Девочка, ты попала
Шрифт:
— Ну привет, Агатик, — он проводит большим пальцем по губе.
Делаю шаг ему навстречу и загораживаю девушку собой. Несмотря на шум листвы и стук капель я отчетливо слышу облегченный вздох Агаты и чувствую, как она прислоняется лбом к моей спине, все еще не выпуская свою руку из моей.
— Мажорик, — он сплевывает мне под ноги и, подняв голову, награждает ядовитой усмешкой. — Шел бы ты, пока не пострадал, — мужик протягивает руку и, взявшись за края моей куртки, несколько раз дергает ее. — У нас, знаешь ли, с Агатой
— Матвей, — тихо произносит она из-за моей спины и я собираю всю силу воли, чтобы не накинуться на мерзавца прямо при ней.
— Поднимайся домой, — прошу спокойно, хотя внутри все клокочет от гнева.
Оборачиваюсь и нежно касаюсь ее щеки, замечая, что в глазах поблескивают слезы. Губы Агаты подрагивают, она переводит испуганный взгляд за мою спину, но я аккуратно обхватываю ее подбородок пальцами и приподнимаю голову.
— Я приду через пару минут, — заверяю я, не обращая внимания на едкую усмешку позади.
Агата колеблется. Она привыкла решать все свои проблемы сама. Одинокая, хрупкая, но безумно сильная. Она обхватывает себя за плечи, будто цепляется, чтобы не распасться окончательно. С приоткрытых губ не слетает ни слова и лишь спустя мгновение, Агата слабо кивает. Бросив очередной надломленный взгляд, медленно разворачивается и направляется в сторону подъезда, перед этим сжав мою ладонь.
— Ты типа рыцарь? — усмехается придурок, шмыгая носом. — Спешу огорчить, Агатик всегда будет моей. Знаешь ли, первая любовь и все дела.
Дождавшись, когда девушка, по которой схожу с ума, скроется за парадной дверью, поворачиваюсь и, засунув руки в карманы джинсов, еще раз оглядываю мерзавца с ног до головы. Он напоминает мне отца. Манипулирует, играет на страхе, запугивает и появляется в тот самый момент, когда человек сломлен, чтобы нанести последний удар. Власть бывает разной. И если отца боится практически каждый, то такие как этот Артем паразитирует на других. Он впивается в слабость человека и вытягивает все силы словно паразит.
Так этот говнюк поступал с Агатой на протяжении многих лет. И если он думает, что получится от нее хоть что-то, то глубоко ошибается. Единственное, чему научил меня отец и за что я ему благодарен — бить надо первым.
— И сколько ты хочешь? — ровно тоном спрашиваю я.
Засранец впадает в ступор, явно теряясь от моего прямого вопроса. Он словно рыба, выброшенная на берег открывает и закрывает рот, в глупых попытках вымолвить хоть слово. Спустя какое-то мгновение все же приходит в себя: губы растягиваются в мерзкой улыбке, в глазах загорается азарт. Он оборачивается, проходится оценивающим взглядом по моему внедорожнику, а затем и вовсе подходит к машине и похлопывает по капоту.
— Думаю пятьдесят штук в месяц вполне сойдет, — мужик приваливается к двери. — Хотя знаешь, непредвиденные обстоятельства, проценты, все такое, так что остановимся на восьмидесяти. Для тебя же это не проблема.
Я молчу, лишь наблюдаю за тем, как он упивается своей мнимой властью.
— И ты оставляешь Агату в покое, — продолжаю косить под наивного влюблённого. Ведь судя по его взгляду, он думает именно так.
— Даже не знаю. У нас с ней такая связь, сам понимаешь, брак, первая любовь. Все же такое не забывается. Ничего не могу поделать, так и тянет к ней. Слишком большая жертва ради таких денег.
Усмехнувшись, почесываю затылок, и становлюсь напротив мерзавца. Я выше, поэтому ему приходится поднять голову, чтобы посмотреть на меня. Артёма буквально всего трясёт то ли от предвкушения получения долгожданных денег, то ли от чего-то ещё. Я почему-то вспоминаю отморозков напавших на меня несколько недель назад. То же поведение, привычки. А главное они крутились около Агаты чуть ранее, что заставляет кровь в венах кипеть и приводит в ярость.
— Сто тысяч устроит? — все также спокойно интересуюсь я.
— Д-да, — как-то неуверенно, но быстро соглашается он, возможно, думая, не продешевил ли.
— Подвинься, — киваю на машину, давая понять, что деньги там.
Он едва не падает от того, как быстро отходит от двери и задевает меня плечом. Открываю машину, достаю из бардачка портмоне и, сделав вид, что собираюсь отсчитать нужную сумму, маню мерзавца пальцем, словно собачку. Стоит ему оказаться рядом, как я замахиваюсь и бью его под дых. Он сгибается пополам и тяжело дыша, втягивает в себя воздух, шипя сквозь зубы проклятья. Я же похлопываю его по спине и наклоняюсь.
— Слушай и запоминай внимательно. Повторять не буду. Держишься от Агаты настолько далеко, чтобы она даже не вспоминала о тебе. Если узнаю, что кто-то из твоих прихвостней подошёл к ней или просто посмотрел, то единственное, что ты сможешь делать ближайшие полгода — пить сок через трубочку. Надеюсь понятно?
Он сплевывает на асфальт, прямо мне под ноги и поворачивает голову. Глаза налились красным, щеки так сильно раздуваются, что лицо порозовело. На вид ему нет и тридцати, но привычный образ жизни говорит за себя. Он даст погибнуть Агате, но выживет сам.
— Ты пожалеешь, футболистик, — хрипит Артем. — Папочка тебя не спасёт.
Я даже не удивлён, что он в курсе, кто мой отец. Такие люди обычно просчитывают все наперёд.
— Еще раз, цитирую по слогам, — повторяю более медленно. — Подойдешь к Агате или подумаешь сунуться ко мне, разговор будет другим. Усек?
Подбираю с асфальта портмоне и, вытащив пару сотен, кидаю ему под ноги.
— До вокзала хватит. Убирайся из города.
Отряхнув руки, отхожу от него, не обращая внимания на очередные угрозы в свой адрес. Знаю, что слизняк все равно попытается добиться своего, но теперь он понимает, что Агата больше не одна.