Десять загадок наполеоновского сфинкса
Шрифт:
Наполеон на Аркольском мосту: правда или вымысел?
Шел ноябрь 1796 года. Наполеоновская армия завязла в боях с австрийцами на северо-востоке Италии. Обе стороны несли большие потери, но отступать было нельзя, чтобы не потерять плоды предыдущих побед.
4 ноября, совершенно некстати, генерал Вобуа потерпел поражение и отошел к Риволи. 12-го потерпела неудачу и дивизия Массены, отошедшая к Вероне.
И тут Наполеон решается предпринять рискованный маневр и обойти австрийцев с юга, переправившись через реку Адиже у Ронко. Наиважнейшим пунктом в этом замысле стал так называемый Аркольский мост через реку Альпоне, преодоление которого позволило бы зайти противнику в тыл.
Но первая атака моста, произведенная 15 ноября, оказалась неудачной. Войска дивизии Ожеро были отброшены. Но и контратака австрийцев быстро захлебнулась. Сложилась чрезвычайно опасная
В этой критической обстановке Наполеону необходимо было чудо. И вот тут-то он, якобы, и решился на то, чтобы встать во главе охваченных нерешительностью войск и своим примером увлечь их за собой.
То, что произошло потом, в настоящее время широко известно, как подвиг, совершенный Наполеоном на Аркольском мосту 15 ноября 1796 года.
Подвиг этот достаточно широко освещен в исторической литературе, причем, чем позднее повествования, тем живописнее и романтичнее они. Приведем лишь некоторые из них:
Гораций Верне:
В сражении под Арколем случилось, что Наполеон, заметив минутное замешательство своих гренадеров под страшным огнем неприятельских батарей, расположенных на высотах, соскочил с лошади, схватил знамя, кинулся на Аркольский мост, где лежали груды убитых, и вскричал: «Воины, разве вы уже не те храбрецы, что дрались при Лоди? Вперед, за мной!» Так же поступил и Ожеро. Эти примеры мужества повлияли на исход сражения.
Альберт Манфред:
В ставшей легендарной битве на Аркольском мосту он не побоялся поставить на карту и судьбу армии, и собственную жизнь. Бросившись под градом пуль со знаменем вперед на Аркольском мосту, он остался жив лишь благодаря тому, что его прикрыл своим телом Мюирон: он принял на себя смертельные удары, предназначенные Бонапарту.
Дмитрий Мережковский:
После нескольких тщетных атак, заваливших мост трупами, люди отказываются идти на верную смерть. Тогда Бонапарт хватает знамя и кидается вперед, сначала один, а потом все — за ним. Генерал Ланн, дважды накануне раненный, защищает его телом своим от огня и от третей раны падает к ногам его без чувств; защищает полковник Мюирон, и убит на его груди, так что кровь брызнула ему в лицо. Еще минута, и Бонапарт был бы тоже убит, но падает с моста в болото, откуда только чудом спасают его гренадеры. Мост не был взят. Значит, подвиг Бонапарта бесполезен? Нет, полезен в высшей степени: он поднял дух солдат на высоту небывалую; вождь перелил свою отвагу в них, как переливают воду из сосуда в сосуд; зажег их сердца о свое, как зажигают свечу о свечу.
Подобные бравурные описания, почти поэмы, можно было бы продолжать и продолжать. Все они похожи друг на друга, как две капли воды.
Зададимся вопросом, откуда взялась информация о том, что Бонапарт схватил знамя и увлек за собой своих солдат на Аркольский мост?
Заглянем в воспоминания самого Наполеона, написанные им «от третьего лица».
Наполеон пишет сам о себе:
Но когда Арколе устоял против ряда атак, Наполеон решил лично произвести последнее усилие: он схватил знамя, бросился на мост и водрузил его там. Колонна, которой он командовал, прошла уже половину моста; фланкирующий огонь и прибытие новой дивизии к противнику обрекли и эту атаку на неудачу. Гренадеры головных рядов, покинутые задними, заколебались. Однако, увлеченные беглецами, они не хотели бросить своего генерала; они взяли его за руки, за платье и поволокли за собой среди трупов, умирающих и порохового дыма. Он был сброшен в болото и погрузился в него до пояса. Вокруг него сновали солдаты противника.
Солдаты увидели, что их генерал в опасности. Раздался крик: «Солдаты, вперед, на выручку генерала!» Эти храбрецы тотчас же повернули беглым шагом на противника, отбросили его за мост, и Наполеон был спасен.
Этот день был днем воинской самоотверженности. Ланн, лечившийся от говернольских ран и еще больной, примчался к бою из Милана. Став между неприятелем и Наполеоном, он прикрыл его своим телом, получил три ранения, но ни на минуту не хотел отойти. Мюирон, адъютант главнокомандующего, был убит, прикрывая телом своего генерала. Героическая и трогательная смерть! Бельяр и Виньоль были ранены среди солдат, которых они увлекли в атаку. Храбрый генерал Робер, закаленный в боях солдат, был убит.
Вот, оказывается, откуда идет информация о том, что Наполеон «схватил знамя, бросился на мост и водрузил его там». Вот откуда идет информация о том, что адъютант Жан-Батист Мюирон погиб, «прикрывая телом своего генерала». А главное, как удобно: две красивые легенды в одной!
Наполеон не только сам «создавал историю», он еще и заботился о ее увековечении в произведениях искусства. В частности, о своем подвиге на Аркольском мосту он в 1797 году заказал картину художнику Жану-Антуану Гро, ученику знаменитого Давида. Картина эта размером 1,30 х 0,94 м была выполнена и выставлена в настоящее время в Версальском музее, а ее эскиз — в музее Лувра. На эту же тему в последующие времена была сделана масса других картин и гравюр, и все они служат одной только цели — увековечению Великого Подвига Великого Наполеона.
Но оставим пока «достоверную информацию» Наполеона о себе любимом и обратимся к более серьезным исследованиям Аркольского сражения, сделанным зарубежными историками.
У более обстоятельных исследователей Итальянской кампании Бонапарта восторгов по поводу его поведения на Аркольском мосту уже значительно меньше.
В частности, Дэвид Чандлер в своей знаменитой книге «Военные кампании Наполеона» пишет:
В один из моментов отчаявшийся Бонапарт схватил трехцветное знамя и повел солдат Ожеро в новую атаку на Аркольский мост, но в критический момент, когда успех еще не был предопределен, неизвестный французский офицер обхватил своего главнокомандующего, восклицая: «Генерал, вас убьют, а без вас мы погибнем; вы не пойдете дальше, вам не место там!» В этой суматохе Бонапарт упал в воду и был спасен своими преданными адъютантами, вытащившими в безопасное место своего мокрого главнокомандующего под угрозой штыков австрийской контратаки.
Ему вторит Виллиан Слоон:
Когда знаменосец был убит, Бонапарт подхватил знамя и собственноручно водрузил его на мост. Французские гренадеры ринулись было вперед, но, встреченные дружным залпом хорватов, смешались, были опрокинуты ударом в штыки и отхлынули назад, причем увлекли с собой главнокомандующего. Неловко своротив в сторону, Бонапарт завяз в болоте, из которого выбрался живым лишь благодаря тому, что гренадеры в четвертый раз бросились в атаку.
У известного французского историка Абеля Гюго мы находим следующее подробное описание событий этого дня:
Тогда он помчался вместе со штабом к месту боя и встал во главе колонны: «Гренадеры, — закричал он, — разве вы не те храбрецы, что отличились при Лоди?» Присутствие главнокомандующего вернуло храбрость солдатам и вдохнуло в них энтузиазм. Бонапарт решил воспользоваться этим, спрыгнул с лошади и, схватив знамя, бросился к мосту с криком: «Следуйте за своим генералом!» Колонна всколыхнулась, но, встреченная ужасным огнем, снова остановилась. Ланн, несмотря на две своих раны, захотел последовать за Бонапартом; он пал, сраженный пулей в третий раз; генерал Виньоль был ранен; полковник Мюирон, адъютант главнокомандующего, был убит, прикрывая его своим телом. Все удары достигали цели: в сомкнутой людской массе ядра и пули пробивали огромные бреши. Солдаты, после минутного замешательства, стали отступать как раз в тот момент, когда последнее усилие могло бы принести победу. Главнокомандующий вскочил на лошадь; новый залп опрокинул всех, кто его окружал и кому он был обязан тем, что его самого не убили. Его лошадь, испугавшись, упала в болото и увлекла за собой своего седока, и получилось так, что австрийцы, преследовавшие отступавших французов, оказались на расстоянии пятидесяти шагов. Но генерал-адъютант Бельяр, заметив, что главнокомандующему угрожает гибель, собрал полсотни гренадер и атаковал с криком: «Спасем нашего генерала!» Хорваты были отброшены за их укрепления».
Крайне важными представляются «Мемуары» Огюста-Фредерика Мармона, непосредственного участника Аркольского сражения, в то время полковника и адъютанта Наполеона.
Разберемся сначала с «подвигом» генерала Ожеро, отмеченном Горацием Верне и некоторыми другими историками. Об этом Мармон пишет следующее:
Дивизия Ожеро, остановленная в своем движении, начала отступать. Ожеро, желая подбодрить свои войска, схватил знамя и пробежал несколько шагов по плотине, но за ним никто не последовал. Вот такова история этого знамени, о котором столько говорили, что он, якобы, перешел с ним через Аркольский мост и опрокинул противника: на самом деле все свелось к простой безрезультатной демонстрации. Вот так пишется история!