Девушка из бассейна
Шрифт:
Вода тихо плещется в бассейне. Я решаюсь взглянуть туда, думая, что она ни за что не обратилась бы ко мне.
Элси улыбается, сдвинув солнцезащитные очки на затылок, взгляд ее ярко-голубых глаз проникает мне прямо в душу.
В уголках ее глаз появляются морщинки — признак настоящей улыбчивой девушки. У меня что-то сжимается в груди.
Я оглядываюсь через плечо, но здесь больше никого нет.
Дерьмо.
Я прочищаю горло, крепче сжимая ящик с инструментами.
— Да?
Даже этот слог звучит мучительно, вырываясь из моего разорванного горла.
— Мне… хм.
Она быстро приходит в себя и слегка пожимает худенькими плечиками.
— Мне было интересно, плаваешь ли ты когда-нибудь?
Я хмуро смотрю на нее. Нет, я не плаваю — во всяком случае, не здесь. Я предпочитаю океанскую воду хлорке. Пустынное побережье частному бассейну, за которым ведется наблюдение. Но разве это так ужасно, если бы я иногда здесь плавал?
— Это проблема?
Вопрос прозвучал резче, чем хотелось бы. Но меня раздражает, что она не хочет видеть меня в своем бассейне. Будто она думает, что я непригоден или что-то в этом роде. И я имею на это право, черт возьми, как бы чудовищно я ни выглядел. Я живу здесь также, как и она. Мой кабинет выходит окнами прямо на мою квартиру.
— Н-нет.
Она растерянно моргает.
— С чего бы? Нет. Я имею в виду, эм. Не хочешь присоединиться ко мне?
О.
Блядь.
Она не прогоняет меня. А приглашает, и внезапно моя кожа начинает гореть совсем по другой причине. Оказаться в бассейне — без рубашки — в одном водном пространстве. Чувствовать, как ее руки и ноги колышутся о мою грудь.
Та же вода, что касается ее кожи, касается и моей.
— Я работаю, — хриплю я, и это звучит по-другому.
Резко и пренебрежительно.
Она вздрагивает, поджимая губы, кивает и опускает подбородок. Ее тонкие пальцы дрожат, когда она поднимает журнал с живота.
Она делает вид, что читает, наморщив лоб, но ее глаза неподвижны, а подтянутый живот вздымается от учащенного дыхания.
Я напугал ее. Или же задел ее чувства.
В любом случае, мне хочется биться головой о плитку.
Что, черт возьми, вообще только что произошло?
Она никогда раньше не разговаривала со мной, не говоря уже о том, чтобы пригласить меня поплавать вместе.
Приглашает ли она других мужчин присоединиться к ней? От этой мысли у меня сжимаются челюсти.
Нет. Это неприемлемо.
Она моя.
Это… выходит из-под контроля.
Мне нужно уйти.
И хотя мне невыносимо покидать ее, когда она расстроена, я заставляю свои ноги вынести меня со двора. Как-нибудь я заглажу свою вину перед ней и попытаюсь все уладить, но прямо сейчас мне нужно свалить.
Если останусь, то не знаю, что буду делать.
Что я скажу.
И тогда она пожалеет о том, что пригласила меня присоединиться к ней, даже больше, чем сейчас.
Я хмурюсь, проходя под аркой внутреннего двора.
В любом случае, она, вероятно, лишь проявляла вежливость.
Три
Элси
В
Я здесь ради детей, чтобы привносить в их жизнь волшебство, и, как правило, мне это нравится. Нет ничего лучше, чем вынуждать маленьких детей показывать на меня пальцами и ахать, когда я кружусь в аквариумах, а вокруг меня порхают красочные рыбки.
Сегодня это сложно. Улыбка не сходит с моего лица, застывшая и болезненная, и когда я замечаю свое отражение в стекле аквариума, у меня такой вид, будто я испытываю боль.
— Боже, — говорит Оливия, когда мы встречаемся за ланчем, сидя на скамейке на территории аквариума.
Она протягивает мне сэндвич с сыром, а другой держит у себя на колене. На фоне ее яркого сарафана моя бирюзовая рубашка-поло кажется еще более вызывающей.
— Ты в порядке? Тебя не слишком нагружают работой? Без обид, Эл, но ты выглядишь неважно.
— Все в порядке.
Я откусываю кусочек от своего сэндвича. Иначе, что я должна была ей сказать? Что я наконец-то набралась смелости поговорить со своей пассией, и, судя по всему, он меня ненавидит?
Хотелось бы мне сейчас желать его меньше. Это было бы справедливо. Но даже после того, как он так грубо от меня отмахнулся, мое сердце все равно забилось быстрее, когда он позже вернулся в свой кабинет. Я потерла грудь, прикрытую журналом, желая, чтобы мой пульс замедлился, и надеясь, что он не заметил, как я с беспокойством ерзаю на своем матрасе.
Боже, я так сильно хочу увидеть смотрителя.
Мне его не хватает.
И теперь, когда я услышала его грубый голос, стало только хуже. Его глубокий, рокочущий голос — такой мужественный, что от него меня бросило в жар.
Это трогательно. Моя сестра никогда не должна узнать.
— Может быть, ты слишком много времени проводишь в воде.
Оливия прижимает костяшки пальцев к моему лбу, словно проверяя, нет ли температуры.
— Ты довольно горячая.
Я указываю рукой на территорию аквариума — каменные здания, где готовят выпечку, фургончик с мороженым, автоматы по продаже холодных напитков, дребезжащие в тени.
— Лив. Всем жарко.
— Но…
— Я в порядке. Не суетись.
Я веду себя неблагодарно, но, слава Богу, Оливия не давит на меня. И не держит зла.
Она пожимает плечами, и ее светло-русые волосы, заплетенные в косу, перекидываются через плечо, а затем меняет тему.
Или, по крайней мере, кажется, что меняет.
— Хорошо. Что насчет смотрителя? Ты уже призналась в своей вечной любви?
— Шшш! — я опускаюсь на скамейку и в ужасе оглядываюсь по сторонам.
Но, конечно же, его здесь нет. С чего бы ему здесь быть? Это я одержима им, а не наоборот.