Дети небес
Шрифт:
А тогда ее сон — попросту известие.
Но даже если так, она все равно не знает, сколько у них осталось времени. Может быть, всего лишь часы. Но если даже годы и десятилетия — все равно надо беречь мгновения.
Использовать их.
— Равна, привет! — донесся детский крик с другой стороны двора, от школы.
Через секунду они ее окружат.
Я не могу.
Она наполовину отвернулась, отступая к лестнице. Кошмары иногда оборачиваются явью. И не только негодяям приходится принимать суровые решения.
Глава 02
В последний день каждой декады уроков не было — обычно из-за этого десятые дни были для Тимора Ристлинга скучны невероятно. Но иногда Белль показывала ему мрачные углы Нового замка, или Равна Бергсндот брала его с собой на ту сторону проливов на Скрытый Остров.
Сегодня оказался вообще потрясающе интересный день — когда другие ребята разрешили ему участвовать в своих затеях.
— Будешь дозорным, Тимор, — сказал ему сразу Ганнон.
Ганнон Йоркенруд и организовал экспедицию и особо пригласил Тимора, хотя это значило, что часть дороги до Холма Звездолета его придется нести. Ганнон и ребята даже помогли Тимору перебраться через поле валунов у подножия обрывов. А вокруг повсюду вопили морские птицы.
Дети спустились к воде, под нависающие береговые обрывы. Пена волн сливалась наверху с морским туманом, закрывая пеленой дома Скрытого Острова, расположенного в паре километров от материка. Видно было, как отлив утаскивает воду от берега, оставляя поле скользких камней, нагромождение гигантов. Нигде не было сухого места — во время прилива все здесь под водой.
Белль шлепала рядом с Тимором и вокруг него, бурча про себя, как часто бывало;
— Эта грязная вода мне все шкуры заляпает.
Она была сплошь белой, что среди Стальных Когтей редкость — хотя одна ее составляющая, старый самец, возможно, имела в молодости черные пятна на шкуре.
— А ты, дубовые головы, вообще могла не ходить, — огрызнулся на нее Ганнон.
Они с Белль не ладили.
Белль издала одновременно шипение и смех.
— А ты меня попробуй не пустить. Я на таких кораблекрушениях уже много лет не бывала. Как ты сообразил, что они выбросятся на берег именно здесь?
— Мы — люди. У нас свои методы.
Кто-то из Детей засмеялся. Они растянулись цепочкой по узкой извилистой тропе между камней. Один из них сказал:
— На самом деле Невил его увидел на мониторе «Внеполосного», разглядывая окрестности. Равна и стаи про этот корабль знают, но последних сведений, куда его несет, пока не видели.
— Ага! Стаи Резчицы, наверное, в Береговой гавани. А мы как раз будем первыми, когда начнется всерьез.
С тропы выброшенный на берег корабль не был виден — только волны разбивались о скалы. Но впереди, зависнув над одной точкой, кружился смерч морских птиц. Тимор ощутил укол непонятной ностальгии. Иногда попадалось в этом мире что-то напоминавшее о прежнем. Эти птицы были совершенно чужие, но сбивались в стаи точно так же, как на родине.
Вода теперь доходила ему до щиколотки, затекала в кожаные туфли, будто ледяными руками хватала.
— Парни, подождите!
— Видишь? Я же тебе говорила, что тут идти противно.
Это Белль танцевала вокруг него, испытывая дискомфорт.
Ганнон оглянулся:
— Чего на этот раз?.. — И пожал плечами. — Ладно, здесь мы тебя и поставим на камень.
Ганнон и двое других ребят вернулись и закинули Тимора на выступ ближайшего огромного валуна. Белль залезла двумя элементами по оставшимся трем и влезла в ту же расщелину.
— Отсюда сможешь до верха долезть? — спросил Ганнон.
Тимор извернулся, стараясь заглянуть за мокрое закругление камня. Очень он не любил говорить, будто чего-то не может.
— Справлюсь.
— О’кей, мы тогда вперед. Пойдем подружимся с собачками разбитого корабля. А ты заползай на верхушку этого камня, и если увидишь стаи Резчицы или Равну Бергсндот, пусть твоя стая нам покричит. Усвоил?
— Ага.
Ганнон и его спутники пошли дальше. Тимор минуту смотрел им вслед, но лишь Овин Верринг обернулся помахать ему рукой. Ну что ж, эти ребята стали старше его, и он не должен удивляться, что они не слишком расположены его с собой брать. С другой стороны, его поставили дозорным.
Он сдвинулся вдоль полки туда, где просматривались естественные упоры для рук. Белль пониже суетилась, стараясь найти способ забраться остальных трем. Опа, а вот над ним как раз сидит на насесте пара морских птиц. Он помнил лекции про птиц и гнезда. «Гнезда» — нечто вроде самоформирующихся яслей, только без аварийных рычагов безопасности. Если эти птицы решат, что он посягает на их дубликаты, то могут слететь и на него наброситься.
К счастью, птицы ограничились громким карканьем, а потом взлетели одна за другой, влившись в смерч, кружащийся над кромкой воды. Про себя он отметил, что это почти там, куда идут ребята. Эй, а он сам тем временем залез почти на вершину камня!
Тимор аккуратно обогнул скользкий черный выступ, очень стараясь не вляпаться в птичий помет.
Над краем показалась одна из голов Белль:
— Эй, а помочь?
— Извини.
Он лег животом на камень и протянул руки к передним ногам первого элемента. Это был ее единственный самец, Ихм. Когда Тимор вытащил его наверх, Белль ему помогла вытащить себя остальную. Она залезла на середину камня и села на задние лапы, всю дорогу жалуясь, как у нее они замерзли. Тимор не-уклюже повернулся и наконец-то взглянул на разбитый корабль. Корабль (в сущности, плот) еще был в проливе, но метр за метром подползал к скалам.
Три элемента Белль сидели, прислушиваясь. Остальные двое сели по бокам Тимора. Он решил, что это те, которые наблюдают за кораблем. Зрение у Стальных Когтей было хуже людского, но если они распределялись, то глубина восприятия бывала больше.
— Слышишь, как ломаются бревна на скалах? — спросила Белль.
А уж слуху них был на световые годы лучше невооруженного человеческого.
— Вроде бы.
Тимор присмотрелся к носовой части плота. Камни ведь ломают бревна? Особенно если на камнях нет системы уклонения. А в этом мире вообще ни на чем нет такой системы.