Детектив на изоляции
Шрифт:
"Интересно, как она выкрутится… Сама же только что сказала, что пешком на свой восьмой этаж не поднимается. Такая правильная особа, моралистка, учит всех, "как должно", а сама подслушивает под чужими дверями! Поздравляю вас, гражданка соврамши, как говорил классик!"
– А я кнопку не ту в лифте нажала, – не моргнув глазом выкрутилась дама. – Семерку вместо восьмерки. Кнопки-то обтерлись, цифр не видно, а поменять – не дождешься. Только деньги за коммуналку исправно берут. А остальное – как хочешь, так и делай. Даже лампочки в парадное сами покупаем.
Спускаясь в лифте, Белла осмотрела кнопки. Да, краска слегка потускнела и кое-где начала обтираться. Но цифры были выдавлены на поверхности кнопок, и перепутать семерку и восьмерку было сложно.
Увидев во дворе Наташу, Белла обрадованно поспешила к ней:
– Фух! Ну ты мне и нашла свидетельницу! Я в отпаде.
– А я пообщалась с поклонницей любовных романов о Средних веках и моих детективов, – усмехнулась Наташа. – И еще она любит фанфики о Шерлоке Холмсе и Ирэн Адлер… Чем это от тебя пахнет, Лестрейндж?
– Эта фрекен Бок чуть не утопила меня в дезинфекции, – Белла понюхала лацкан своего пальто. – Оуу! И правда, запашок. Пошли, покурим, может, хоть немного перебью.
*
Отойдя на положенные 10 метров от детской площадки, девушки сели на скамейку и закурили. Правда, площадка пустовала, но Наташа и Белла, как жены адвокатов, все равно решили не нарушать правила. Белла с наслаждением затягивалась, пытаясь отделаться от прилипчивого запаха дезинфекции, которой щедро облила ее Евгения Михайловна.
– Пока у нас нет ничего полезного для дела, – суммировала Наташа полученную информацию, – то, что соседка подслушивала под дверьми и стесняется в этом признаться, роли не играет. А моя свидетельница больше занята своим ребенком и мало внимания обращает на все остальное и еще воюет с соседями, которые без должного уважения относятся к Ясе. Ходят, понимаешь, смотрят телевизор, сморкаются, когда Яся хочет спать… В одном их показания совпадают. Обе свидетельницы слышали, как незадолго до убийства Антон и Инга крепко повздорили, и Инга что-то говорила о махинациях в роддоме, где работает Антон… то есть работал. А он в ответ обещал отправить ее в сумасшедший дом. Кстати, Белла, красит ли волосы твоя собеседница?
– Ой! – расхохоталась Белла. – Тициан отдыхает! Это же Заводной апельсин какой-то! У нее в ванной целый шкафчик забит упаковками хны… Я пока мыла руки, все в деталях рассмотрела. Хотя ей бы уже не помешало сменить оттенок на что-то более спокойное, интеллигентное от "Лонды" или "Палетт"…
– И Серова красит волосы, – задумчиво сказала Наташа, – в блондинку, и ей не помешало бы получше промазывать затылок и использовать антижелтин… У нее волосы не очень хорошо прокрасились, а на затылке полно темных корней. Да! Две женщины, и обе красят волосы.
– И что из этого?
Наташа рассказала Белле о своих догадках насчет резиновых или целлофановых перчаток и поиска микрочастиц на ноже и скалке.
– Если резина, –
– Сейчас все красятся дома, больше-то негде, – ответила Белла. – Слушай, Ната, я бы проверила главврача из роддома, неспроста Инга о ней упоминала в таком контексте…
– Ингу задевало то, что Антон, якобы, уделял слишком много внимания начальнице. Я же тебе говорила: по словам Серовой, Инга назвала главврача "престарелой нимфоманкой"…
– Но не за это же она хотела упечь дамочку в Новые Кресты! – настаивала Белла. – Как говорит Фима, чует моя чуйка, что-то тут неладно!
– И родильный дом тоже проверим, – согласилась Наташа, зная, что "чуйке" Измайловой можно доверять. От бабушки-гадалки Белла унаследовала способность "интуичить" и это очень пригодилось ей на новой работе…
Запищал телефон Беллы.
– Алло? Привет, Фима. Мое ничего просто прекрасно, а твое как? Да, она рядом. Ага, знаю. Понятно. Угу, передам… И тебе не болеть!
– Фима говорит, – сообщила Белла, убрав телефон, – что результаты экспертизы только что скинули ему на почту. И как он так быстро достает любую информацию? Мне бы так уметь…
– Научишься еще. И что там?
– Латекс, обработанный антисептиком! – торжествующе сообщила Белла. – Голубой латекс. А ты заметила, что в медучреждениях сейчас все аксессуары именно голубого цвета, или мятного?
Наташа кивнула:
– Да, я помню, как лежала в родильном доме, и там использовали костюмы, шапочки, бахилы и перчатки голубого цвета. И перчатки как раз – латексные. Резиновые носит только техперсонал…
Наташа задумалась.
– Антонина пересказала мне разговор Инги и Антона в подробностях – видно, тоже любительница на досуге погреть уши. И я поняла, что Инга не только уязвлена ревностью, но и боится, что муж влипнет в какой-нибудь криминал…
Она решительно поднялась:
– А сейчас у нас на очереди не в меру любопытный пенсионер, любитель морских биноклей и чужих окон! Как думаешь, он сейчас дома? Хотя, по-моему, в такое время все дома…
– Или не все дома, – хихикнула Белла, указывая на булочную на первом этаже. У дверей пламенела рыжая прическа Евгении Михайловны. Соседка беседовала с кряжистым седоусым мужчиной, указывая только что купленным батоном в сторону Наташи и Беллы. Мужчина с интересом рассматривал девушек, потом натянул кепку на обширную лысину, поправил пышные усы, подобрал объёмистый животик и потрусил к скамейке.
– На ловца и зверь бежит, – сказала Наташа, – ты посмотри, как спешит исполнить свой гражданский долг, – она невольно вспомнила вчерашний разговор с Ефимом о таких "сознательных гражданах". "Надо будет еще Кате позвонить. Она тоже дружит с Ингой и может знать, из-за чего у Макаровых в эти две недели так непоправимо разладились отношения… Только пусть не угощает меня своим кускусом! Терпеть не могу каши ни в каком виде…"