Дети и деньги. Что разрешать, как запрещать, к чему готовиться
Шрифт:
Это и есть классический «анальный тип»: мнительный, тревожный, со склонностью к гиперконтролю. Очень показательно его обращение с деньгами: он их копит, прячет, не дает тратить (хотя семья почти голодает). При этом помешан на чистоте, особенно в санузле. Способен довести близких до сумасшествия своими придирками и ревностью. Жить с ним можно, только если вы никак от него не зависите. А вообще-то он милый и приятный человек, заботливый, хороший отец (в смысле, и покормит, и оденет по погоде, и на родительское собрание сходит).
На другом полюсе – транжира, спускающий всю зарплату за три дня. В квартире у него обычно полнейший бардак, он не держит никаких обещаний, взывать к совести бесполезно,
Резюме. Приучение к горшку – важная веха в формировании характера малыша и его будущих взаимоотношений с миром. Все, что ребенок производит «из себя», является прообразом его дальнейшего творчества. Скряга и транжира – две стороны одной медали, так что важно не переусердствовать, но и пускать процесс на самотек тоже не стоит.
Глава третья, из которой мы узнаем, когда и как начинать разговаривать с детьми о бюджете
Мамочка, купи мне, пожалуйста, эту куколку! – Детка, у нас сейчас нет денег! – Тогда пусть папа сходит в банк и купит немного!
Разговор, подслушанный в магазине
Для малышей до пяти-шести лет деньги – абстракция, ничего не значащие слова. Они не имеют ценности, их с большой охотой обменивают на что-нибудь очень нужное и полезное: фантик, бусинку, пустой флакончик из-под духов. Детки знают, что деньги нужны, чтобы покупать вещи и продукты, чтобы платить в кино и кафе, но не могут совместить их номинальную стоимость с покупательской способностью. Зато дети легко воспринимают отношение взрослых к деньгам. Они в точности воспроизводят интонацию бабушки, когда причитают: «Ой, все так дорого, прямо кошмар!», и корчат умильную рожицу. Или серьезно морщат бровки и изрекают важно: «Папа – очень дорогой специалист».
Разговаривать с малышами о деньгах имеет смысл, когда появляется повод. Например, самый классический вариант:
– Мамочка, не ходи на работу, я не хочу, чтобы ты уходила!
– Маленький, но если я не буду ходить на работу, у нас не будет денег, чтобы купить тебе… (дальше следует список того, чего чадо просило в последнее время – платье, бионикла, велосипед и т. д.)
– А почему на работе дают деньги?
– Не «на работе», а «за работу». Вот ты, например, можешь полить цветы на даче, и бабушка даст тебе за это ягодки. И это значит, что ты эти ягодки заработал. А мне за мою работу дают денежки, чтобы мы потом могли купить на них еду, красивую одежду, игрушки, сходить в кукольный театр, понял?
– Понял. Все равно не хочу, чтобы ты уходила.
Между прочим, в это время закладывается связь между получением денег и работой. Конечно, есть и другие способы обогащения, и если в вашей семье они присутствуют, детеныш впитает и эту информацию. Мы передаем детям свои знания о мироустройстве, совершенно того не замечая, зачастую даже не задумываясь. Если мы уверены, что деньги платят только за работу – это обязательно прозвучит. И наоборот, если все время повторять, что богатыми бывают только жулики, можно не заметить собственного благополучия: ведь мы-то честные.
Пожилая женщина, врач в поликлинике, зарплата вместе с пенсией – около 200 долларов. У нее взрослый сын и трое внуков. Постоянно звучащий мотив в ее речах: «Все вокруг жулики, куда катится этот мир, честному человеку не прожить». Одно маленькое «но»: женщина живет одна в шикарной трехкомнатной квартире в суперпрестижном районе, у нее дачный участок в очень дорогом месте и сын ее полностью содержит. Она ходит в спа-салон раз в неделю, в театр – как минимум дважды в месяц, ездит на экскурсии и в дома отдыха. Собирается на неделю в Германию. Но себя она продолжает считать «нищим советским врачом». И не платит за проезд в электричке («меня и так государство обокрало, что я ему еще и платить должна?!»), а также может в жару пойти пешком на рынок – потому что там яблоки на 10 рублей дешевле.
Какое послание получил в детстве сын этой женщины? Во-первых, конечно же «богатыми бывают только жулики». Во-вторых, «ты можешь работать, все равно это ничего не изменит». Что он сделал с этими посланиями? Работал на износ с 16 лет, к 35 годам имел уже полный букет заболеваний «трудоголика», был направлен врачом на курс психотерапии. Стал в два раза меньше работать и в три раза больше получать. Мама все равно недовольна: сын не подтвердил мамину теорию, стал преуспевающим человеком честным образом.
Резюме. О деньгах, финансах, расходах и доходах уместно говорить тогда, когда возникает интерес ребенка к этому вопросу. То есть надо удовлетворять детское любопытство на доступном ему уровне. Следите за тем, какие «послания» вы транслируете ребенку, чтобы не программировать его на неудачу или на трудоголизм.
Глава четвертая, в которой мы поговорим о том, что такое потребности и как их можно реализовывать
Ребенку покупались все игрушки, которые хотелось его отцу.
Неизвестный автор
Большинство современных родителей провели свое детство в условиях тотального дефицита, поэтому обычным подарком на день рождения был комплект трусов-носков-рубашек, иногда – книжка, краски, игрушка (одна штука). Подарки помнились потом очень долго, вещи берегли, книжки и игрушки чинили до последнего. По крайней мере, так было у нас и у всех наших друзей. Мы иногда встречали других детей, у которых было, например, несколько пар сапог, но этих счастливчиков было ничтожно мало.
Зато у нас были мечты. Не только о покорении космоса или получении Нобелевки по медицине, но и совершенно прозаические: новые туфли, колготки ТВОЕГО размера, свитер не со старшего брата, а ненадеванный. Когда тебе дарят одно самосшитое платье раз в году, ты начинаешь ждать следующее за три месяца до дня рождения. Привезенная троюродным дядей из Гаваны жевательная резинка вполне тянула на событие десятилетия. На новый пенал можно было накопить денег по копейке за пару месяцев. А если КАК СЛЕДУЕТ подмести пол, ты становился полноправным обладателем мороженого «за семь». К чему я это веду? Мы умели хотеть, терпеть и ждать.
И вот мы выросли, и у нас появились дети. А народившийся заново капитализм избавил от товарного дефицита, были бы деньги – все можно купить. И мы начали покупать своим детям то, о чем мечтали сами: одежду (на 500 долларов в месяц), еду в красивых коробочках (а детям бы лучше простого творога и супчика овощного имени бабушки), самые немыслимые игрушки. Самое главное, что все это приобретается немедленно, нет никакой паузы между появлением желания, его постепенным оформлением во что-то конкретное, созреванием в мечту и воплощением. И дети – не все, конечно, но многие – разучились ХОТЕТЬ.