Девочка, ты попала!
Шрифт:
Прибыв домой, быстро раздевшись, я юркнула в кровать. Закинув руки за голову, я лежала в постели, вспоминая события этого вечера ровно до того момента, когда позвонила отцу. Тут я натыкалась на непреодолимую преграду — что всё — таки произошло? К сожалению то, что могло не понравиться моему отцу, напрашивалось само собой. Но меня это не устраивало. Ответ мне не нравился. Я сопротивлялась. И откровенно его банила. Но даже я понимала, что это временно. И рано или поздно его придётся принять. В таком случае необходимо ускориться в охмурении объекта. Ну, как ускориться? Сильно ускориться. И тут я вспомнила, что в таинственной
Легко сказать. Как синхронизировать такие два взаимоисключающих понятия, как «ускорить» и «исчезнуть» одновременно? А в результате получить «соскучился». Уравнение из одних неизвестных! Ломать голову было бессмысленно. В том плане, что мыслей на этот счёт не приходило. И я уснула. Однако проснувшись на следующий день с утра, ответ на заданное уравнение я уже обнаружила у себя в голове. И была удивлена, каким простым оказалось решение.
Главное, надо было вовремя вспомнить о том, что Макс теперь мой должник! А значит, должен…Нет. Обязан выполнить мою просьбу.
Макс
Утром день начался как обычно. Звонки. Переговоры. Совещание. Встречи. О вчерашнем старался не думать. Но видно избежать неприятных воспоминаний не удастся. В кабинет ввалился Женька, демонстративно выпучивая свои глаза. Что означало, с людьми он дружить умеет и о том, что вчера я увозил Юлю на своей бэхе в «неизвестном» направлении, он уже в курсе.
— Ну, что, Макс, — произнёс он, падая в кресло напротив. — Удалось вчера помириться с Юлей? — как — то криво усмехнулся он.
— Нет, — хмуро ответил я. Глаза Евгения начали округляться.
— Она так сильно обиделась на тебя, что не захотела простить? — обалдел Женька, зная мои способности подкатывать к девушкам, которые мне были нужны. Как говорится, выбиваю сто из ста.
— Типа того, — мрачно проговорил я.
— Ладно. Рассказывай, как дело было. Сейчас сделаем работу над ошибками, — заверил меня друг. И, поудобнее устраиваясь в кресле, приготовился слушать.
Я вскинул глаза на друга. В отличие от меня Женька в социуме прямо — таки преуспевал. Недаром улаживать свои конфликты с отцом отправлял именно его. Понятное дело, я доверился и рассказал ему вчерашнюю историю. Теперь я сидел и ждал его подсказок. Евгений сидел напротив, нахмурившись, что должно было демонстрировать мне, что в его голове идёт сложный мыслительный процесс. И что он обдумывает какую — то многоходовочку, не меньше. Я молча ждал, «не перебивая» его.
Так мы и сидели молча, тупо сверля друг друга глазами. В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул я. В кабинет вошла Юля.
Красивая легкая дерзкая она прошла через весь кабинет, и на мой стол спланировал белый лист. Заявление. От волнения я несколько секунд не мог прочесть текст. Нет. Почесть мог. Понять не мог. Наконец я пришёл в себя.
— Юля, но почему? — спросил я и уставился на неё.
Повисла долгая пауза. Юля не отвечала. Я ждал ответа.
Женька не выдержал неизвестности и, перегнувшись через весь стол, схватил этот лист бумаги. Пробежал глазами, и лист спланировал обратно на своё место. Женька решил мне помочь.
— Видишь ли, Юлия, это не совсем подходящее для тебя место, — умным тоном заявил он.
— Почему? — брови Юли поползли
— Ты хочешь знать правду? — уточнил с деловым видом Женька.
— Конечно, — ещё больше удивилась Юля.
— У Ирэн тяжёлый характер, — объявил он таким тоном, словно раскрывал страшную коммерческую тайну. — К слову, за последний год у неё уволилось пять ассистентов. Хочешь быть шестой? — многозначительно вопросил он.
— Я не хочу быть шестой, — ровно ответила она. — Я хочу поработать по своей будущей специальности.
— Нет. Конечно, Ирэн первоклассный специалист. Но своими знаниями она ни с кем не делится. Это её фишка. И она знает, что именно благодаря ей она может делать всё, что захочет. А ей за это ничего не будет. Так что, Юлия, нет. Можешь забрать своё заявление и возвращаться на своё рабочее место.
Я молчал, переводя взгляд с Женьки на Юльку и обратно. Стремительно обдумывал, как уговорить её не делать этот опрометчивый шаг.
— Максим Леонидович, — вдруг твёрдо проговорила Юля. — Во — первых, вы мой должник. Во — вторых — это временно. Стажировка. Я обязательно вернусь на своё рабочее место. Подписывайте. — Она подвинула своё заявление мне прямо под руку.
Скрепя зубами, я подписал. Она взяла своё заявление и гордо вышла из кабинета.
— Это что сейчас было? — простонал Женька. — Слушай, Макс, я не узнаю тебя в последнее время!
— Во — первых, я ей был должен. Во — вторых, я сам себя не узнаю в последнее время, — в шоке проговорил я.
Женька ошалелыми глазами уставился на меня.
Юля
Воплотить свой план — «ускорить» и «исчезнуть» синхронно, в результате которого я должна была получить — «соскучился», я решила в отделе маркетинга в роли ассистента Ирэн. Вроде как исчезла, а вроде, как и не очень недалеко. Так сказать, наблюдательный пункт — «зреет» ли клиент будет находиться поблизости.
Другое дело, о том, что Ирэн — мегера и все отсюда вытекающие, знала я не понаслышке. Имела неосторожность на эти вот самые «вытекающие» напороться по долгу службы. В те самые горячие деньки, когда летала по офису как ведьма на метле. Босс требовал от меня. Ну, а я в запарке потребовала заявленную презентацию от Ирэн. Ключевое слово — потребовала. Могла, конечно, и повежливее обратиться. Но Ирэн начала возмущаться, возражать, спорить и заявлять, что уже передавала её лично в мои руки. Переполошённая я запамятовала, не признала и не сознавалась. Скорее, резкая форма изложения мыслей Ирэн как — то затормозила мой мыслительный процесс. Зато сработала защитная реакция. Я упёрлась. А Ирэн походу решила, что взять с тупой дуры (меня)? И нервно вручила мне копию. Назидательно наставляя, не потерять её по дороге и благополучно вручить в руки босса.
В результате в её глазах я уже имела статус Тупицы, она в моих глазах — Мегеры. Справедливости ради нужно отметить, что её статус только что был подтверждён Женькой. И не только им. Но легче от этого не становилось. Надо же было такому случиться. Только вроде как угомонился босс, как меня снова бросает на амбразуры. И иду я туда практически добровольно. Вот тут ключевое слово — практически. Потому что, если бы не разговор накануне с отцом, тон которого подразумевал его серьёзнейшие намерения в отношении меня, то мне бы и в голову не пришла такая бредовая идея.