Детектив перед сном
Шрифт:
— С тем же успехом ты можешь идти один. Мне незачем мерзнуть, если ты пойдешь с собакой, — пробормотала Лотта и снова уселась в кресло. Она пыталась изо всех сил смягчить свои слова безмятежной улыбкой, однако хорошо понимала, что маневр ее не удался.
Георг хлопнул дверью.
Ютта посмотрела на нее с изумлением. Фрэнсис криво улыбнулась, не поднимая взгляда, Бент протяжно свистнул: «Один уже погорел».
Прошло несколько минут, в комнате слышалось лишь завывание ветра да тиканье часов. Наконец, Фрэнсис
— Помоги мне мыть посуду, — предложила Лотта.
— Никто сегодня не заставит меня заниматься домашней работой, — ответила Фрэнсис и подняла свой бокал с шерри. — Я устроюсь в библиотеке с хорошей, нагоняющей сон книгой. Позовите меня к обеду.
— Я помогу тебе, — сказал Петер, оставляя шахматную доску.
— И я, — сказала Ютта. — Енс, сонный осел, давно собирается поспать, так что на его помощь рассчитывать нечего.
— Я тоже записываюсь в сонную бригаду, — заявил Бент, потягиваясь.
Бент и Енс поднялись по лестнице, остальные принялись наводить чистоту в кухне и столовой.
В разгар работы вошел Георг и предложил свою помощь. Его допустили к работе только после того, как он стряхнул снег с Ролло. Насквозь промокший пес укрылся в своей корзине.
Вскоре кухня была убрана.
— А теперь мы заслужили стакан доброго старого виски, — заявил Георг. — У меня в чемодане прекрасное шотландское виски. Принесите стаканы и лед, а я схожу за бутылкой.
Он исчез из кухни, остальные отправились за стаканами и льдом. Все было готово, когда вернулся щедрый рыцарь.
— Интересно, хотела ли Фрэнсис, чтобы ее разбудили только к обеду, — сказала Лотта, удобно усевшись в кресло.
— Фрэнсис не любит виски, я предпочитаю не будить ее, — сказал Георг. — Впрочем, трудно не услышать наши приготовления. Пусть сама решает, хочет она пить с нами или нет.
Ютта раздала стаканы, Георг разлил виски. Лотта встала и задвинула на окнах толстые портьеры. Петер и Бент зажгли торшеры. Енс задумчиво протирал свои очки. Тихо и спокойно угасали последние часы дня. Георг и Лотта вполголоса беседовали обо всем, кроме того, что занимало их мысли. Ютта и Енс развлекались, составляя химические формулы. Бент и Петер играли в шахматы.
Не было только Фрэнсис, и они подсознательно чувствовали некоторое облегчение от того, что на несколько часов избавлены от ее злого языка.
Часы пробили шесть. Фрэнсис все еще не появлялась. Лотта решительно направилась будить кузину.
Она просунула голову в дверь, и уже было крикнула: «Эй, Фрэнсис!», но слова застряли у нее в горле. Она не могла произнести ни звука, в ужасе застыв в проеме двери.
Фрэнсис сидела, уткнувшись в твердый мраморный обвод камина. Голова ее была разбита; и не нужно было звать врача, чтобы убедиться, что она мертва.
Лотта
Как всегда, Георг был решительнее остальных. Он наклонился над Фрэнсис, пощупал пульс и печально покачал головой.
— Ничего сделать нельзя, решительно ничего, — сказал он, поднимаясь. — Она мертва уже несколько часов и, видимо, умерла мгновенно при падении. Бедняжка не страдала, она не успела даже ничего понять.
— На ней твои домашние туфли. Может быть, из-за них Фрэнсис поскользнулась? — вмешалась Ютта. Вдруг она побелела и закричала: — Прикройте ее, прикройте же ее!
— Нет, так не пойдет, — сказал Бент и схватил ее за руку. — Отправляйтесь с Лоттой в другую комнату. А Георг и Петер перенесут Фрэнсис.
Бент выдворил женщин из библиотеки. Георг и Петер осторожно подняли Фрэнсис на одеяле и отнесли наверх. Их шаги гулко прозвучали в холле. И словно для нагнетания ужаса, в кухне завыл Ролло.
Дрожащая и бледная Ютта повернулась к Лотте.
— Заставь замолчать свою проклятую собаку, — с ненавистью прошипела она. Это твоя собака, и все это твоя вина, твоя вина, — ее голос оборвался в истерике.
Лотта хотела ее успокоить, но разъяренную Ютту не так-то легко было утихомирить.
— Не подходи ко мне, убийца, — закричала она. — Ты думаешь, мы не знаем, что ты убила Петерсена и навлекла на нас все эти несчастья.
Внезапно она остановилась и зажала рот.
— Прости, Лотта, прости, я не хотела этого сказать, не хотела, — простонала она, протягивая к ней руки.
Лотта отвернулась.
— Я не хотела этого, Лотта!
— Тогда давай забудем об этом и постараемся вести себя прилично, — ответила Лотта. — Если хочешь выпить — пей, но прекрати истерику, всем и так тяжело.
Лотта отвернулась. Она не могла выносить подругу ни одной секунды больше, и все же знала, что ни в чем не может упрекнуть Ютту. Все были подавлены, а тут еще этот вой Ролло.
— Займись женщинами, а я успокою собаку, — сказал Бент и исчез так стремительно, будто боялся, что его задержат.
Енс пытался успокоить Ютту. Лотта слышала, как он налил в стаканы виски, и знала, что ей следует подойти к ним и сказать несколько примирительных слов, однако она была не в состоянии этого сделать. Она могла думать только о том, что Фрэнсис мертва.
С ее смертью Лотта лишилась единственного человека, на которого могла положиться. Общаться с кузиной ежедневно было нелегко, но в минуту опасности Фрэнсис пришла бы к ней на помощь, и Фрэнсис знала, кто убийца.
Фрэнсис знала… И потому мертва.