Детектив для «Кока – Колы»
Шрифт:
– Пока, – заключил я и подумал, что не зря в университете его называли Самосвалом.
Я посмотрел на часы. Стрелка подбиралась к десяти. Через приоткрытую дверь было слышно, как Дебора втолковывала Битюгову что-то насчет особых условий. Кто-то во дворе взорвал петарду. Стая собак с лаем пробежала под окном. Интересно, где эта чертова пигалица-секретарша? Было самое время выпить кофейку.
Я закурил и потянулся. С кофе можно подождать. Может, у этой рыжей сегодня решалась судьба? Я затолкал окурок
– Это приемная?
Оказалось, приемная, только секретарши на месте не было. Чей-то бодрый голос заверил, что она вот-вот вернется из парикмахерской, и спросил, не хочу ли я эксклюзивно приобрести средство для мужчин «Йохимбе», очень недорого. Я поблагодарил и на всякий случай пообещал подумать.
– Что тут думать? – возмутился голос. – Эффект – потрясающий!
– Да нет, – сказал я, уже жалея, что позвонил. – Просто я сейчас поиздержался, поступления будут на следующей неделе…
– Ноу проблем, – обрадовался голос. – Можно в кредит, это будет на десять процентов дороже. Я уже записываю… Так… Пять упаковок… Как ваша фамилия?
– Э-э… А-а… – промычал я и бросил трубку.
Ну и ну… По приезде я решил написать президенту прочувствованное письмо. Беспорядки на местах несусветные. Как, к примеру, я объясню Деборе, почему в мэрии все напропалую торгуют лифчиками и этим «Йохимбе», вместо того, чтобы работать?
Второй заход я сделал поосторожнее. Набрал номер и начал прислушиваться к гудкам и шорохам в трубке, готовый в любой момент бросить ее на рычаг. Пронесло. Трубка отозвалась голосом прожженной секретарши, заправляющей делами за спиной шефа. Металла в нем было, как в двухпудовой гире.
– Здравствуйте, – сказал я. – Я помощник представителя одной американской фирмы госпожи Смит.
Голос потеплел, насколько вообще может быть теплым железо.
– Госпожа Смит поручила мне узнать, не сможет ли Эдуард Гаврилович принять ее по важному делу?
– Подождите, пожалуйста. Я сейчас спрошу.
Я подождал, корча гримасы своему отражению в зеркальце рыжеволосой. На ее столе был целый парфюмерно-косметический набор. На работе секретарша появлялась нечасто, но когда появлялась, времени зря не тратила.
– Алло! – ожила трубка. Теперь голос в ней напоминал шелест фольги. – Эдуард Гаврилович примет вас сегодня. Вам назначено на одиннадцать.
– Спасибо. Всего доброго.
– Всего доброго.
Я положил трубку и, насвистывая, прошел в кабинет. Дебора с Битюговым подняли головы.
– В заседании объявляется перерыв, – объявил я. – В одиннадцать у нас аудиенция у заместителя мэра! Надеюсь, деньги в конверте уже приготовлены?.. Шутка!
Глава 6
Свою «семерку» я оставил за зданием на служебной стоянке рядом с парой потрепанных «Волг«. Все подступы к горисполкому были обильно загажены собаками. Осторожно продвигаясь ко входу в здание, я продолжал убаюкивать Дебору. Наверное, со стороны это напоминало диалог глухонемых из мексиканского сериала.
– Мы просто идем на прием к зампреду исполкома. Что тут страшного?
– Нужно действовать по правилам.
– И я так думаю. Где написано, что мы не можем поболтать в мэрии?
– Я тебя предупреждаю: если в беседе ты…
– Господи! Клянусь тебе, что все, что я скажу, будет соответствовать действительности! Только прошу – не делай поспешных выводов!
– Если я увижу, что ты перешел черту и своими действиями можешь нанести ущерб компании, я немедленно разорву контракт. У меня есть соответствующие полномочия!
– Если хочешь знать, я беру тебя специально, чтобы ты следила за соблюдением закона! Только не хлопай меня там по лбу своим юридическим справочником! Он должен проникнуться ко мне уважением!
– …
По лестнице мы поднялись молча. Лифт у них не работал.
– Зайдите, – сказала секретарша, пожирая глазами костюм Деборы.
Умом она не вышла, как и красотой. Все ее мысли отпечатывались на лбу. Зато самомнения – хоть отбавляй. Слегка отесанная бабища со слабыми признаками женственности.
В кабинете шелестел кондиционер. Хозяин морщил лоб, изображая напряженную работу мысли с кипой бумаг. Дурака видно издалека. Я закрыл за собой дверь и подмигнул Деборе. Выдержав паузу, чтобы мы успели проникнуться важностью его персоны, Дундуков поднял глаза, вроде бы только что нас заметил.
– А! Заходите, ребятки, заходите!
На вид ему было лет сорок, одет в малиновый пиджак. Мы поздоровались и сели. Дебора положила на стол свою папку из тисненой кожи с золотыми уголками. Ни папка, ни уголки не ускользнули от его алчных глазенок, но едва я открыл рот для вступительной фразы, как Эдуард Гаврилович повернулся в кресле и нажал кнопку на пульте селектора.
– Слушаю! – раздался голос.
– Извините, – сказал Дундуков нам со значением, кивая на пульт. – У вас Игоря Петровича нет?
– Что? – спросил селектор.
– У вас нет Игоря Петровича?
– Тише, девочки! Ничего не слышно! Зайти к вам, Эдуард Гаврилович?
– У вас нет Игоря Петровича? – проревел Дундуков прямо в микрофон.
Я вполуха слушал все это и едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Голову даю на отсечение, что он и не хотел нажимать эту проклятую кнопку, все произошло на рефлекторном уровне. Вошел в кабинет кто-то, а рука уже сама тянется к селектору, пустить пыль в глаза и продемонстрировать занятость.