Девушка для секс-эскорта
Шрифт:
Она ощутила, как вибрирует от смеха его тело. – Но мне бы хотелось пойти с тобой, если ты сама хочешь.
Она старалась, чтобы эмоции не сжимали горло и не сбивали дыхания, но не могла удержать завертевшийся хоровод мыслей.
Не здесь ли поворотный момент их отношений? Не предлагает ли он ей стать его женщиной?
Не хочется обманываться, видеть слишком много в единственном замечании, легкой перемене отношения. Но, может быть…
– Я бы с удовольствием пошла, – тихо ответила она, довольная собственным
– Хорошо. Тогда я заеду за тобой в восемь.
И без предупреждения перекатился, поймав ее у самого края лежака и подминая под себя. Она вскрикнула от неожиданности.
– Надень что-нибудь облегающее и сексуальное, что подчеркнет твои великолепные грудь и попку.
Он прижал ее сильнее, и у нее вырвался полувсхип-полусмешок.
– Ты считаешь, у меня красивая попа? – спросила она, восстановив дыхание.
– Великолепная. Умопомрачительная. Греческие статуи рыдают от зависти.
Усмехнувшись, Елена откинула назад голову, позволяя ему уткнуться лицом ей в шею. Его небритая щека карябала нежную кожу. Потом, наверное, останется след, который придется объяснять домашним и на работе, но ей все равно. Ее спина изогнулась, тело подалось к нему.
Его руки скользили вверх-вниз, губы передвинулись к уху.
– И пусть платье обязательно будет с открытой спиной. Все другие женщины захотят выцарапать тебе глаза, – пробормотал он. – А мужчины будут тебя желать.
– Включая тебя? – спросила Елена. Она обняла его за шею, обвилась ногами вокруг его талии, лизнула языком подбородок.
– Особенно я. Я буду желать тебя еще до того, как ты сядешь ко мне в машину.
И подтвердил сказанное, скользнув в нее одним долгим толчком. Перед ее глазами поплыли красные пятна.
Остаток дня все ее мысли и устремления касались только греховных, восхитительных вещей, которые проделывал с ней Чейз.
*
Как положено послушной любовнице, Елена надела нечто обтягивающее, сексуальное, открывающее спину. Платье, которое, как она надеялась, должным образом выполняло поставленную задачу: подчеркнуть ее грудь и попку. Впрочем, судить Чейзу.
Ей не терпелось посмотреть на его реакцию. Он должен быть с минуты на минуту, и все, что ей осталось, – надеть ожерелье и серьги.
Красное платье до пола имело разрез до середины бедра. Материал был пронизан серебряными нитями, переливающимися при каждом шаге. Глубокий вырез впереди, бретели, завязывавшиеся сзади на шее узлом, отчего спина и плечи оставались совершенно голыми.
Согласно Аландре, она выглядела достаточно горячей, чтобы облупилась краска с “Мустанга-57”. Знать бы, что это значит. Тем не менее Елена рассмеялась и приняла сказанное за комплимент, что наверняка входило в намерения сестры.
Подхватив свой крохотный ридикюль, она покинула спальню и спустилась вниз. Ее нога была на последней ступеньке, когда прозвенел звонок. Громко цокая каблуками, Елена пересекла фойе и открыла дверь.
Солнце уже садилось, но и имеющегося света хватило, чтобы разглядеть каждую деталь мощной, мускулистой фигуры Чейза. Фигуры, невозможно привлекательной в смокинге.
Его черные волосы были зачесаны назад, отчего он выглядел еще сексуальнее.
Она облизнула губы, запоздало вспомнив о тщательно наложенной помаде.
– Вот это да! – пробормотал он. – Выглядишь изумительно.
– Спасибо. Одобряешь платье? Облегающее, сексуальное и так далее. – Повернувшись вокруг себя, она показала спину.
– Красиво. Очень красиво, – протянул он. И провел костяшками пальцев вдоль позвоночника. Ее пронизала дрожь, от его прикосновения и от низкого, вкрадчивого голоса сразу. Если не соблюдать осторожность, кончится тем, что они пропустят вечеринку, катаясь по полу в доме ее отца.
Очень медленно она обернулась к нему лицом, приложила руку к животу, унимая бабочек, порхающих внутри, и спросила:
– Пойдем?
Со страдальческим вздохом он оторвался от поглаживания ее спины.
– Раз надо…
Улыбнувшись, она последовала за ним, закрыв за собой дверь. Им понадобилось около часа, чтобы добраться до гостиницы, где должен был состояться вечер. Рука об руку они прошли в роскошный вестибюль, поднялись на лифте на четвертый этаж и вошли в красиво убранный, полный людей зал.
На пороге Елена подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
– Ой, совсем забыла… – протянула она так невинно, как только умела, и, приподнявшись на цыпочки, прошептала ему прямо в ухо: – Трусики-то я не надела.
*
Трусики-то я не надела.
Трусики-то я не надела.
Трусики-то я не надела.
Зал полон людей, большинство – знакомые, со многими его связывают деловые отношения. Добрая сотня голосов смешалась в общем гуле.
И все равно он слышал слова, сказанные Еленой ему на ухо при входе в зал. От ее эротического признания он просто застыл. Прирос к месту, готовый загореться, как спичка. Не мог и шагу ступить, пусть даже понадобилось бы спасать свою жизнь.
И не очень-то хотелось погружаться в суету вечера, поддерживать непринужденную беседу. Куда предпочтительнее быстренько подписать чек на какую-то там благотворительную цель, коей посвящена нынешняя вечеринка, и утащить Елену в ближайшую постель. В ее, в его доме, в гостиничном номере… какая разница.
И хотя она увлекла его за собой, добиваясь автоматического выполнения всего, что от него ожидалось, он не слышал ничего, кроме ее голоса, звучащего в мозгу.
Трусики-то я не надела.