Девочка
Шрифт:
– Шутишь? – с робкой надеждой поинтересовалась Анечка.
– Увы, нет, один раз в сутки. Утром туда, вечером обратно.
Аня, много раз слышавшая фразу «от бессилия опускаются руки», здесь испытала это на себе: она села обратно в кресло, и не было сил говорить, а сил плакать и подавно.
– А туда только поездом можно? – все силы, всю надежду она вложила в этот вопрос, и водитель понял это.
– Можно по дороге, но такси обойдётся тысяч в 30. Частники опаснее, но можно за двадцатник договориться. У тебя деньги-то вообще есть?
– Одна тридцатая или двадцатая, если договориться, – сил плакать не было, слёзы текли сами собой.
– Не реви, красавица. Я бы дал тебе денег или сам бы отвёз, да на наши деньги бензин даже не купить в одну сторону, а в обратную – так точно. У тебя есть кто там?
– Я уже ни в чём не уверена, но я должна туда поехать, обязана.
– Обязана – так обязана. Мы почти приехали,
– Позвони себе, – Аня протянула телефон, по которому говорила с бабушкой. – Парень? – Аня задумалась. – Есть, Лёшей зовут.
– Так ты же ни в чём не уверена? – юноша протянул обратно телефон.
– В нём я уверена. Что бы ни случилось, – она помедлила. – Даже такое.
С этими словами она вышла из автобуса, всё такого же пустого, и только водитель вышел из кабины и что-то крикнул ей вслед, но долетели только обрывки: – Счаст…я ты, м…я ж…н.. з…в…т, – но музыка праздника заглушила остальное.
Бабушкиной тысячи еле хватило, чтобы купить билет и перекусить несколькими пирожками. Зато Аня обнаружила, что в сумочке лежал один паспорт, а в куртке – другой, и что делать с таким разнообразием, она просто не знала, билет был куплен на местный, для верности. Благо по обоим ей было одинаково лет, с разницей в несколько месяцев, а так даже знак зодиака один. Предстояло ещё одно испытание: как провести ночь. Вспомнив рассказы своего возлюбленного о том, как решать подобные проблемы, она зарезервировала себе место в зале ожидания и спокойно присела. Чем себя развлечь, вопрос не стоял, как-никак на улице праздник, а вот ночлег – это было проблемой.
Аня уверенно шагнула в гущу народа. Провинциальные праздники всегда можно отличить от столичных, Аня давно привыкла считать свой город столицей, что и было правдой, негласно. Праздники в маленьких городах лишены помпезности: если в Санкт-Петербурге или Москве, Новосибирске, Екатеринбурге это громадные баннеры и парады, то маленькие города берут своим духом и оригинальной культурой и постановкой, пускай не всегда профессионально и без лазеров, бьющих в небеса, зато с душой, по-домашнему. Вот на такой «уютный» праздник и вышла наша героиня.
Стоило только выйти на площадь, как она заметила огромный хоровод, пришлось протискиваться через зевак, чтобы поглазеть на диво этакое, какое не увидишь в мегаполисе.
Толпа танцевала и смеялась, то поглощая, то выпихивая кого-нибудь. Аня улыбнулась и расслабилась, как вдруг кто-то выбежал из кружащегося месива людских тел и, схватив нашу героиню, втащила её в танец. «Всё, приехали, меня здесь уже и танцевать на радость публике заставляют», – подумала Анечка, но девушка куда-то убежала и привела ещё парочку молодых ребят. «Эх, была не была, один раз живём», – вторая мысль была более жизнерадостной, и Аня, улыбнувшись, очертя голову ринулась в танец. Пару раз звонила бабушка и спрашивала, ждать ли на обед, а потом и на ужин, но Анины ответы были уклончивы, и всё сводилось к тому, что она не голодная и не устала, это была даже правда, ни усталости, ни голода она не испытывала. Праздник гудел и пух, народу прибывало и прибывало, Аню вначале накормили кашей из полевой кухни, а потом, как особо отличившуюся, пригласили резать огромный пирог, откуда, конечно же, пропало несколько кусочков. День пролетел незаметно, хоть Ане так и не удалось узнать, в честь чего празднуем, но уж скучно точно не было. Проблемы начались, когда солнце ушло за горизонт и празднование медленно, но уверенно тоже клонилось к окончанию. В последний раз позвонила столь знакомая и уже почти родная бабушка, и пришлось врать, что спать Аня ляжет у подружки, возвращаться в ту квартиру Аня не собиралась ни под каким предлогом, и даже интерес посмотреть на вероятного родственника, увы, здесь значения не имел. Бабушка сомневалась, но согласие дала. Аня никогда не знала этой пожилой дамы, но как-то быстро прониклась к ней если не доверием, то какой-то странной привязанностью. Просто не хотелось расстраивать старушку, что новоиспечённая внучка дезертирует и сама не знает куда. Ведь переночевать можно было и здесь, вернее, в квартире, где проснулась, что было бы логично со всех сторон. Но Аня дала себе твёрдое слово, что больше никогда не вернётся в тот дом, в ту квартиру, в ту кровать, откуда всё началось сегодня утром. Часы отбили двенадцать, злополучный день ушёл в историю, календарь перевернулся, и Анечке очень хотелось, чтобы и история ушла туда же, в большие тома классиков, чтобы она приехала в любимый город и всё стало как прежде. «Опять осень, опять споры с мамой и мелкие проблемы в школе, ведь нет нечего лучше, чем засыпать и просыпаться у себя, в своей кровати. Нет, вру, самое приятное – засыпать на груди у любимого, слушать, как он чуть посапывает или нет, что-то говорит, и ты засыпаешь под его сказку или фантазии», – Аня сидела и вспоминала, как было раньше, и кроха сомнения была во всём этом: вернуться или остаться? Ведь можно и здесь, с бабушкой, ведь старушка не бедствует, добрая, да и она сама многое может, познакомится с этим водителем, весьма милый парень. Может, действительно, чего она рвётся туда? Чего там хорошего? Одна рутина. В размышлениях шли минуты, минуты складывались в десятки и в конце метаморфозы в часы. Аня медленно, но верно заснула. Она боялась, что её выгонят или, того хуже, она проспит, но всё сложилось иначе. Сон, да, действительно настоящий сон. На грязном чужом вокзале, где стоит неистребляемый запах, столь знакомый практически всем путешественникам, которые проводят свободные часы не в вокзальном ресторане, а в зале ожидания. Сон был ярким и красивым.
Аня и Лёша, двое влюблённых, были в Крыму, в старом любимом курорте советских элитных дяденек и тётенек, в Крыму, который должен посетить каждый житель, увы, уже павшей империи. Влюблённые гуляли по воде вдоль прибоя ночью, в самом начале, когда луна только-только выползает из воды и пускает первые блики, или это было уже темнеющее солнце, ведь если разобраться, влюблённым плевать на мелочи, они даже за временем не смотрят. В беседе со своей ненаглядной юноша предложил искупаться напоследок, девушка предположила, что скоро в гостиницу, но молодой человек обнял её и сказал:
– Дорогая, это только сон, тебе скоро вставать. Иначе ты никогда ко мне не приедешь. Пошли нырнём.
И как только всё тело девушки вошло в воду, Аня вскочила и, заглатывая воздух открытым ртом, ещё не понимая, где она и что с ней, сделала первый шаг в сторону поезда. Шаги складывались в цепочку осознанного движения, и вскоре показался длинный перрон и поезд. Аня шла, но мысли её были далеко, она практически не помнила сна, только конец. Что-то твердило: «Вы с ним долго говорили, и он советовал, как поступить, ты спорила, он соглашался и возражал». Но сам разговор не остался чётким отпечатком в её памяти, а как бы помогли слова, голос, образ любимого человека. Но именно образ, туманное воспоминание и подтолкнули Аню встать и пойти, протянуть билет и зайти в вагон. Аня огляделась, она уже была в вагоне, чуть подумав, она вспомнила, как сюда шла и сама выбрала купе. А почему купе? Денег же и так очень мало было. Память вежливо предоставила информацию, что всего 3 вагона и все купейные, девушка в кассе ещё говорила об окупаемости, но это Аня забыла, только отойдя от окошка кассы. Сняв куртку и небрежно швырнув её на противоположное сидение, Аня глубоко вздохнула и закрыла глаза. Поезд тронулся.
Глава III
По вагону кто-то ходил, но к ней не заглядывали. Поезд набирал ход, и мерный стук колёс усыпляюще подействовал на нашу героиню, ей очень хотелось спать. Нет, не для отдыха, просто очень хотелось увидеть сон, сон с родными и близкими, от которых судьба так увела, а может, это была не только судьба. Аня решила проверить куртку. Если там был паспорт, так, может, там и ещё что найдётся.
– Так, что у нас есть? – Анечка взяла куртку и проверила карман. – Пусто, но есть второй, опаньки, что-то нашлось, – Аня расплылась в улыбке. Ну конечно, карман был пуст, но в нём явно что-то чувствовалось, не в нём, за подкладкой. Аня развернула куртку и поместила руку во внутренний карман, пусто. Аня положила куртку на столик и развернула наизнанку, что-то тяжело ударило по столу через подкладку. – Значит, что-то есть, я уверена, – зачем-то вслух продолжала она. Куртка уже стала загадкой, притягивала внимание и ждала ответа, открытия. Аня проверила подкладку с другой стороны, там было не всё ладно. Выпирал явно инородный предмет, Аня ещё раз провела рукой и нащупала молнию. Обычную молнию, прикрытую кусочком материи.
– Никогда не любила потайные карманы, но всегда пользовалась, – тот факт, что её никто не слышал, быстро приучил её говорить самой с собой вслух, обращаясь то ли к себе, то ли к невидимому собеседнику. Аня приподняла кусочек ткани и открыла саму молнию, она была такого же бледно-зелёного цвета, как и сама куртка, если не щупать или не знать, то заметить такое чудо почти невозможно.
– Так что же ты у нас прячешь? – Аня улыбнулась. – Может, ответы на все вопросы? Тогда иди ко мне, гадина мерзкая, – Аня вытряхнула чёрную коробочку. – Так я и знала, ответов не будет, – сегодня наша героиня явно была в ударе, так иронизировать её могли научить только последние события. Она села обратно и начала тяжело дышать, нервы были на пределе, голова лопалась, Анечка просто устала от всего этого. Оттого что она ничего не понимала, оттого что жизнь вообще способна выкидывать подобные вещи и в конце концов оттого что вокруг неё было одиночество. Она откинулась назад и закрыла глаза. В дверь постучали, и проводница, женщина лет сорока, вежливо попросила приготовить билетик. Аня скинула куртку на пол, и билет полетел вместе с ней.