его?
– Нет. Это была равная битва, пусть он и был немного сильнее. Я оставила ему рану, он оставил мне. Сильный централец. Потом оказался нормальным мужиком, даже пили с ним пару раз.
– Пили с тем, кто оставил вам такую травму? – удивился Ливий.
– Конечно! Подумаешь, поцапались. Хорошего собутыльника найти не так-то просто, малыш.
Сы вышла на берег и обернула ткань вокруг груди.
– Есть кое-что еще в Пьяном кулаке. Алкоголь – это энергия. Мой организм перерабатывает выпивку, чтобы дать мне заряд энергии. Подвижность, бодрость, даже сила ударов – вот это
– Спасибо. Попробую потом сам, как доберусь до Огненного вина, – улыбнулся Ливий. – Мастер, а как звали того центральца, который оставил шрам?
– Прицепился к моему шраму. Морай. Слышал о таком?
– Как тут не услышишь.
Все опытные идущие знали имя легендарного бандита Морая. А у Ливия даже было звено от цепи Арьял, которую Морай разорвал. Ну как было – теоретически звено все еще оставалось в руках мастера Мурса, но Волк и близко не знал, что случилось с остальной группой и живы ли центральцы вообще.
– Да, Морай в одно время шум навел серьезный. Эй, малыш. Тебе же на запад, верно?
– Да. Как вы догадались?
– Шел от Вуу, сначала зашел к Боддамону, потом ко мне. Все же понятно, – сказала Сы. – Так вот. Слышал про Чашу? Край пяти озер и шести рек?
– Конечно, – кивнул Ливий.
Чаша была маленьким районом. Там действительно были пять озер и шесть рек, правда, их размеры не впечатляли – что реки, что озера были средними, если не меньше среднего. Однако определенную известность Чаша имела. Она располагалась в полях Пенно, но была отдельным районом внутри района побольше. Местные жители зарабатывали на заготовке древесины, причем зарабатывали прилично: в Чаше росли многие ценные деревья. Многие аристократы и просто богатые люди Централа заказывали древесину из Чаши, чтобы изготовить дорогую и роскошную мебель.
А еще Чаша была известна за поминальные ритуалы. Купцы старались надолго там не задерживаться: местные жители казались им пугающими и странными. А о том, чтобы жить в Чаше, задумывались очень немногие жители Централа. Слишком уж там было специфично.
– Когда-то в Чаше тренировался Морай. А еще у меня там есть старый знакомый. Дело твое, но расспросить и попробовать можешь. Деревня Чуули, знакомого зовут Гохарин.
– Мне по пути, я зайду. Спасибо, мастер.
– Перестань! Я не смотрю на звезды, как Вуу, не слушаю ветер, как Боддамон. Но и без всего этого я вижу твой потенциал, малыш. Мне это ничего не стоило, а тебе, глядишь, и пригодится.
А после Ливий пошел вместе с Сы в «Вепря», где потратил все оставшиеся деньги. Они пили популярный местный «коктейль», не разговаривая ни про боевые искусства, ни про прошлое, а только на простые и обыденные темы. К ним быстро присоединялись местные завсегдатаи. Даже тавернщик пропустил пару бокалов, не оставшись в стороне от грандиозной попойки, захлестнувшей «Вепрь».
До границ Чаши Ливий добрался за три дня. Вилизур, в окрестностях которого Волк нашел мастера Сы, не был независимым городом. Поля Пенно контролировали три государства, почти не враждуя друг с другом, ведь их все более-менее устраивало, да и сильных армий в этих землях никогда не было.
А вот Чаша не принадлежала никому. Небольшой район с парой десятков сел прямо в сердце полей Пенно – и никто даже не покушался на независимость Чаши. Слишком это место было необычным для здешних краев. Идущие так вообще старались обходить Чашу, причем никто из них не мог толком объяснить, почему они так делают. Может, не могли, а может, не хотели.
Свое название Чаша получила из-за формы – по сути это была долина, которую будто кто-то вдавил в поля Пенно. То, что Ливий пришел к Чаше, становилось понятно сразу: впервые за месяц он увидел водопад.
– Деревня Чуули, значит.
Дорога оборвалась. Вместо нее вниз шли ступени, Ливий посмотрел туда и не увидел ни единого человека. Оно и не удивительно: кто будет пользоваться дорогой, по которой не может проехать конь или телега?
Внизу, понятное дело, путь продолжался, как ни в чем не бывало. Разница в высоте была всего метров семь, но сверху погода была ясной и солнечной, то внизу, в долине, стелился туман.
Дорога в Чаше была совершенно пустынной. За час пути не встретился ни один человек, что удивляло и настораживало. Ливий не бежал, а шел обычным шагом. Почему-то в таком месте совсем не хотелось переходить на быстрый темп.
На деревьях то тут, то там висели деревянные амулеты. Они были старыми, надписи было не разобрать, но Ливий знал их предназначение. Такие амулеты вешали для того, чтобы обезопаситься от мира мертвых. В местах, где грань между мирами стиралась, приходилось вешать такие амулеты. Верил в это Ливий с трудом, просто так говорили люди. Волк не видел ни одного похоронного бюро без такого вот амулета возле входа.
Туман стал еще гуще. Ливию стало казаться, что он идет в сумерках, но биологические часы подсказывали точное время – не было и двух часов дня.
Краем глаза Волк заметил что-то над водой. Сконцентрировав зрение, он понял, что это какой-то зеленый огонек, зависший над рекой. Но стоило Ливию повернуться туда, как огонек исчез.
– Теперь понятно, почему это место не любят.
Пока Ливий шел дальше, он не раз замечал эти огоньки. А еще иногда ему казалось, что кто-то наблюдает за ним из леса, хоть там никого и не было. Ливий даже использовал Покров тишины, но не обнаружил даже диких зверей возле себя, не говоря о людях.
Над водой потянулось заунывное пение десятков человек. Обычного человека такое могло испугать, только Ливия это не касалось. Он лишь пожал плечами и пошел дальше по реке – туда, откуда раздавались голоса.
Двадцать два человека пели, смотря на воду. Там, на небольшой деревянной лодочке, стоял ящик. Ливий отлично знал, что в нем – прах какого-то человека. А люди пели, упокаивая здесь его душу.
Неожиданно все они подняли в воздух какие-то трещетки. Треск этих музыкальных инструментов заставил Ливия чувствовать себя некомфортно – что-то в этом всем было неправильно.
Церемония завершилась. Маленькая девочка забрала урну с прахом, ее мать – лодочку. А остальные просто развернулись и пошли в лес – видимо, там располагалась их деревня.