Девочка Каина
Шрифт:
— Это как-то связанно с тем, что ты убил своего брата? — подсознание сработало слишком быстро и я словно на автомате задала засевший в голове вопрос.
Каин резко поднял на меня взгляд, всматривался в мои глаза несколько секунд, пока в его взгляде одна за одной сменялись эмоции: от боли, до какой-то разъедающей душу скорби.
— Откуда…
— Ты вчера сказал, — перебила, ожидая от него честного ответа.
Руслан вздохнул шумно, прикрыл глаза, откинув голову назад. Какое-то время мы сидели в полной тишине. Я молчала, надеясь, что он расскажет, а он словно
— И что именно я сказал? — он первым нарушил тишину.
— Что убил брата, — прошептала, теперь уже мысленно ругая себя за несдержанность. Муж поднялся и молча подошел к окну. На какое-то время он не шевелился даже. Просто смотрел куда-то в одну точку.
— У меня был друг, брат практически, — начал тихо, а я сидела и едва дышала, вслушиваясь в каждое слово. — Мы выросли в детдоме, с трех лет вместе, всегда и везде. Потом прошли подготовку, попали в спецназ: он сразу, я чудом. У меня роднее и ближе никого не было, потом к нам Феликс присоединился. Мы тогда служили в горячих точках, целью было обезвредить террористов, кто-то сливал информацию, мы много теряли людей. Операций руководил я, Максу и Феликсу поручались ключевые задачи. Ему доверяли безоговорочно, в том числе и я. А он… — Руслан замолчал, — в общем продал он нас. Феликс первым его раскрыл, потом чуть не пострадал…
— И…и ты убил
— Обезвредил, — он обернулся, — передо мной встал выбор: брат, который нас продал или ни в чем неповинные люди. Я не колебался.
Я молчала, не знала, что сказать. Что вообще говорят в таких случаях? Мне жаль? Чушь какая-то.
— С тех пор прошло двенадцать лет, после того случая я практически взлетел по карьерной лестнице. Я знаю, что сделал правильный выбор, устранил угрозу, а вот мое подсознание каждый год напоминает мне о том, что я сделал.
— Кошмары? — уточнила.
— Они самые, — кивнул, — через две недели очередная годовщина его смерти. Ты прости меня, Насть, — он подошел впритык, — я не хотел тебя грузить. Привык справляться с этим дерьмом сам.
— Тшш, — прикоснулась указательным пальце к его губам, — и ты меня прости, я должна была тебе верить. Ты все еще винишь себя?
Ответа не последовало, только он и не нужен был, я и без слов все понимала.
— Ты не виноват, слышишь, ты поступил правильно.
Вздохнув, муж притянул меня к себе и уткнулся носом в макушку.
— Я люблю тебя, Насть.
— Я… — отстранилась, открыла рот в удивлении. Он ведь ни разу мне этого не говорил. И я не говорила. Как-то все не до того было, да и вообще.
— Тшш, — повторил мой жест, — потом. А сейчас нам все-таки надо в травмпункт.
27
НАСТЯ
Отговорить Руслана от больницы оказалось не таким уж и простым делом. Это была миссия невыполнима. С боем удалось отбить себе «свободу от больничного заключения». Но мужчина еще раз пятьсот переспросил меня, а все ли в порядке, а не больно ли мне двигаться, а не больно, когда он трогает. Знал бы он, что от настойчивых мужских касаний было совсем не больно, ой как не больно.
— Руслан, я не умираю, у меня максимум — ушиб. О такую скалу удариться, знаешь ли, и не такое получишь, — закатила глаза и попыталась выровнять дыхание. Он если захочет, то за шкирку врача притащит сюда.
— Я должен удостовериться.
— Да в чем?! Что у меня есть нога? И она двигается? — терпение заканчивалось. Перекинув мокрые волосы набок, я демонстративно быстро встала. И даже прикусила губу, чтобы не застонать от боли.
— Так, все, едем, — Руслан схватил меня и поднял на руки.
— Нет, стой! Нет! Посмотри, все идеально, глянь, — демонстрировала все свои способности по движениям.
— А если со связками что-то?
— Если я могу ходить, то логично, что все нормально, — прошептала на ушко, специально цепляя мочку.
И правильно делала, скажу я вам, потому что мужчина резко менялся в поведении на такого рода поцелуи. Он сжимал меня все сильнее и сильнее, а ладонью я ощутила заметное изменение скорости сердцебиения. Сама облизала пересохшие губы, но в ответственный момент зазвонил телефон. Как не кстати, от негодования хотелось выть.
— Это с работы, — томно прошептал на ухо и опустил меня на диван.
Отлично. С работы. Сложив руки в защитном жесте, уже приготовилась надуть губы, как услышала довольной странный разговор:
— Да, забыл. И нет, не приеду.
Сразу же все органы чувств обострились. С кем он любезничал? Не приедет, забыл? Противная ревность все равно выедала внутренности, хотелось рвать и метать от бессилия. Ничего поделать не могла.
— У нас тут сложности.
— Никаких сложностей у нас тут нет, — специально громко выкрикнула, чтобы любой на том конце слышал. Маленькая хитрость или вселенская грубость? Никогда не думала, что я настолько ревнивая, или что настолько собственница.
— Феликс, я перезвоню, — Руслан смотрел на меня с таким странным выражением лица, что складывалось ощущение, будто бы у меня рога выросли. А потом неспешной походкой приблизился. Прищурился.
Может и выросли, конечно.
— Женушка, а ты часом не ревнуешь? — ленивая соблазнительная улыбка окрасила лицо мужчины.
Я тут же покраснела. Не надо быть и семи пядей во лбу, чтобы сосчитать мою реакцию. Да, черт возьми, я ревную. Безумно. Так, что хочется рвать глотки всем вокруг.
— Пусть тебя твоя Оксана ревнует.
И опять удачно выдала себе со всеми потрохами. Ну привязалась она к нему в баре, ну взяла трубку. Ну что тут такого, да? Я понимала с одной стороны, что Каин не врет. У него на подкорке заложена исключительная честность, но с другой стороны. Если ты был настолько пьян, что не понял, как тебя лапает другая баба, то в следущий раз она тебя изнасилует?
— Я тебе сказал, что не спал с ней, — злобно выкрикнул, после чего оглянулся на дверь. Да, Миша еще спал.
— Сказать можно все что угодно.