Девиант
Шрифт:
— Ну, не пропадать же добру, — сделала вид, что не услышала Анди и взяла пистолет. А затем ее голос вновь изменился и стал таким низким и глубоким, что у меня волосы на голове встали дыбом. Даже пожухлая кладбищенская трава в миг иссохла. — Вечная госпожа, услышь зов своей жрицы, внемли нашей просьбе, одари нас своей милостью, дабы могли мы и дальше служить тебе до скончания всех времен.
Стало холодно. Но это был какой-то потусторонний холод, волной разошедшийся от хрупкой фигуры девушки, пробирающий до костей. Кажется, на кладбище в один момент стало гораздо темнее.
И из-за этого синее пламя, вспыхнувшее вокруг пяти фигур, выглядело очень ярко. Прямо на моих глазах четыре скелета и окровавленная девушка в один момент полыхнули, будто промасленные факелы. Этот огонь точно было видно на километры вокруг, но не похоже, будто бы он доставлял проблемы скелетам или самой жрице.
И именно от этого синего огня веяло могильным холодом. Светопреставление длилось несколько секунд, а затем огонь, словно живое существо, начал двигаться, втягиваясь в черепа скелетов через открытые челюсти и пустые глазницы.
Анди же огонь окутывал на манер плаща, который постепенно распадался на отдельные потоки, спадающие из головы вниз, будто это ее волосы внезапно отрасли до пят и пылали синим.
Пара секунд и остатки огня втянулись, опали, успокоились. На кладбище вновь посветлело, но перед нами стояли уже не те странные живые мумии в оборванных одеждах новичков.
Наруч был ближе всех ко мне и сейчас я видел все того же скелета, обтянутого кожей. Только одет он был в высокие темные сапоги, черные штаны и кроваво бордовую сорочку. На плечах черный плащ, а на голове широкополая шляпа.
Из-под плаща виднеются перевязи с торчащими кобурами, пока что пустыми. А в руке вместо того простенького пистолета с тремя спаянными стволами был настоящий громоздкий револьвер, только барабан был не коротким, а практически на всю длину ствола. Так что оружие выглядело как миниатюрный пулемет.
Рукава плаща были закатаны, а руки от локтей до запястий пылали синим огнем, которое действительно напоминало призрачные наручи.
Пояс стал одет в широки темные штаны и огромные сапоги, больше похожие на рыцарские, только из какого-то черного металла. Такой же широкий плащ и шляпа с мягкими полями. Могильный крест на его плече раздался в размерах, обзавелся металлическими кольцами на концах и множеством шипов.
Обширный живот толстяка охватывал широкий призрачный пояс из синего пламени, сквозь языки которого проступал символ черепа.
Рядом стоял Корона, который теперь походил на натурального лича из ролевых игр. Строгая мантия с множеством заклепок и ремешков. Факел, который он использовал для создания заклинания вокруг могилы, превратился в пылающий посох. Высокий ворот мантии казался сделанным из какого-то жесткого материала, кажется чей-то кости. А на голове скелета пылала огненная корона с острыми зубьями-языками пламени.
За его спиной виднелся тот самый гроб, который теперь был примотан к личу множеством пожелтевших бинтов. Кажется, гроб немного трясло, будто кто-то пытался вырваться из него, а сквозь щели сочился синий свет.
Последним был Ворот, который теперь стал похож на пугало для ворон. Весьма жуткое пугало. Будто на деревянный столб накинули старый рваный плащ с глубоким капюшоном и теперь непонятно, что скрывается под этим ворохом тряпья.
И только две вещи в этом облике выдают потустороннее существо. Синее сияние пламени, пробивающееся из-под капюшона. И тощая рука, полностью обмотанная темными бинтами, которая сжимает винтовку.
Только теперь эта винтовка была почти двух с половиной метров длинной, ложе из цельного куска черного дерева, казалось давно сгнившим, покрытым многочисленными бороздами. А ствол плавно переходил в лезвие штыка.
И общей во всей этой картине были лица. Вернее, черепа странной жуткой четверки. Там, где раньше были темные провалы глазниц, теперь бушевало синее пламя, которое смотрело прямо в душу. Стоило кому-то из них разомкнуть челюсти, как пламя сразу вырывалось наружу обжигающе-холодным дыханием.
И посреди этой жуткой картины еще более нелепо смотрелась чистая, ухоженная девушка с нежной гладкой кожей, синими глазами и черными распущенными волосами. Внешне она ничем не напоминала странных полумертвых скелетов. Обычная и весьма привлекательная девушка.
Вся кровь, покрывавшая ее до этого, куда-то исчезла вместе с одеждами новичка. Слипшиеся волосы превратились в шикарную прическу, отдельными прядями торчащую из-под ковбойской шляпы.
Кожаные штаны хорошо сидели на округлых бедрах. На поясе было несколько кармашков под карты, кобура под револьвер и ножны под холодное оружие. Упругую, хорошо очерченную грудь, помимо обтягивающего топика сейчас пережимали многочисленные ремни и крепежи.
А когда Анди облегченно потянулась, демонстрируя довольно сексуальные изгибы тела, я чуть слюной не подавился, честно. Затем она присела на соседнюю плиту и игриво уставилась на меня, подперев подбородок ладошкой. На ее руках я разглядел множество татуировок. Тут была змея как на рубашке карт судьбы, но остальные рисунки были больше какой-то оккультной тематики. Черепа, кресты и все такое. Мрачновато, но сделано крайне искусно и с вниманием к деталям.
Лицо у нее было миленьким, я бы даже сказал по-детски озорным, пухлые губки, маленький носик, непослушные пряди, которые она постоянно сдувала. Только вот в огромных синих глазах плескалось какая-то странная смесь эмоций, которые я никак не мог прочитать.
Встреть я ее на улице в моем прежнем, нормальном мире, то решил бы, что передо мной вполне обычная, довольно веселая и жизнерадостная девушка, любящая тусить, пить, есть, пробовать все новое и необычное. С немного нетипичным характером, переменчивым настроением, большими мечтами и импульсивными желаниями. С такой будет весело провести время, попутешествовать, поговорить, помечтать, разбавляя это все горячим сексом в самых неожиданных местах в самое разное время. А потом разойтись, спокойно и буднично, потому что таким как она не интересна стабильность. Им всегда нужно знать, что находится за облаками, за горизонтом или по ту сторону бесконечного океана. А не то, что есть под боком, что было тут вчера и обязательно будет завтра.