Девочка с Севера
Шрифт:
— Попробуем, — не слишком уверенно пробубнил маэстро.
Маша судорожно вцепилась в ось стойки, боялась упасть.
«Смотри в зал, смотри в зал!» — заклинала она себя.
Она подняла глаза, встретившись со взглядами сотни слишком пытливых и искушенных зрителей.
«Это конец!» — в сознании ее упал занавес.
Заиграла музыка. Она лилась вверх, постепенно заполняя собой пространство до самого потолка. Она подхватила Машу и закачала на мягких волнах. Певица улыбнулась и запела. Голос ее влился в этот восхитительный поток звуков. Она больше не думала ни о том, правильно ли она выводит мелодию, делает ли нужные акценты, смотрит ли в зал, улыбается ли, помнит ли слова, оценивает ли ее Бобров… Она забыла о себе. Она просто пела. Пела так, как ей нравилось.
Она взяла последнюю ноту, музыка стихла. И что-то оборвалось у нее в душе. Мгновенный холод поднялся от
— Мария Иванова! — В его голосе прозвучали игривые нотки.
— На «вы», — прошептала она.
— Только не надейся, что я не буду Пигмалионом, — радостно улыбаясь, сообщил он ей. — Ты глина. Хорошая, но глина. Господи, теперь мне досталась глина, которая требует, чтобы к ней обращались на «вы». Куда катится этот мир?!
Глава 6
Дела московского филиала компании «Скорость» наладились на удивление быстро. Дядюшка телефонировал Александру каждый вечер, сообщая о блестящих успехах акций компании на бирже. Цена их возросла, при этом имя младшего Доудсена не сходило с уст возбужденных биржевых маклеров. В московском офисе атмосфера тоже переменилась к лучшему. Дух заплесневелой тоски и безысходности словно выветрился через форточку, уступив место радостному ожиданию больших свершений. Скучные лица немногочисленных сотрудников то и дело озарялись приветливыми улыбками, и даже рожа будущего депутата Государственной Думы Карпова, с некоторых пор пугавшего обитателей офиса с большого плаката на стене, не могла испортить им настроения. Александр чувствовал себя как никогда хорошо. Ему нравилось его новое положение перспективного руководителя, давшего хороший пинок умирающему делу и теперь ведущего слепцов к сверкающей истине. Впрочем, если немного скрасить высокопарную фразу налетом будней, то сэр Александр и сам толком не понимал, что это за «сверкающая истина». Сначала процветание московского филиала зависело от контрактов с текстильными предприятиями далекого города Иванове. Затем ситуация переменилась, а в последнее время и вообще грозилась выйти из-под контроля. Планы благодетеля компании — Сержа Боброва, от которого по большей части и зависел успех дела, постоянно менялись. Причем изменения эти были настолько кардинальны, что вскоре после переговоров с Карповым сэр Доудсен понял, что от начальных целей не осталось и следа. Ожидаемые деловые партнеры в Ивановской области разметались по разным частям страны. Теперь московский филиал компании Speed сотрудничал с Владивостоком, подрядившись доставлять туда горюче-смазочные материалы на превосходном танкере «Омар». Кроме того, сэр Александр, сам не понимая как, подписал взаимовыгодный договор о перевозке норвежской семги из Норвегии в Санкт-Петербург и холодильников из Минска в Москву. Наверное, молочный предприятия Иванова стенали от такой несправедливости, но аппетиты Карпова под предводительством все того же мецената Боброва возросли. Он по-прежнему желал демонстрировать свой оскал с грузовиков и рефрижераторов компании Speed, но желал демонстрировать не только Ивановской области, а всей стране, захватывая и отдельные регионы Европы. Серж полагал, что стремления потенциального депутата достойны рукоплесканий, поскольку, если транспортный проект протащить в жизнь, то вскоре он станет хорошо известной фигурой.
– А что? — радостно возмущался он, когда Александр начинал сомневаться в успехе. — Некий нынешний депутат, между прочим, стал жуть каким популярным, всего лишь рекламируя соус собственных предприятий. Да что там депутат! Ты хоть понимаешь, что у нас в стране чернокожий дядька с банки Uncle Bens известен куда лучше многих нынешних политиков и даже звезд эстрады!
Александр только плечами пожал. А что он мог еще поделать, если озвученного дядьку и в его родном Соединенном Королевстве тоже знали куда лучше любого политика.
— Но тем не менее мне все равно непонятно, каким образом прославится наш Карпов, кроме как напугав омерзительной улыбкой всю страну? — спросил однажды молодой аристократ.
— А гуманитарная помощь? — Бобров ему хитро подмигнул и разразился здоровым грудным хохотом упитанного мужчины.
— Что?!
— То! В первую очередь мы должны наладить транспортировку гуманитарной помощи в нуждающиеся регионы. И вот на этих фургонах физиономия нашего Карпова засияет в ореоле славы!
— Но я не заключал контракты на перевозку гуманитарной помощи.
— Так я уже продумал. Гуманитарная помощь в Ивановскую область. Вот в чем соль! — В глазах Сержа сверкнула победная искра. — Мы везем малоимущим, сиротам, ну и прочим всякую ерунду, а народ проникается любовью к своему благодетелю, который для удобства изображен на грузовике. Господи, рекламировать гуманитарную помощь! Это же гениально.
Александр поморщился, сопоставляя, насколько подобная доктрина противоречит его доставшейся от предков родовой чести. После столь неприятных рассуждений он пришел к выводу, что все как раз наоборот, не Карпов рекламирует гуманитарную помощь, а гуманитарная помощь является рекламой будущему политику. Перевозка гуманитарных грузов наталкивает потенциального избирателя на мысль, что Карпов — человек честный и добрый, радеет за обездоленных.
— Прежде чем перевозить эту гуманитарную помощь, я бы хотел ознакомиться с предвыборной платформой Ивана Петровича, — заявил Александр.
— На хрена оно тебе?! — опешил Бобров. — Ты хоть представляешь, насколько выгодно заниматься гуманитарной помощью? Да многие транспортные компании молились бы на меня, предложи я им такую схему!
— Простите, Серж, но только не я, — сухо отрезал молодой аристократ. — Я вырос в достатке и получил прекрасное образование в то время, как многие работали для моего блага. И единственным утешением в моих размышлениях о несправедливости мира было то, что аристократы — это хранители истинной чести, оплот нации и все такое. Как я посмотрю на себя в зеркало, если стану участником великого обмана? Если этот ваш Карпов, между нами говоря, далеко не ангел, придя к власти, забудет о гуманитарных лозунгах своей предвыборной кампании? Нет, нет и нет. Я требую изложить постулаты его платформы и методы внедрения его теоретических устремлений в жизнь вашей страны.
— Ах ты, господи! — всплеснул руками меценат. — Да нет ничего проще. Прочтешь ты эти постулаты, зануда ты англицкая!
Сэр Александр удивился столь быстрой капитуляции и поначалу не поверил в ее искренность, ожидая подвоха. Однако подвоха он так и не нашел. На следующий день к нему в офис посыльный принес объемную папку, в которой он узрел детальное описание и предвыборной программы новоявленного политика, и наметки внедрения ее в жизнь. Надо сказать, что все документы были довольно банальны, однако вполне соответствовали представлению потомка Доудсенов о чести. Таким образом «сделка века» (как называл ее Бобров) между неким 000 «Запад — Восток» и компанией Speed о перевозке гуманитарных грузов из Голландии, Австрии и Норвегии в Ивановскую область состоялась. Сэр Александр с этого дня пребывал в счастливейшем расположении духа. Все сложилось на удивление удачно и хорошо: кроме сотрудничества с многими фирмами, он, как бы выразилась матушка, занимался богоугодным делом. Омрачало его светлое состояние лишь одно обстоятельство — присутствие Ви в Москве. И более всего его расстраивало даже не само ее присутствие, а догадка, что прилетело хитрое семейство в Россию неспроста. На следующий день после музыкального вечера, устроенного Сержем, эта девица не замедлила обозначиться на горизонте бывшего кавалера.
— Ах, милый Александр, — заунывно завыла она в ухо несчастного аристократа, — как это замечательно — узнать, что нас больше не разделяют многие и многие мили, что мы с вами вновь рядом…
Сэр Доудсен поперхнулся утренним пончиком, промычав что-то нечленораздельное.
— Все говорят о вас как о герое, и теперь вы раскрылись для меня с новой, доселе незнакомой стороны… Я и представить себе не могла, что вы способны достичь таких успехов. Ах, как это замечательно, должно быть…
В пылкость приветствия опасно закрались нотки грусти. У Александра свело челюсти, в них застрял преогромный кусок пончика. Силясь пропихнуть проклятое тесто в глотку, он издал пару натужных звуков.
— Я надеюсь, вы не изматываете себя работой? — нежно поинтересовалась Ви.
Характерное бульканье, немедленно происходящее в горле жертвы, едва она осознает, что охотник вот-вот всадит в нее смертоносную пулю, издал и молодой аристократ. Ви эти звуки расценила по-своему и завыла с возрастающей энергией:
— Бедненький! На правах старого друга я категорически настаиваю, чтобы вы сменили режим. Вам нужно больше развлекаться. Нельзя постоянно работать. Кстати… — Тут она заговорщицки хихикнула и, скорее всего, подмигнула, чего, слава богу, сэр Доудсен не увидел, иначе непременно впал бы в кому (подмигивание Ви было сродни улыбке Карпова), — Посол устраивает прием в честь нашего отъезда.