Девочка, которая знает, брать ли сегодня зонтик
Шрифт:
– Хорошо, убедил. Ты нас проведешь? – Спросила Мэри.
– Конечно, – улыбнулся мальчик. – Лучше всего ночью, когда все спят и в здании не так много людей. Вам придется незаметно сбежать из интерната и добраться до моего дома, – Никки в отличие от девочек жил с родителями, как и примерно половина учеников школы.
– Мы же никогда у тебя не были, – фыркнула Влада. – А в темноте нас быстро поймают на улице.
– Правильно! Лучше пробраться к тебе сразу после занятий. Как будто в гости!
– Отлично, решили! – Согласился зардевшийся от собственной важности Никки. – После занятий встречаемся
– Хорошо, – подтвердили девочки и приятели побежали в класс на следующий урок, который вот-вот должен был начаться.
Глава 7
Мэри
Девочки после занятий на пять минут забежали в интернат, чтобы привести себя в порядок и сменить одежду с униформы на что-то гражданское. У Влады было штук двадцать платьев, которые в силу почти одинакового роста подходили и Мэри. Вот обувь девочке пришлось оставить школьную, тогда как Влада надела красные туфли с золотой пряжкой. Когда они спустились, Никки, сидя на перилах ограды тротуара, нетерпеливо качал ногой у входа в здание.
– Куда это вы собрались, – у самой двери окликнул детей взрослый голос. Мэри обернулась – сзади стояла, уперев руки в боки Карина, их новый воспитатель и агент в прошлом.
– Мы в гости к Никки, – тихо сказала девочка и Влада согласно закивала.
– В гости – это, конечно, хорошо, но кто вам разрешил?
– Мы думали…
– Вы думали! – Прервала Мэри Карина. – Я тоже много чего думаю. Но есть правила, которые нужно выполнять. Дети могут покидать интернат только в сопровождении взрослых. Никки, как я погляжу, к таковым не относится.
– Но Никки сам ходит в школу! – Возразила Влада.
– За Никки пусть отвечают его родители, раз уж разрешают ему самостоятельно шляться по городу. А здесь я отвечаю за вашу безопасность! – Но обратно воспитатель их не отослала. – Что будем делать, девочки?
– Отпустите нас в гости, пожалуйста, – сложив ладошки, попросила Влада. Смотрелась она очень трогательно, но на лице Карины не дрогнул ни единый мускул.
Мэри глянула в окно, к которому прилип испуганный Никки, потом перевела взгляд на Карину и решилась.
– Мисс Карина, не соблаговолите ли вы отвести нас в дом архивариуса Ордена. Уверена, что наличие сопровождающего позволит нам без проблем добраться до места назначения.
Лицо воспитателя расслабилось, Карина рассмеялась.
– Ишь как заговорила. Будто у меня других дел нет кроме как водить учениц по гостям. Но ты как знала, что у меня есть свободный час. Хорошо, пойдем, я вас провожу. Подождите за дверью, я через минуту.
Едва воспитатель отошла, Влада толкнула Мэри.
– Ты что! Как мы теперь сможем пройти в Корпус изысканий? Она же с нами сидеть у Никки дома будет!
– Что-нибудь придумаем. Это все равно лучше, чем если бы нас не пустили вообще.
Влада заложила руку за руку и насупилась. Мэри взяла ее под локоть и вывела на улицу, где к ним бросился Никки.
– Что у вас случилось?
– Могли не пустить, – ответила Мэри.
– И теперь мы пойдем к тебе с воспитателем! – Раздраженно заявила Влада.
– Что?
– Вот то. Скажи ей спасибо! – Словно не Мэри больше всех
– Я что-нибудь придумаю, – спокойно заверила девочка.
Через минуту вышла Карина, у нее на шее появился красный шарф, как будто без него она не могла пройти несколько кварталов в Доме-под-горой. Подруги переглянулись между собой с улыбкой.
– Никки? – Спросила воспитатель, мальчик кивнул. – Веди, герой, к себе домой. Посмотрим, как живет архивариус Ордена. Важная, небось, шишка, – Никки едва заметно пожал плечами.
Дом архивариуса находился буквально в двух кварталах, что объяснило, почему восьмилетний мальчик сам посещает школу без сопровождения родителей. Дом ничем не выделялся среди таких же двухэтажных строений с невысокой мансардой вместо третьего, разве было очевидно, что дом сделан в незапамятные времена из крупных обломков камня, а не мелких, как у соседних. Ремонт фасада не делали очень давно, мох покрывал камень от швов и до середины обломков, заполняя каждую щель. Дверь была выполнена из досок дерева, а не новомодного пластика, вверху посередине висела ручка-звонок, которую Карина ударила несколько раз о бронзовую основу.
– Зачем? У меня же есть ключ, – удивленно спросил Никки, но не успел он протянуть руку к двери, как она открылась. На пороге стояла молодая женщина в фартуке на платье мышиного цвета до колен. Рукава были закатаны, а на руках блестели капельки воды, женщина держала скособоченную дверь запястьем, чтобы не дать ей захлопнуться.
– Никки, кого это ты привел? – Поинтересовалась женщина. Красивой ее назвать было трудно. Светловолосая узколицая с длинным носом и водянистыми серыми глазами она производила впечатление офисной служащей, уставшей от визитов клиентов. Тем меньше это вязалось с фартуком и руками, занятыми еще мгновение назад готовкой.
– Мам, это Мэри и Влада, мои одноклассницы. И их воспитатель, э…
– Карина, мэм, я сопроводила моих воспитанниц до вашего дома.
– Проходите, но я немного удивлена. Никки, ты мог бы и предупредить, что у нас будут гости. У меня ничего не готово.
– А мы ничего и не хотим.
– Разве что чай. Карина, девочки, вы пьете чай? – Спросила мать Никки.
– Разумеется. Как могу вас называть? – Спросила Карина.
– Ах, я не представилась. После работы немного уставшая, простите. Линда Краус, мать этого оболтуса, – женщина подала воспитателю руку, подставив обратную сторону запястья, чтобы та не замочила пальцев при пожатии. – Проходите уже, а то наша дверь весит целую тонну, и я устала ее придерживать. Фердинанд! Фердинанд, у нас гости! – Крикнула мать Никки куда-то в глубину помещения.
Дети и Карина прошли вовнутрь. Линда отпустила дверь, и та с шумом хлопнула по косяку.
– Вот так жить замужем за книжным червем. Дверь починить некому, – улыбнулась мать Никки, потрепав сына по вихрастым рыжим волосам.
Раздалось шарканье тапок, и в прихожую вошел отец мальчика. Вопреки классическим представлениям об архивариусах мужчина был молод, ему на глаз едва минуло тридцать лет, а копна кудрявых рыжих волос и бледные веснушки, щедро рассыпанные по лицу, делали его еще моложе. Он протирал запястьями глаза, не сразу обнаружив перед собой целую группу людей.