Девушка для Данте
Шрифт:
Он приподнимает свои золотистые брови.
— Нет?
Я качаю головой.
— Нет.
— Почему же?
Я долго и пристально смотрю на него, пытаясь решить, что сказать. Должна ли я быть откровенной, болезненно честной? Я всегда считала, что так будет лучше, поэтому киваю.
— Два слова.
Он ждёт.
— Данте. Гилиберти.
Я слышу, как он резко втягивает воздух, и улыбаюсь. Иногда, честность заставляет оживать, и поэтому очень стоит того.
— Я? — его голос звучит так удивлённо, будто он не знает, что он практически живой дышащий Адонис.
Я киваю.
— Ты.
Он
После минуты убивающего-нервные-клетки молчания он, наконец, отвечает.
— Так ты примешь браслет?
Я киваю.
— Я могу поцеловать тебя?
Я киваю.
И он целует меня.
Глава 16
Мои родители сказали «да».
Впрочем, я не удивлена. Я знала, что они согласятся, если им лично позвонит Дмитрий. А он позвонил. И они сказали, что я могу остаться в Кабрере на всё лето, чтобы работать в Гилиберти Оливках. Дмитрий решил, что было бы лучше, если бы я начала свою стажировку в реальных оливковых рощах Гилиберти, чтобы узнать бизнес с нуля. Он говорит, что делает то же самое для всех своих важных сотрудников. Включая Данте. Этим летом Данте будет наблюдать за работой бригадира в рощах.
Для меня не так важно, буду ли я членом маркетинговой команды. На самом деле, когда Дмитрий причислил меня к категории «важных сотрудников», я превратилась в пластилин в его руках. Данте определённо унаследовал свой шарм от отца.
Я решаю, что я, вероятно, самая счастливая девушка на планете, когда пью лимонад у сверкающего бескрайнего бассейна. В моём стакане с лимонадом плавают листья мяты, что заставляет меня чувствовать себя фантастически.
И делают этот день особенно фантастическим.
Потому что, когда этим утром я вышла из душа, на моей кровати лежали пляжные полотенца, скрученные в форме морских животных, а также записка от Данте с просьбой встретиться у бассейна.
Мы не работаем, так как сегодня суббота. Но Данте сказал, что днём мы совершим поездку в оливковые рощи, чтобы я могла осмотреться.
Он улыбается мне с соседнего шезлонга.
— Я рад, что ты здесь, Канзас, — произносит он. — Ты нравишься моему отцу. И благодаря тебе у него хорошее настроение. Он говорит, что это приятно, когда столь юный человек так интересуется бизнесом.
— Ты просто радуешься, что он сосредоточил всё своё внимание на мне, вместо тебя, — отвечаю ему я, не открывая глаз. Солнце здесь так прекрасно. Думаю, приятнее, чем в Канзасе. Конечно, это может быть потому, что я за тысячи миль от своих проблем.
Или потому что рядом со мной лежит Данте.
Собственно, так оно и есть.
Он протягивает руку и берёт мою ладонь, притягивая её к себе. Моё сердце пропускает удар, и я делаю глубокий вдох. Он просто восхитителен. После нашего вчерашнего разговора у нас был какой-то легкомысленный взгляд на наши отношения. Например, я знаю, что нравлюсь ему, хотя его жизнь сложна. И он знает, что нравится мне. И моя жизнь не сложна. Мы точно не определились с тем, каковы наши отношения, но я думаю, что это, вероятно, из-за всех перегибов.
Таких перегибов, как его отец.
И Элена.
Жизнь, полная перегибов.
А в чём плюс перегибов? В том, что они разрешаются сами собой.
Но,
Мой телефон гудит. Я смотрю на него и вижу имя Мии в сообщении.
«Не хочешь сходить за покупками?»
Я обдумываю предложение в течение одного короткого мгновения, пока смотрю на неподвижное красивое тело Данте рядом со мной. Его лоб слегка блестит на жаре, и он касается лица длинной рукой, чтобы вытереть пот. Он практически может быть моделью в купальном костюме. Хочу ли я уйти отсюда, где я лежу с ним в нирване, и пойти с Мией по магазинам туда, где могу столкнуться с той жуткой цыганкой?
Хм. Ответ отрицательный.
Я пишу ей:
«Не могу. Не хочешь поплавать?»
Она отвечает:
«Не могу. Мне нужен новый лифчик. Мои девочки слегка подросли. Старые лифчики пережимают мои соски»
Я отвечаю:
«Слишком много подробностей :)».
Затем я добавляю:
«P.S.: Твои девочки стали больше? Ты беременна??»
Незамедлительный ответ:
«Выкуси, Канзас»
Я улыбаюсь.
— Что смешного? — спрашивает Данте, садясь, чтобы сделать медленный глоток воды.
Я качаю головой:
— Ничего. Просто забавная Мия.
Он приподнимает бровь:
— Она собирается приехать?
— Нет. Она хотел позвать меня на шоппинг. Но я сейчас занята, так что…
Мой голос затихает, когда я наклоняюсь вперед, чтобы положить телефон на стол. Данте делает резкий вдох.
— Что, чёрт возьми, случилось с твоей рукой?
Я замираю.
Моя рука.
Огромный отвратительный синяк, который оставил Нейт.
Я неосознанно прикрываю его другой ладонью, в то время как отчаянно думаю, что сказать. Честность всегда лучше, верно? В данном случае я не была бы так уверена. Но я не обязана защищать Нейта. Я ничего ему не должна.
Кроме такого же синяка.
— Мм. Я столкнулась с Нейтом на пляже.
Данте смотрит на меня в замешательстве.
— Ты на днях натолкнулась на Нейта и получила синяк?
Я вздыхаю.
— Нет. Я на днях столкнулась с Нейтом на пляже, пока он разговаривал по телефону. Он подумал, что я подслушиваю, и немного разозлился.
Данте замирает, его глаза впиваются взглядом в мои.
— Нейт немного разозлился на тебя?
Каждое слово тщательно сформулировано и спокойно, словно лёд, и я ощущаю приближение бури. Я практически чувствую, как волосы на моих руках встают дыбом. У меня дурное предчувствие. Оно ощущается за милю отсюда. Рассказывая Данте о случившемся, я фактически подписываюсь под тем, что я и Нейт — враги навсегда.
Но правда всегда лучше.
Правильно?
Я киваю.
— Он думал, что я подслушиваю.
А я и подслушивала.
— О чём таком важном он говорил? — спрашивает Данте, в его голосе всё ещё слышится ледяное спокойствие. — Наверняка, о вопросах национальной безопасности.
Он встает на ноги, вытирается полотенцем и тянется к рубашке. Это не может означать ничего хорошего. Кроме того, я бы предпочла, чтобы он остался без рубашки. Не хочу, чтобы он преследовал Нейта. Из подобных ситуаций с фермерскими парнями в Канзасе я знаю, что они редко заканчиваются хорошо. Кости ломаются, глаза чернеют, летят брызги крови.