Дети двух Миров
Шрифт:
"Я смогу, я смогу, выдержу", - пообещала она сама себе.
Земля стала возвращаться на свое место. "Ромашка" издала характерный щелчок, дернулась, колесо стало выравниваться параллельно земле, и Ева поняла, что ее мучения заканчиваются.
Приглушенные голоса заставили открыть глаза. Сознание вернулось довольно-таки быстро. Ева увидела, что находится в небольшой комнате. У противоположной стены стоял платяной шкаф, рядом с ним высокая металлическая кровать.
"Странно, почему я лежу на полу?" -
Она попыталась встать, опершись руками на пол, и с изумлением обнаружила у себя две мохнатые лапы.
"Упс! Я же все еще в обличье волчицы, - сообразила Ева, - Надо бы…"
Но она не успела додумать фразу, ее взгляд наткнулся на четырех человек. Четверка переговаривалась между собой и поглядывала в сторону Евы. Что-то в них было иное, что-то отличающее от тех людей, которых она привыкла видеть за последнее время.
"Может дело в одежде?
– подумала Ева, - Уж больно много в ней зеленого цвета и покрой странноватый. Да и волосы у них какого-то странного, не естественного цвета".
Двое юношей и две девушки замолкли, увидев, что волчица приподнялась на передних лапах.
– Она очнулась, - радостно сказал Конэ-Эль, - Хвала Отцам!
– И что ты с ней будешь теперь делать?
– спросила Найру, отбрасывая изящной рукой прядь серебристых волос с виска.
Тут Ева увидела то, что заставило ее отложить на неопределенное время смену личины - ухо красавицы. Оно имело остроконечную форму. Ева присмотрелась к другим. Так и есть. Это эльфы, перворожденные! Уж кто-кто, а они больше других терпеть не могут людей. Еще неизвестно, как отреагируют они, увидав на полу перед собой человека вместо волчицы.
Один из эльфов сделал несколько шагов в ее сторону и остановился.
– Что ты хочешь сделать, Конэ?
– поинтересовался Лорек.
– Попробую установить с ней контакт, - пошутил в ответ Конэ-Эль и присел на корточки.
Ева сразу узнала его лицо. Именно этого эльфа она приняла за ангела, когда металась в горячечном бреду. Эльф что-то сказал ей. Слова показались знакомыми. Сосредоточившись, Ева извлекла из памяти знание эльфийского языка.
– Привет! Не бойся меня, - сказал эльф.
Волчица фыркнула.
– Ты поосторожней, Конэ-Эль, - предостерегла Найру, - а вдруг она не в своем уме и бросится на тебя?
Ева поняла все до единого слова и перевела возмущенный взгляд с эльфа на говорившую.
"Это ты не в своем уме, если считаешь, что я начну кидаться на всех", - хотела ответить ей Ева, но вместо слов раздалось волчье рычание.
Эльфийки взвизгнули.
– Конэ-Эль, не надо! Отойди от нее!
Ева поняла, что сделала что-то не так, и опустилась на пол, положив голову на лапы.
– Я думаю, нам лучше пока уйти из комнаты, видимо она все еще под действием лекарства, которое ей дал отец, - согласился с друзьями Конэ-Эль, - Пусть полежит одна.
Ева проводила их взглядом. Когда за ними закрылась дверь, она опять повторила попытку встать. Задняя лапа отозвалась резкой болью. Приглушенно взвыв, Ева легла на бок и посмотрела на больную лапу. На перевязке из белой ткани засохло красно-коричневое пятно. От неловкого движения рана опять закровила, алое пятно выступило поверх засохшего.
"Твою двадцать!
– выругалась про себя Ева, - С прогулками на свежем воздухе, и осмотром местных достопримечательностей придется обождать".
Лапа болела, но боль была терпимой. Самым неприятным оказалось еще и то, что передняя лапа тоже ныла не меньше раненой.
"Наверное, просто фантомная боль", - решила Ева.
Она осмотрелась. Так странно осознавать, что находишься в доме эльфов… А комната самая обычная: кровать, шкаф, стол у окна и пара плетеных кресел. Простенько, но уютно.
"Ну и что теперь дальше?
– задала сама себе вопрос Ева, - Раскрываться пока нет смысла. Лапа, то есть нога, все равно не даст возможность уйти. Да и куда? Хотя нужно идти искать второго Избранного".
Ева тяжко вздохнула. Мысли крутились, словно муравьи на муравьиной куче, скакали то в одну, то в другую сторону и никак не хотели логически выстраиваться.
"Давай договоримся так: поживем тут пару дней, а там видно будет", - пошла на компромисс сама с собой Ева.
В это время дверь открылась, и в комнату вошел эльф. Ева запомнила его имя. Конэ-Эль - так обращались к нему остальные. Эльф сделал пару нерешительных шагов в сторону волчицы. Она приподняла голову.
– Как самочувствие?
– спросил Конэ-Эль.
Волчица опустила голову на лапы и тихонечко заскулила, посматривая на него печальными глазами. Эльф уже более решительно подошел к ней, присел рядом и погладил по голове.
– Бедная девочка, - жалел ее эльф, - тебе, наверное, очень больно…
Волчица опять заскулила.
"Если бы ты знал, как", - мысленно ответила Ева.
– Ты не бойся меня, я твой друг, - успокаивал ее Конэ-Эль, - Все будет в порядке. Пока ты здесь, тебя никто не обидит. Это я тебе обещаю.
Голос эльфа звучал уверенно. Ева почему-то сразу ему поверила. Она смотрела на Конэ-Эля и ловила себя на мысли, что с каждой минутой этот эльф нравится ей все больше и больше.
– Поживешь у меня до полного выздоровления, а там решим, что с тобой делать. Захочешь, вернешься домой, а если захочешь, то останешься тут.
"Домой… - повторила за ним Ева, - Если бы ты знал, как далеко находится мой дом…".
В это время в комнату вошли Лорек и эльфийки.
– Ты поаккуратней с ней, - вновь предостерегла Найру Конэ-Эля, - А то оттяпает пол руки.