Девушка из Моря Кортеса
Шрифт:
Но может быть, он как раз сейчас умирает, и жизнь постепенно покидает его огромное тело. Палома почувствовала себя беспомощной, испытала раздражение и злость. Она должна была ему помочь, однако он находился слишком глубоко; она не могла позволить ему умереть, но и не могла ничего поделать. Может, он и не умирает. Может, он просто отдыхает. Может...
У нее не было выбора. Нужно было нырнуть ко дну и убедиться во всем самой.
Палома снова сделала несколько глубоких вдохов, ритмично надувая и сокращая легкие. Наконец, опустошив их насколько возможно, она медленно наполнила их до отказа, зажала рот и направилась ко дну.
Она опускалась, держась за якорную веревку, пока наконец не очутилась в двух-трех метрах от дна, потом отпустила веревку и подплыла к манта-рэю. Тот даже не пошевелился.
Палома сразу увидела, что он не лежит на дне, а парит в небольшом водовороте, который возник от потока воды над вершиной горы. Этот поток протекал под его плоскими крыльями и поддерживал манта-рэя в подвешенном состоянии.
Животное было совершенно неподвижно, и казалось, что оно заморожено, загипнотизировано или находится в спячке. Палома проплыла прямо под ним. Ей хотелось проверить, пульсируют ли его жаберные перепонки. Да, они пульсировали, хотя и слабо, и это был верный знак, что манта-рэй жив. Большой круглый глаз следил за ней, пока она не скрылась под его крылом.
Палома проплыла под ним по всей длине. Было такое ощущение, что она находится в пещере: гигантская мантия закрыла весь солнечный свет и отбрасывала огромную тень на скалу.
Левый глаз манта-рэя снова стал следить за девушкой, когда она появилась из-под крыла и подплыла к рогу, уцепившись за него руками. Она пристально посмотрела на глубокую рану и на мотки веревки, все еще торчащие оттуда, как змеи среди обрывков плоти.
На первый взгляд рана не слишком изменилась с тех пор, как Палома видела ее в прошлый раз. Возможно, в ней теперь было меньше веревок, ведь тогда Палома достала часть, а часть могла вывалиться сама. Но остатки веревки по-прежнему крепко сидели в глубине раны, и было не похоже, что та собирается заживать. И тот факт, что манта-рэй предпочитал отлеживаться здесь, на глубине, говорил о том, что животное действительно обессилело от раны. А значит, угасли его естественные инстинкты, говорящие ему, что необходимо искать пропитание, чтобы выжить.
Без посторонней помощи манта-рэй наверняка зачахнет, а откуда взяться этой помощи? Только киты и дельфины — так называемые «высшие» животные — помогают друг другу. Матери помогают потомству дышать, защищают их от хищников; здоровые помогают больным; молодые и резвые помогают старым и медлительным; самцу уступают самкам и детенышам очередь в еде.
Животные вроде манта-рэев, достигнув зрелости, держатся особняком, поэтому болезнь делает их очень уязвимыми. Им остается либо справляться с недугом самим, либо умирать.
Паломе нужно было возвращаться на поверхность, но она задержалась еще на мгновение, испытывая негодование по поводу природы, судьбы, человека и рыбаков в особенности — всего того, что заставило этого манта-рэя страдать. Ведь он был уязвим втройне: он не мог ни справиться сам, ни получить помощь со стороны морских сородичей, а теперь оказалось, что и Палома не в состоянии ему помочь. В последний момент перед тем, как направиться к поверхности, словно следуя какому-то неосознанному импульсу, девушка обвила руками спинной плавник животного, этот устрашающий «рог», и попыталась подтолкнуть его вверх. В отчаянии она словно старалась подсказать манта-рэю, что надо подняться наверх, чтобы она могла оказать ему помощь. Наконец, чувствуя барабанный бой в висках и нарастающую боль в легких, она поспешила к солнечному свету.
На поверхности Палома прилегла отдохнуть, чтобы ее дыхание и пульс пришли в норму. Она подождала, пока от отсутствия движения по всему ее телу не пройдет инстинктивная дрожь. В воде ее тело охладилось, и дрожь была естественным способом генерировать тепло. Теперь она могла продолжить погружение, не испытывая неприятных ощущений.
Палома опустила лицо в воду и огляделась вокруг. Манта-рэя нигде не было видно. Сначала она подумала, что смотрит не в том направлении. Она подняла голову и поискала взглядом обычные ориентиры на берегу. Может, лодка сдвинулась с места и это сбило ее с толку? Но нет, все было на своих местах.
Она снова всмотрелась в глубину, методично исследуя гору, сектор за сектором, до того места, где левая сторона горы обрывалась в бездну.
Но животное исчезло.
Должно быть, пока Палома переводила дыхание на поверхности, манта-рэй уплыл. Возможно, она сама спугнула его тем, что ухватилась за его рог. Но если так, почему он тогда не дернулся, а оставался в полном спокойствии? Конечно, манта-рэй мог повести себя как опоссум: притвориться мертвым, пока кто-то находится поблизости, но, когда чужак отдалится на безопасное расстояние, тут же стремительно скрыться в более надежном убежище.
Палома чувствовала себя виноватой в том, что спугнула манта-рэя. И вдруг этот гигант внезапно появился из глубины, словно черный бомбардировщик из ночного мрака, и направился в ее сторону.
Палома висела на якорной веревке, когда он проплыл в пяти-шести метрах под ней, лениво помахивая крыльями. Веревки, торчащие из раны, развевались позади.
Манта-рэй развернулся, описав широкий круг, и возвратился. Потом он остановился прямо под лодкой Паломы, примерно в трех метрах от пальцев ее ног.
Волна, поднятая движением огромного туловища, заставила Палому и ее лодку болтаться в воде подобно детским игрушкам в наполненной ванне.
Палома не могла понять, что заставило манта-рэя подняться из глубины и почему он решил задержаться под ее лодкой. Ей первым делом пришло в голову маловероятное и довольно глупое объяснение, которое она тут же отбросила, — будто манта-рэй знал, что Палома старается ему помочь, будто он каким-то образом почувствовал ее прикосновение там, на глубине, и теперь ответил на этот ее жест, как ответил бы ребенок или домашнее животное.
Палома понимала, что такое объяснение — не более чем ее выдумки, но решила не делать никаких выводов: теперь, когда манта-рэй был в пределах досягаемости, она должна попытаться ему помочь.
Она вынула нож из-за пояса, набрала в легкие воздуха и опустилась на спину животного.
Девушка приготовилась к тому, что манта-рэй может встрепенуться и уплыть прочь при первом ее прикосновении, однако тот не сдвинулся с места. Она ухватилась за твердый выступ между его рогами и склонилась над раной.