Девочка дерзкого
Шрифт:
— А, не надо, спасибо, я сама. Тут недалеко.
— Кира, — произносит Стас обманчиво — спокойно. — Сама ты уже попыталась. Хорошо, что я оказался рядом. И я не позволю тебе одной расхаживать по улицам в такое время.
Тяжело вздыхаю, признавая его правоту, и называю адрес.
Стас молча и уверенно ведет машину, даже не глядя в мою сторону. Но все же я первая нарушаю тишину.
— Спасибо. За то, что спас.
— Не за что. Почему твой парень позволяет тебе так поздно ходить одной по улицам?
— А это тебя не касается, — скрещиваю
— Мне просто интересно: как можно утверждать, что любишь человека, если элементарно о нем не заботишься? — Стас бросает на меня косой взгляд, как будто ответ написан у меня на лице.
— Забота проявляется по-разному. И при этом не обязательно включать тотальный контроль, — огрызаюсь, не зная, что ответить.
— Вот как. То есть позволять девушке работать на нескольких работах до часу — двух ночи, элементарно не провожать и не встречать тебя, чтобы не случилось беды — это нынче тотальный контроль, а не забота? Интересно, а я и не знал, — я слышу в его тоне нотки злости и ехидства и не удерживаюсь, отвечая в том же духе.
— К чему вообще этот разговор?! Я благодарна, что ты спас меня от насильников, но не просила устраивать мне сеанс психотерапии, лезть в душу и топтаться там.
— Дело твое, — неожиданно сдается Стас. — Но когда — нибудь ты поймешь, что я был прав. Мы приехали.
— Спасибо, — бурчу, поворачиваясь, чтобы отстегнуть ремень безопасности. И только тут замечаю, что все плечо у Стаса в крови.
— Боже, — зажимаю рот ладошкой, кончиками пальцев притрагиваясь к его раненной руке. — Тебя поранили!
И меня снова накрывает волной паники и ужаса. Он пострадал из-за меня! А ведь на месте Стаса могла бы оказаться и я, и тогда вряд ли бы я отделалась только царапиной…
— Да? Я и не заметил. Пустяки. Это просто царапина.
— Нет, не пустяки! Ее надо обработать.
Поднимаю взгляд на окна. Свет не горит, значит, мама спит. Очень хорошо, лишние волнения ей ни к чему. Она и так постоянно ворчит, что я работаю допоздна. А если еще и узнает сейчас, что Стас пострадал, спасая меня…Вообще может отказаться от лечения.
— Дома обработаю, — Стас криво улыбается, с интересом меня осматривая.
— Нет, надо сейчас. Я…я не смогу тебя отпустить, зная, что ты пострадал из-за меня. Давай поднимемся ко мне, я обработаю, промою рану и забинтую.
Стас осматривает меня, прищурив глаза. Словно решает, стоит соглашаться или нет.
— Хорошо, — выдает свой вердикт. — Но только если потом ты угостишь меня чаем.
Хочу возмутиться, что он тот еще нахал, но парень опережает меня.
— Спокойно, спокойно! Я не имел в виду ничего такого! Я действительно не откажусь от чашки горячего чая. Сегодня было много работы, и я остался и без обеда, и без ужина. А дома шаром покати. Ну, что, теперь твоя очередь спасать меня, принцесса. Не дашь бедному рыцарю умереть с голоду?
Мои губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Сама не знаю, почему.
— Я посмотрю на твое поведение.
Глава 9
Кира
Я, как школьница, которая впервые ведет парня домой после вечеринки, аккуратно открываю входную дверь.
— Проходи сразу на кухню. Прямо по коридору и направо, — произношу, понизив голос.
Нет, моя мама ни слова не скажет против, если я приведу домой парня. Наоборот, она будет очень рада и всячески будет это поощрять. Но я не хочу для нее лишних волнений, ей сейчас и без того непросто. Ведь мама в курсе про Глеба и будет очень удивлена, увидев у нас дома другого парня. Возникнут вопросы…Нет, не хочу. Тем более, визит Стаса не имеет ничего общего с романтикой.
Я быстро иду в ванную, мою тщательно руки и достаю нашу аптечку. Пройдя на кухню, попутно ставлю чайник, на что Стас довольно усмехается.
— Спасибо, — произносит благодарно, но тут же дергается, когда я прикасаюсь к плечу.
— Придется немного потерпеть. Рана хоть и неглубокая, но обязательно надо обработать, чтобы не началось заражение, — констатирую, разрезая ножницами рукав его футболки пополам.
— Это моя любимая, — притворно ворчит, скашивая взгляд на мои руки.
— Придется смириться, — равнодушно пожимаю плечами, прикладывая ватный тампон с перекисью.
Стас тут же шипит, а я на автомате наклоняюсь, чтобы подуть на ранку, и мы сталкиваемся носами, и я едва его не целую.
— Извини, — смущенно произношу, чувствуя, как краснею до кончиков ушей. — Не дергайся, немного пощиплет, придется потерпеть.
— Когда тут такая медсестра, я готов вытерпеть, что угодно, — Стас намеренно вгоняет меня в краску еще больше.
Но оставшаяся процедура проходит в дальнейшем без происшествий. Я все же, несмотря на ворчание парня, забинтовываю ему руку, повязывая на плече вполне симпатичный бантик.
— Вот так, — отстраняюсь, оглядывая проделанную работу. Оставшись довольной результатом, складываю все обратно в аптечку, мою руки и спрашиваю, как бы невзначай, хотя прекрасно знаю ответ:
— Ужинать будешь?
— Я за еду душу готов продать! — горячо и искренне отвечает Стас, вызывая у меня улыбку, которую я спешу спрятать, отвернувшись. Пусть не обольщается. Хоть он и спас меня, но все же я все еще его виню в том, что мы серьезно поссорились с Глебом.
— Только у нас изысканных деликатесов нет, не знаю, ешь ли ты обычную еду, — бормочу, доставая из холодильника кастрюлю с борщом и мясо с овощами.
— Кир, я — обычный мужчина. И я, как и все, люблю вкусную еду. Я не ем на завтрак омаров или устриц.
— Это хорошо. Я пока разогрею, а ты иди и вымой руки. Дверь прямо по коридору, выключатель слева.
Пока парень отсутствует, я быстро накрываю на стол. Только разогрев поздний ужин и услышав умопомрачительные запахи еды, понимаю, насколько я тоже, оказывается, голодна. Ведь и я сегодня толком не ела из-за переживаний по поводу Глеба.
Поэтому ужин у нас протекает молча и быстро, слышно только постукивание ложек о тарелки.