Девичник. Тихие омуты

Рощина Наталия

— Я хочу вам сообщить, что моя книга готова! — с гордостью начала Лада. Она сделала несколько глотков кофе, при этом бросая на нас пристальные взгляды. Она ждала бурной реакции. Ей как всегда нужен фейерверк эмоций. Кажется, она осталась недовольна тем, что мы все еще не подбрасываем ее к потолку с криками «ура». — Еще неделю назад я поставила в ней последнюю точку.

Это была сенсация: Лада говорила не о мужчинах, а о собственноручно написанной книге! С ума можно сойти! Високосный год не прошел для нее зря. Для кого-то он, может, и был тяжелым, а вот для Лады — пора открытий. Можно сказать, что этот год открыл в ней талант писательницы. Я не сомневалась, что она творила

со свойственной ей полной отдачей. Трудно было представить, что наша Ладуся оказалась способна на такую жертву: сидеть за компьютером вместо того, чтобы, следуя своей теории, получать наслаждение от общения с мужчиной. Она даже ограничивала свой темперамент, запрещала себе думать о сексе. И все ради чистоты эксперимента, ради того, чтобы на бумагу вылилось лишь искреннее, прожитое, пропущенное через себя любимую.

— Я от всей души поздравляю тебя! — Я не смогла не поцеловать нашу труженицу.

— Я горжусь тобой! — Вася схватила ее за руку, крепко сжала. В ее глазах застыл восторг, который не могли выразить никакие слова. Их все равно будет мало, потому что нужно знать Ладу и представлять, сколько труда вложила она в написанное.

— Когда же ты писала? Так быстро — нереально! — Я до сих пор не могла поверить в услышанное.

— По ночам и, честно говоря, на работе, когда знала, что мне никто не помешает. Просила секретаря меня не беспокоить и… — Лада изобразила, как ее пальчики бегают по клавиатуре. — Многие думали, что темные круги у меня под глазами — результат горячей бессонной ночи, а я не собиралась это опровергать. Кое с кем даже поссорилась на этой почве. Представляете, девочки, меня приревновали к моему компьютеру. Кто знает, может быть, я оттолкнула свою судьбу…

— Лада — ты потрясная! — Вася все еще сжимала руку подруги. — Такие жертвы ради творчества!

— Признаюсь, я начала писать задолго до того, как рассказала вам об этом. Наброски, отдельные главы. Потом я все это объединила, придала свой неповторимый стиль…

— Лада — ты прелесть, — засмеялась Вася.

— Неповторимая — это точно, — добавила я.

— Это еще не все, — хитро сощурившись, продолжала подруга. — Я была у издателя.

— Да ну! — присвистнула Вася, разжимая пальцы. — Я думала, тебе понадобится сопровождение, а ты справилась без нас.

— Я была очень спокойна и уверена в себе, поэтому решила, что отправлюсь без поддержки.

— И что же было дальше? — Теперь уже мне не терпелось узнать, все ли прошло по плану моей неугомонной подруги. Насколько я припоминаю, она надеялась, что издатель окажется приятным мужчиной, холостым, что дает возможность для полета фантазии. Красивый, умный, холостой — это несколько пунктов из длинного списка достоинств настоящего мужчины для нашей Лады Леонидовны.

— Вчера мне позвонила секретарь директора издательства и сообщила, что я могу приехать, чтобы подписать договор. Мой роман будут печатать! — Восторг Лады был очевиден. В подтверждение она развела руки в стороны, словно хотела охватить необъятное, запрокинула голову со словами: — Это такой кайф, как будто сбылись все мои самые смелые сексуальные фантазии. Я пережила их на страницах романа. Это такое блаженство — полный улет!

Мы с Васей переглянулись. Что-то новое послышалось в воркованиях нашей несравненной блондинки. Я решила все выяснить сразу, не откладывая. Пока история написания бестселлера не обросла пикантными подробностями, я принялась задавать вопросы:

— Как же будет называться твой роман?

— «Мальчишник». — Допив кофе, Лада сделала круглые глаза. Это был ее ответ на мое вытянувшееся лицо и хихиканье Васи. — Чему вы удивляетесь? Кому, как не мне, знать всю подноготную этих коварных хамелеонов в брюках. Да я могу «Камасутру» переписать с такими дополнениями, что самые ярые ее знатоки поймут, что они — наивные младенцы. Возможны варианты, учитывающие возрастную подгруппу: для зрелых дам и партнеров, для молодых пар, для тех, у кого новый, прогрессивный взгляд на вопросы интимных отношений. И наконец, для подростков. Согласитесь, рассказывать детям в наше время о капусте и аисте — верх неприличия.

— Откуда ты знаешь? — задала не слишком деликатный вопрос Вася.

— Я общаюсь не только с мужчинами, Василиса Платоновна, — назидательным тоном ответила Лада. Она решила пропустить грубоватый выпад в свою сторону мимо ушей. — Среди моих знакомых есть семейные пары с детьми. Дети меня обожают. Я появляюсь в их доме время от времени в качестве прекрасной феи: играю с ними, дарю подарки, выслушиваю тайны и храню их.

— Лада, а ты все еще умеешь нас удивлять, — заметила я. Никогда бы не подумала, что Лада может быть сентиментальной, проводить время за игрой с детьми, быть хранительницей их секретов. Мне казалось, Ладе до всего этого совершенно нет дела. Вот тебе и ясновидящая — такие очевидные вещи и не могла заметить. Наверное, не хотела замечать, думая, что наша красавица более легковесна.

— Так вот, все эти дети уже с семи лет знают, что такое кесарево сечение. Неужели можно говорить им, что операцию сделал аист своим клювом? Или молоть что-то о кочанах капусты, о магазинах, где покупают братиков. Эти дети не так наивны, какими были мы. — Лада развела руками. — Смешно, честное слово. Нужно просто не уважать себя и их, чтобы опускаться до такой откровенной лжи.

— Ну ты своим детям точно расскажешь все как есть, — усмехнулась Вася.

— Ага, и расскажешь, и покажешь, — добавила я. — Кстати, почему только детям? Бабушка Лада и внуков просветит в вопросах полового воспитания.

— Правдина, в который раз убеждаюсь, что в тихом болоте всегда чертихи водятся! — возмутилась Лада, как будто моя шутка задела ее за самое сокровенное.

— Я ведь в том смысле, что сомневаться в твоей компетентности не приходится, — едва сдерживая смех, сказала я. Посмотрела на покрасневшую Васю, на закуривающую очередную сигарету Ладу. — Твой опыт, Ладуся, он на века. Ты права, светоч наш! Сексуальный ты наш маяк! Да будет свет твой ярок и заметен в любой самый сильный шторм.

— Что за обороты, Варь? — Лада пожала плечами. — Хоттабыча начиталась, что ли?

— Ладно, писательница, теперь рассказывай об издателе. — Вася тоже хотела поскорее узнать, насколько воплотился в жизнь далеко идущий план Лады.

— Как я и предполагала, — мужчина, приятный во всех отношениях, — начала Лада. Она выдержала достаточно долгую паузу, делая вид, что вся ушла в воспоминания. Мы молча ждали продолжения. — Так вот, он в моем стиле. Говорит — ручеек, смотрит — Кио, в том смысле, что завораживает. Умный — даже страшно становится. Короче, я бы с удовольствием продолжила с ним общение вне стен его просторного кабинета. Но!

— Что «но»? — Вася не заметила, как придвинулась к Ладе слишком близко. Настолько, что под столом умудрилась наступить ей на ногу. Лада взвизгнула и бросила на подругу осуждающий взгляд. — Ладуся, милая, извини. Я так переживаю, что у меня ноги трясутся. Они у меня выдают что-то наподобие неконтролируемого рэпа.

— Короче говоря, я не произвела на него никакого впечатления, — грустно выдохнула Лада. Ей было нелегко в этом признаться, но она нашла в себе силы открыть всю правду. Это было тоже в ее стиле: никаких полутонов!