Дети паутины
Шрифт:
— Нет, Балт! Только не сегодня! — взмолился Лилипут. — Я спать хочу, понимаешь.
— Вот, вот, ни в чем себе не отказывай, — ухмыльнулся гарал в ответ. — Удачи!.. Ремень, проводи нашего друга.
Ремень отклеился от двери и неожиданно прямо зашагал впереди чуть отставшего Лилипута.
— Ты мне похмелится-то нальешь?
Это были первые слова ютанга клана Серого Пера, произнесенные им, едва за ними закрылась дверь.
— А Балт тебя не накажет? — с сомнением сказал Лилипут, на что верный Ремень только ухмыльнулся.
— Тогда ладно, — согласился Лилипут. —
Они шагали по извилистым коридорам и мирно беседовали.
— Везучий ты парень, Лил, — говорил ободренный перспективой скорой опохмелки Ремень. — Надо же какой брюлик из гарала вытянул.
— Ничего я не вытягивал, — запротестовал Лилипут. — Он сам мне этот перстень презентовал. За героическое махание мечом на разваливающейся на части ладье.
— Да, классно ты тогда их положил, — похвалил ютанг. — Я правда лишь краем глаза ухватил — сам понимаешь, забот у меня тоже хватало. Но и того, что видел, вполне достаточно, чтобы преклонить голову перед твоим потрясающим мастерством.
— Скажешь тоже, — скромно улыбнулся Лилипут. — Потрясающее мастерство, надо же. Просто ты мне льстишь в ожидании халявной выпивки. Ты Стьюда в действии ни разу не видел. Вот это фехтовальщик! Мне до него…
— Ну не скажи, не скажи, — возражал Ремень. — Я тебя крепко зауважал еще тогда, когда мы с тобой на берегу сцепились — помнишь?
— Доказывать я тебе ничего не буду, но если тебе посчастливится увидеть Стьюда в деле, то сам все поймешь, — остался верен себе Лилипут. — Кстати, а ты уверен, что мы правильно идем? Что-то я не припоминаю этого коридора, — забеспокоился он.
— Да все нормально, Лил, не нервничай. Вот, смотри, мы уже почти у цели, — обнадежил Ремень, икнув.
Но Лилипут не узнавал коридоры, по которым его вел ютанг, и с каждым шагом нервничал все больше и больше.
— Куда это ты меня завел, пьяница! — возмутился он. — Что, я своей двери не помню!
— Успокойся, парень, — благодушно пробубнил Ремень. — Нет, ровным счетом, ни малейших причин для беспокойства. За этой дверью начинаются банные комнаты. Тебя там ждут. Балт заранее распорядился. Помнишь, он тебе намекал на свидание? Так что все нормально.
— Что? — вскричал мигом зардевшийся Лилипут. — Опять бассейн, массаж, а потом очередные полночи без сна. А утром, ни свет ни заря, припрутся Стьюд с Шишей, бодрые и жизнерадостные, растолкают и начнут издеваться над моей сонливостью, вопросы всякие похабные задавать…
— Вообще-то, если честно, то все будет именно так, как ты и обрисовал, — подтвердил Ремень. — С единственной поправкой. Бодрствовать тебе придется не полночи, а всю ночь. И не делай, пожалуйста, таких удивленных глаз. Вчера, между прочим, у тебя на пальце этого перстенька не было. Уверяю, сегодня девочки расстараются на славу… — темень снова ухмыльнулся. — В общем, желаю удачи, приятель. Этой ночью она тебе ой, как понадобится! А я пока там у тебя в комнате… э-э-э… в общем, чуть похмелюсь, ладно? И порядок наведу заодно.
— Нет, Ремень, — едва не взмолился Лилипут, — не надо банных комнат. Будь человеком, отведи меня в мою спальню. Ну пожалуйста!
Но ютанг был неумолим.
— Извини, Лил, но приказ гарала — есть приказ гарала. — Он широко распахнул дверь.
— Добро пожаловать! — С этими словами бессердечный Ремень толкнул приятеля в комнату из розового мрамора и захлопнул за его спиной дверь. Хорошо захлопнул — как Лилипут ни старался открыть, ничего у него не получилось.
На этот раз девушек было гораздо больше чем накануне.
«Чтоб ты подавился своим похмельем!» — думал раздеваемый прелестницами Лилипут. Впрочем, вскоре он забыл и о Ремне, и о Балте, и вообще обо всем на свете.
… Освободиться из сладкого плена красавиц ему удалось только на рассвете.
Глава 4
— Сэр Стьюд, может быть все-таки стоит постучать? А то, чего доброго, получится, как в прошлый раз. Тогда ведь сэр Лил на нас едва-едва не обиделся.
— Да ладно, Шиша, не переживай, все будет нормально, уж я-то Лила знаю. Скажу тебе по секрету — это он только прикидывается недовольным, а на самом деле наши чудачества ему очень даже по душе. Ну такой он человек, понимаешь, повыпендриваться любит, поворчать… Нет, ну ты только посмотри, он до сих пор все еще дрыхнет! Ладно хоть, сегодня без компании.
— Стьюд, смотри, ведро какое-то. И рядом записка.
— Так, так, так. Прелюбопытненько.
На одном из кресел с гнутыми ножками в комнате Лилипута — кстати говоря, стоящем на самом видном месте, в середине комнаты, — действительно лежала записка, а рядом стояло пятилитровое жестяное ведро, до краев наполненное холодной водой. В том, что вода была именно холодная, сомневаться не приходилось, ибо на ее поверхности плавало множество полурастаявших кубиков льда.
Студент с Шишей склонились над запиской, и вот что они прочли:
«Друзья!
Прошу прощения за столь неразборчивый почерк, но ничего не могу поделать с проклятущей рукой. Дрожит подлая, чтоб ее.
Похоже сегодня… (Ха-ха-ха! И впрямь уже сегодня! Как быстро время летит. Ха!) Так вот, сегодня я чересчур переборщил с вином — эх и коварное оказалось это пойло из подвалов Балта. Не дрожи! Стоять! Ну что ты будешь делать, опять клякса!
Прошу прощения. Так вот. О чем это я? Ах да, точно! Я пьян совершенно и бесповоротно. И разбудить меня завтра вам будет совсем нелегко. Чтобы хоть как-то облегчить вам задачу, я приготовил ведерко воды. Навалил туда кучу льда. Надеюсь за пять часов весь не растает.
Терпеть не могу такие шутки! Но что делать? Ведь у нас завтра с утра важный разговор. Не могу же я вас подвести… Проклятье! Опять рука дрогнула и очередная клякса.
Что за чушь я тут написал? Да какая разница, все одно перечитывать я уже не в состоянии. Ладно, я пошел спать.
Желаю удачи!»
— Ну, Шиша, что я тебе говорил? Гениальный парень, просто гениальный! Лил обожает всякие там розыгрыши, шутки, приколы…
С этими словами Студент аккуратненько подхватил ведро и одним махом выплеснул все его содержимое на лицо спящему другу.