Детектив на море
Шрифт:
– Куда это его понесло среди ночи? – пробурчал Максимов.
Через несколько минут загадка разрешилась. Побродив вдоль фасада, Анита обнаружила следы на клумбе, где недавно отцвели тюльпаны. Судя по отпечаткам подошв, господин Гаше (а это был, несомненно, он – Анита узнала ребристые подметки щегольских итальянских ботинок), покинув гостиницу, пошел напрямую через палисадник, влипая в рыхлую землю и напрочь игнорируя удобную гравиевую дорожку. Приставшие к ботинкам комочки черной, сдобренной перегноем почвы выдали его дальнейший
Максимов предположил: перед тем как предпринять ночной марш-бросок, мсье Гаше употребил изрядное количество аквитанского коньяку, однако Анита указала на то, что походка, судя по оттискам, была ровной, его не мотало, как пьяного.
– Что же он тогда, спал на ходу? – Необъяснимое происшествие дразнило Алекса, задевало самолюбие. – Или какой-нибудь факир явился с Востока и магнетизировал его, как индийскую кобру?
Что тут скажешь? В голове роились мириады предположений, ни одно из которых не выглядело убедительным. Может, зашуганный коммерсант вознамерился втихую покинуть деревню из опасения, что на рассвете неуправляемые полчища с новым воодушевлением пойдут на штурм «Гранд-Паласа»? Но что в таком разе заставило его бросить весь свой багаж и пойти не на тракт, ведущий на запад, к Марселю, или на север, к Парижу, а в густые заросли, где сам черт ногу сломит?
Когда нелегкая привела полночного скитальца в глинистую балку, Анита уже не сомневалась, в какой именно точке побережья завершится этот променад. Еще пяток минут – и они с Алексом, а также сопровождавшая их гостиничная мадам очутились у зиявшего на дне оврага жерла, о чьей дурной славе были наслышаны с первых дней пребывания в деревне. На краю Бездонного Колодца следы мсье Гаше обрывались, зато наличествовал увязший в глине ботинок, подле которого валялись галстучная булавка и лоскут ткани. Все это безусловно принадлежало пропавшему.
Хозяйка отеля, вообразив, как неодолимая сила засасывает беднягу Гаше в тартарары, запричитала, поминая вперемежку Асмодеевых слуг и отрицательных персонажей окситанского фольклора. Анита невежливо прервала ее, спросив, не достанет ли она где-нибудь поблизости факел и крепкую веревку.
Максимов, не сумев с ходу проникнуть в замысел супруги, удивился:
– Зачем они тебе?
– Как зачем? Надо спуститься в колодец. Мне думается, не такой уж он и бездонный.
– И кто туда полезет?
– Ты, конечно. Револьвер у тебя?
Алекс причислял себя к людям неробкого десятка, однако его передернуло при мысли, что надобно по доброй воле соваться в провал, который многие считали логовом Князя Тьмы. А хозяйка, узнав о сумасбродной затее, замахала руками на манер ветряной мельницы и закудахтала что-то на неразборчивом ломбардском диалекте.
– Похоже, она не очень рада. – Максимов достал из кармана золотой. – Эй, сударыня! Веревка, факел – и монета ваша. Нет – мы найдем других помощников.
Вид
Утешив себя, благочестивая госпожа выхватила у Максимова золотой, и через четверть часа все необходимое было доставлено в овраг. Сама же она, выполнив поручение, стремглав бросилась к жилым дворам, колыхаясь, точно огромный галантин.
– Баба с возу – кобыле легче, – огласил Максимов избитую народную мудрость.
А Анита спрогнозировала: к обеду вся округа будет знать, что заезжего перпиньянца, который дерзнул порвать чертову записку, затянуло в Пропасть Сатаны, куда, без сомнения, отправятся и двое полоумных иностранцев, решивших проследить его путь в недра огненной геенны.
– Пожалуй, после такого даже кюре поверит в силу этих каракулей, – проговорил Алекс, раскручивая веревку и привязывая один ее конец к остроугольной каменюке, лежавшей невдалеке.
– Значит, нам с тобой никак нельзя исчезать. Более того, мы обязаны выяснить, куда подевался наш несчастный друг. Ты готов?
– Да.
Максимов тайком перекрестился, проверил, легко ли открывается специальный клапан под фалдой, где пристроен заряженный револьвер, и, схватившись за веревку, соскользнул в колодец. Анита, нагнувшись, светила ему факелом.
Перебирая мохнатый пеньковый канат, Алекс упирался ботами в стенку колодца и аршин за аршином спускался вниз. Слой глины, выстилавший дно оврага, оказался довольно тонким, под ним шел каменный пласт.
– Занятно! – донесся снизу гулкий голос Максимова. – Здесь со всех сторон выступы. При известной ловкости можно обойтись и без веревки… Жили бы в деревне мужики похрабрее, они бы давно тут все излазили.
Спуск не затянулся. Алекс, преодолев сажени три, очутился в горизонтальном тоннеле, который вел в сторону моря.
– Брось-ка мне факел, Нелли! Хочу посмотреть, что там дальше…
Палка, обмотанная горящей промасленной ветошью, прочертила колодезный мрак и упала к ногам Максимова. Он поднял ее, шагнул в тоннель и скрылся с глаз наблюдавшей сверху Аниты.
Потянулись, как пишут в старомодных романах, томительные минуты ожидания. Анита до рези вглядывалась в беспросветный мрак колодца, пыталась уловить какие-нибудь звуки, но гранитная толща скрадывала все. Волей-неволей накатывала будоражащая нервы дума: не опрометчиво ли было отправлять Алекса в неизведанное? Вдруг там и правда обитают демоны, которые сейчас обгладывают его кости и пьют теплую кровь…
Тьфу ты, какая ересь приходит на ум! Прочь ее, прочь! Нет там ни демонов, ни упырей, а есть…