Дети змеиного дома
Шрифт:
В отличие от водного, я первой потеряла сознание, не вынеся его мучений и увидев, насколько жестоко могут играть мои ньеры и тот же мурена, внезапно все осознав: и нежелание иссаэра видеть меня на ужине, и ненормальное, в создавшейся ситуации, "спокойствие" Шэйтассса, и даже Дэйрашшша, потому что я знала его настоящую ярость. Видела... в то утро, когда нитх явился по моему экстренному вызову, злой, как тысяча чертей, думая, что его цветочек обидели. А тут... так, игра на публику. Они все, и "невозмутимый" Анасстан, в том числе, подставили Саффина, как мальчишку, прямо на глазах у его отца, сыграв на "животных" инстинктах наследника, как я вчера играла на инстинктах Ингарра. Вот только, если двенадцатый лорд после этого стал нам другом, то аллид - отныне враг. Хотя... он им и так изначально был. А еще, Айришшш слишком
Но все же ... очень уж для меня и моей девочки - жестоко...
***
Открыла глаза я уже в спальне Дэйрашшша. И сразу же почувствовала, что значит быть плюшевым медвежонком для его эна. Меня сжимали так, что и не вздохнуть, и не пошевелиться, и не выползти. Вот зараза... а мне вообще-то, в ванную срочно, и малышей накормить, да и много еще чего... Попыталась скинуть нахальные руки, по-хозяйски обхватившие мою ноющую грудь, и не менее наглые мужские ноги, закинутые мне на бедра, как и тяжеленную белобрысую голову, уютно устроившуюся на моей подушке и недовольно засопевшую, когда я стала ее спихивать.
– Ан, может уже прекратишь? У меня нет ни желания, ни настроения с тобой играть! И вообще, я злая! По-хорошему прошу, отвали! Ай! Ты куда полез... сволочь...
– возмущенно пыхтела я, борясь с наглыми конечностями, которые не только возвращались обратно на с таким трудом освобожденную мной 'территорию', но и захватывали новую, коварно добравшись и до сосков, с каплями пролившегося молока, и до плоского теплого живота, и даже ниже... скользнув под резинку брючек. Правда, там их ждала 'засада'. Вернее, преграда в виде моего женского недомогания. Но когда это иссаэра останавливали такие 'мелочи'? Бессовестная рептилия, делающая вид, что все еще не проснулась, не только облапала мой лобок, начав проверять его на гладкость и упругость, выписывая пальцами незамысловатые, но очень уж щекотные узоры, но и еще чуть меня не оглушила своим слишком уж наигранным громким мурлыканьем-храпом, причем прямо в ухо, захватив губами мочку, чтобы начать ее смачно и жадно сосать, вызывая по всему моему телу нервный озноб. А потом еще и заткнула поцелуем мне рот, что-то бормоча 'спросонья'...
Так что, когда я смогла все же нормально вздохнуть, прекратив вырываться и пищать от щекотки по ребрам, вся моя злость и раздражение на ньеров за то, что использовали меня вслепую, улетучилась. Но не совсем... Гораздо лучше я себя почувствовала, когда смогла освободиться от мужского произвола и, соскочив с кровати, запустить подушкой в одного несносного нага, с любимыми, но очень уж наглыми сиреневыми глазами, полными облегчения, что его надин жива, невредима и вполне здорова. Вон как она его по голове пару раз возмущенно огрела, увернувшись от аналогичного 'снаряда', брошенного им в полсилы...
Ну ничего себе!
– Ты!!!
– Все, я была в ярости! Я тут, понимаешь ли, из-за этих интриганов только что очередной стресс пережила, ужасов с пытками насмотрелась, за дочку переволновалась, почувствовала, что значит быть использованной без предупреждения. И вместо того, чтобы меня успокоить, попросить прощение, нежно любить, называя всякими ласковыми словами - подушкой в ответ?! Да еще и с такой ядовитой ухмылочкой и провокационным смешком...
– Ну все...
– воинственно 'закатала' отсутствующие рукава, - Анаишшш, ты попал!!! И... хватит... уворачиваться... Стой!!! Стой, зараза, кому сказала!.. Уф-ф-ф...
Вернее, хм-м-м... Потому что я думала, что у нааганитов перины не рвутся. А глядя на хаос в спальне третьего лорда, что мы с иссаэром во время шуточных боев устроили, и летающий по ней красивый разноцветный наполнитель, похожий на птичий пух... И сорванные шторы, и покрывала на полу, и разбросанные мелкие предметы, которыми я швырялась в юркую 'ящерицу-', обзывающую меня мазилой и другими 'обидными' словами, поняла, что пора нам отсюда сваливать.
– Слушай, - обратилась я к задыхающемуся от смеха нааганиту, которого оседлала, и уже минут пять пыталась придушить голыми руками, досадуя, что не получается, - а нам к детям не пора? По-моему, малыши уже давно проснулись и проголодались. Да и Дэй может вернуться до того, как уборщики тут все восстановят. Представляешь его глаза!
– Сдула со лба локон с 'пером', боясь даже представить, какая прическа сейчас на моей голове. Это только иссаэр, распластанный подо мной, и в 'птичьем гнезде' прекрасен.
– Не придет.
– Беззаботно отмахнулся блондин, рассматривающий меня с веселым интересом, - и брат, и Шэйтассс, как и другие лорды, сейчас на экстренном созыве Совета. Аллиды подали на нас жалобу. Так что это затянется надолго.
– Что?! Жалобу?! И ты так спокоен?! Но...
– игривое настроение мгновенно схлынуло.- Это же не из-за Саффина?! Он же жив?!
– О таком исходе вечера я даже подумать не могла. Ведь несмотря на то, что голубоглазый отпрыск водных был мне неприятен, смерти ему я не желала. А вот его папашке и Таарину... эти точно заслужили!
– Нет. Наследник жив, и даже вполне уже здоров. И сейчас вместе с отцом на пути к своему сектору. Но это не мешает аллидам и райххам предъявить нам ряд обвинений и даже требований, представляешь?
– Сиреневые змеиные глаза блеснули в мстительном предвкушении.
– Каких?
– Я вообще перестала понимать настроение иссаэра. Тут такие 'тучи над домом', а он скалится.
– Позавтракаем, с-с-сладкая, рас-с-скажу...
– с "хрустом" потянувшись гибким телом, мне пиявкой впились в губы. А потом, подхватив на руки, понесли в детскую. И при этом улыбка во все тридцать восемь. Анаишшш радовался "свободе" своей дочери от ненавистного надина, как мальчишка. А у меня появилось нехорошее предчувствие. Правда, погрузившись в утреннюю суету, я о нем довольно скоро и забыла...
Сначала, в срочном порядке, душевая кабинка. Потом поприветствовать поцелуями старшеньких, накормить и повозиться с младшенькими. Отдать младенцев под присмотр раянок и позавтракать самой в обществе Анаишшша, который приглядывал за Александром. Я же занялась Аналлин, которая, как всегда, отвоевала у брата место на моих коленях. Лей тоже завтракал с нами, с интересом наблюдая за близняшками, и как они, в отсутствие третьего лорда, пытались шалить за столом, а мы с иссаэром их все время одергивали и "воспитывали", особенно Аналлин. Вот, маленькая егоза. Она и пяти минут на месте смирно посидеть не могла, все время кого-нибудь задевая: то слишком спокойного, для нее, эна, который по характеру все больше становился похожим на отца, то своего будущего супруга, так и норовя что-нибудь наложить ему в тарелку или, наоборот, нагло вырвать у мальчика "изо рта", по ее мнению, более вкусный и сочный, чем у нее, кусочек так любимых ею эйшши. И что меня умилило, но и немного и насторожило - Лей девочке ни в чем не отказывал, отдавая все, что только моя лиса у него ни просила, и даже стал ее передо мной защищать, когда я сделала дочери замечание, что "так себя вести нельзя, нужно думать и о других. А как же Лей? Он ведь тоже хочет". А он:
– Лена, пусть берет. Мне не жалко. Она же еще маленькая...
А как на меня после этого невинно посмотрели серо-голубыми глазками, сделав " мордочку", прижавшись щечкой к груди и прося:
– Ну, ма-а-а...
Н-да... Растаяли не только я и ее дядя, но даже и суровые раянки. Вон, как заулыбались, восхищенно цокая. Маленькая манипуляторша! И вот как такую не... зацеловать...
А спустя час, после того, как близняшки отправились под присмотром воительниц на прогулку в парк, а Лей на занятия с учителями, согласно своей программе обучения, которая для нааганят начиналась с трех лет, а у Лейшшшара, как наследника правящей ветви - с двух, от моего хорошего утреннего настроения не осталось и следа. Ведь Анаишшш, как и обещал, подробно ответил на все мои вопросы о том, что было после того, как я отключилась на ужине, и о том какие претензии нам предъявили аллиды и райххи, разрешив в повторе посмотреть обвинительное выступление Таарина.