Дети Ночи
Шрифт:
Первым ее заметил Вернор Дикон Трент. Его глаза под набрякшими веками расширились, рука поднялась от резного подлокотника тяжелого кресла. Раду Фортуна повернулся и увидел ее мгновением позже.
Поздно.
Кейт поддала Фортуне плечом в грудную клетку. Тот сделал резкий выдох и уронил Джошуа. Быстро подхватив ребенка, Кейт начала пятиться. Джошуа стал ненамного тяжелее с тех пор, как его похитили; кожа у него была бледная, широко раскрытые глаза – слишком темные и напуганные. Он начал плакать.
Стригои зашевелились, из толпы донеслись крики и ругательства. Черные
Поспешно отступив назад, Кейт вскочила на нижний выступ зубчатой стены за несколько мгновений до того, как до нее добрался Раду Фортуна.
Фортуна и все остальные замерли в трех футах от парапета.
Кейт хладнокровно шагнула на камень повыше и вытянула руки с Джошуа над краем стены, крепко сжимая его тельце израненными, кровоточащими пальцами. Внешний слой красного шелка развернулся и затрепыхался на ветру.
– Ни шагу! – крикнула она. – Или я уроню его!
Глава 40
– Ты, психованная американская шлюха, – прошипел Раду Фортуна. Он стоял достаточно близко, чтобы Кейт могла разглядеть белую слюну в уголках его губ. – Не думай, что мы тебя отпустим вместе с ребенком.
Кейт вдруг почувствовала себя очень спокойной. Вот к чему привели ее все усилия. Так и должно было случиться. Джошуа перестал плакать и лишь слегка шевелился у нее в руках. Его ножонки были голенькими, и Кейт вспомнила, как они играли в ладушки этими ножками перед сном.
– Отдай нам ребенка, – приказал Фортуна, делая еще один шаг вперед.
– Если не отойдете, я брошу его. – Кейт слегка подкинула Джошуа, крепко держа его под мышками. Толпа замерших стригоев издала вздох.
Раду Фортуна отступил на шаг и, повернувшись к Вернору Дикону Тренту, что-то сказал ему скороговоркой по-румынски. Старик сошел с трона, смешавшись с толпой.
– Доктор, – обратился к ней Трент, – это бессмысленно.
– Да, – ответила Кейт. – Так и есть. – Она не могла посмотреть на часы. Осталось минуты три, наверное. Времени не хватит ни на что. Но она не остановится.
Вернор Дикон Трент пожал плечами. Два дюжих телохранителя вцепились в него с некоторой поспешностью, будто одно присутствие Кейт уже представляло некую угрозу.
– Если вы собираетесь прыгать, так прыгайте, – произнес старик и отвернулся.
Кейт облизнула запекшиеся губы.
– Освободите его. – Ей пришлось показать кивком, кого она имеет в виду.
Раду Фортуна медленно повернулся.
– Священника? – Он громко расхохотался. – И все это для того, чтобы спасти любовника?
Десяток охранников стояли, направив стволы автоматов в лицо Кейт. Если они выстрелят, Джошуа упадет вместе с ней. У нее устали руки держать вот так ребенка над темной бездной.
– Освободите его, – повторила Кейт. – Тогда я отойду и отдам вам ребенка.
– Нет, – ухмыльнулся Фортуна.
Кейт повернулась и заглянула вниз. Падать придется долго. Передвинув руку, она посмотрела на часы. 12:22. Слишком поздно. Интересно, успеют ли что-нибудь
– Да, – послышался из толпы дрожащий, старческий голос Трента. – Освободите священника.
– Nu! – завопил Фортуна. – Запрещаю! Кейт показалось, что в лице Трента появилось нечто нечеловеческое.
– Освободить! – взревел старик, и на этот раз в его голосе не было ни малейшего признака слабости.
Раду Фортуна моргнул, будто получил пощечину. Он сделал слабый жест палачу, стоявшему возле пики с привязанным О'Рурком. Длинный нож моментально разрезал веревки.
О'Рурк сорвал повязку, размял запястья и посмотрел на нее.
– Кейт, я не…
– Заткнись, Майк, – сказала она ровным голосом. Единственным звуком в наступившей тишине было потрескивание факелов. – Просто иди.
– Но я…
– Просто иди, радость моя. – Она кивнула в сторону моста и ступенек, ведущих из замка. – По тропе…, мимо поляны. Ладно? Потом до поворота, который мы отсюда увидим. Возьми факел и помаши им, чтобы мы знали, что ты уже там. Тогда я отдам им ребенка.
– Пусть будет так, – произнес Фортуна по-английски и повторил по-румынски.
О'Рурк раздумывал недолго. Он молча кивнул, сошел с жертвенного помоста, обошел стол с расставленными кубками и направился сквозь толпу стригоев. Он прихрамывал, но поврежденный протез явно еще функционировал. Плотная толпа расступилась, давая ему дорогу; один из охранников плюнул, когда он проходил мимо, но никто не пытался его задержать.
Кейт отодвинулась к самому краю и прижала ребенка к себе. Стоило кому-нибудь попытаться схватить их или выстрелить, как они оба слетели бы со стены. Джошуа тихонько захныкал, цепляясь пухленькими ручонками за ее свитер. Он лопотал какие-то звуки, и Кейт не сомневалась, что услышала «мама».
– Отдай нам ребенка, и мы тебя отпустим, – сказал Фортуна, протянув к ней руки.
Кейт глазами поискала в толпе Трента, но старика не было видно.
– Не отпустите вы меня, – устало выговорила она.
– Будь ты проклята, женщина! – взорвался Фортуна. – Конечно, не отпустим! И твой ненормальный поп не уйдет! Даже если он сойдет с горы, мы его найдем, вернем и выпьем его вонючую кровь! А ну, отдай ребенка!
Кейт выпрямила над пропастью руки с Джошуа. Боль раздирала ей запястья и плечи, но это движение заставило Фортуну захлебнуться своей тирадой.
Кейт видела часы. 12:25. Она закрыла глаза.
По векам вдруг неожиданно ударил белый свет. Шум был очень громким. Вертолет «Джет Рейнджер» только что миновал западную башню и чуть не зацепил восточную. Луч от его прожектора метался по толпе, ослепляя и стригоев, и Кейт. Вертолет раскачивался из стороны в сторону. Казалось, он собирается приземлиться прямо посреди площадки, и толпа, обдаваемая потоками воздуха вместе с пылью, песком и гравием, поспешно отступила к дальней стене. Кубки смело с длинного стола, трепыхались красные и белые облачения, а полотна поднялись в воздух, как развернувшиеся на ветру рулоны туалетной бумаги.