Дети горчичного рая
Шрифт:
— Ох, сэр, очень бы не хотелось мне выдавать эту девчурку, — сказал дядя Пост. — Я ведь ей слово дал, что никому о ней не скажу.
— Пост, вы обязаны назвать мне ее имя. — Мистер Ричардсон говорил самым непреклонным тоном.
Старый почтальон печально заглянул в телефонную трубку:
— Далось вам это имя, сэр! Ведь главное-то дело не в ней, не в этой пташке, а в тех дрянных мальчишках, которые затевают всю травлю… Впрочем, сэр, если вы так уж настаиваете, делать нечего…
И дядя Пост назвал Кэт Мак-Магон, дочь директора
Наступила долгая пауза. Казалось, на другом конце провода обдумывали услышанное. Старому почтальону это молчание показалось зловещим.
— Мистер Ричардсон, сэр, вы меня слушаете? — закричал он жалобным голосом.
— Да, да, слушаю, — сказал мистер Ричардсон. — Будьте уверены, Пост, виновные будут наказаны.
— Я знаю, сэр, вы человек справедливый. — Дядя Пост поклонился телефонной трубке. — Так я теперь, с вашего разрешения, пойду чинить мой автомобиль, а попозже наведаюсь еще в школу.
— Нет, нет! — поспешно сказал мистер Ричардсон. — Сегодня вам не стоит приезжать в школу, Пост, мы все здесь будем очень заняты и… и вообще… не стоит.
— Как прикажете, сэр! — Дядя Пост слегка обиделся. — Конечно, вы и без меня сумеете управиться. Однако я думал, что…
В телефоне что-то звякнуло, и старый почтальон с удивлением убедился, что мистер Ричардсон повесил трубку. Дядя Пост вышел из телефонной будки, бормоча что-то о невоспитанности даже самых лучших и передовых представителей послевоенной американской молодежи.
Но что сказал бы он, если бы знал, что на противоположном конце телефонного провода прыгают и корчатся, изнемогая от смеха, трое мальчишек: Фэйни, Рой и Долговязый — Лори Миллс!
— Ой, как разыграли старого осла! — в восторге захлебывался Лори. — Бас-то, бас какой Мэйсон изобразил, прямо как из пивной бочки!
— Еще спрашивает, старый дурень: «Что это, сэр, какой у вас чудной голос?..» А Мэйсон молодчина, не растерялся: «Это у меня, — говорит, — ангина»… Ой, не могу!.. — Фэйни схватился за бока и перегнулся пополам.
— Повезло нам, что он наткнулся именно на нас, — сказал Рой солидно. — Представьте себе, что к телефону подошел бы сам Ричи! Пиши тогда пропало, все дело сорвалось бы.
— Да, но как вам нравится наша Кэт, наша маленькая тихоня, а? — воскликнул Фэйни. — Вот подлая девчонка! И как это она ухитрилась нас подслушать! — Он зло закусил губу. — Ну погоди, дай мне только разделаться с Робинсоном, а потом я примусь за тебя, шпионка! Попомнишь ты меня!
— Ладно, хватит болтать! Пора идти вниз и приниматься за дело, — властно сказал Рой. — У кого из вас значки?
Лори вытащил из кармана горсть оловянных жетонов с изображением орла.
— Все наши ребята нацепили себе такие в знак того, что они — мак-магоновцы, — сказал он. — Кроме того, я сказал ребятам, чтобы они приготовили плакаты и разные карикатуры на черномазого. С минуты на минуту должен явиться Мэрфи со своими молодцами.
— А тебе
— В первую очередь, разумеется, этого крикуна и агитатора Беннета. — Лори потер руки. — Возьму на подмогу двух скаутов и упрячу этого парня под замок. Пускай сидит и разглагольствует хоть до самого вечера… Ну, потом, конечно, Гирича, испанца Де-Минго, эту плаксу Мери Смит — словом, всех дружков негритоса.
— Отлично! Сейчас мы с Долговязым спустимся вниз и займемся ребятами, а ты, — Рой обратился к Фэйни, — ты подзубри еще свою предвыборную речь.
— Как, ты, значит, уходишь и не будешь со мной, как обещал? — захныкал Фэйни. — Я без тебя обязательно что-нибудь напутаю. Ты должен стоять рядом со мной и подсказывать.
— Ничего, ты, главное, напирай на то, что все черномазые — изменники и действуют по указке красных. Ну, словом, все, о чем говорил твой па, — внушительно сказал Рой. — А напоследок скажи пару торжественных слов о присяге, о божьей стране… Вспомни, как выступает твой отец на актовых собраниях, и валяй по той же дорожке.
И, махнув рукой растерянному Фэйни, Рой Мэйсон направился к лестнице.
20. «Орлы» против «Свирелей»
В это утро весь третий этаж школы напоминал пиратский корабль в бурю. Никем не управляемый, набитый пленниками, добычей и беспорядочно галдящим экипажем, несется он по волнам, кренясь все больше и больше. Крутые, плещущие валы захлестывают его, и ошалевшие от собственных криков и буйства пираты уже сами не знают, куда завлечет их стихия и собственная их удаль.
В сущности, школа действительно была таким неуправляемым судном: в это утро, как нарочно, не было ни постов на лестницах, ни дежурных по этажам, ни надзирателей из педагогов. Даже учителя куда-то исчезли, как будто их тоже спугнула разыгравшаяся на третьем этаже стихия.
Не было видно ни Принса, ни президента школы Коллинза. Директорский кабинет также пустовал в это утро, точно Мак-Магон старший заранее получил некое предупреждение и нарочно задержался дома.
Словом, буйное поведение «малюток» не встречало ни малейшего противодействия, и они использовали такую удачу вовсю: кричали, носились по лестницам, спешно дорисовывали какие-то плакаты и надписи.
— Что это происходит у «малюток»? — спрашивали друг друга оглушенные всем этим шумом и гамом старшеклассники, направляясь к своим кабинетам.
— Кажется, они подняли бунт против цветных, — отвечал кто-нибудь из наиболее осведомленных. — Я слышал, что они сегодня переизбирают старосту — знаете, негра Робинсона — и прочат на его место белого..,
— Ага, вот оно что, — равнодушно цедил спрашивающий. — Ну ладно, не будем им мешать.
И старшеклассники, обычно охотно делавшие замечания расходившимся младшим, спокойно удалялись к себе.