Девушка из Зазеркалья
Шрифт:
– Что-нибудь да будет! Может, не сразу, но я уверен, что они найдут связь… Я не знаю как, но ведь они уже как-то вышли на меня!
– Еще раз говорю: выход на тебя им ничего не дает. Это очередной слепой ход. Выстрел наудачу, я бы сказал. Но то, что они переполошили тебя и заставили приехать ко мне, – плохо.
– Да нет в этом ничего плохого, – отмахнулся Арсений. – Я ушел от слежки, я уверен! Но лучше от этой девки избавиться поскорее! Посмотри, какие проблемы начались из-за нее!
– Я решаю, когда и от кого избавляться. Все пока идет
– Конечно, как надо! Скажи это людям, что шлялись по моей квартире! Я уже не знаю, что делать… Ты не мог жертв попроще выбирать? Она явно чья-то родственница!
– Все они чьи-то родственницы. Это не жертвы. Это мой материал для творчества. И от нее я точно не откажусь, тебе надлежит вести себя умнее.
– Мне – умнее! – закатил глаза Арсений. – А ты себя как ведешь? Почему она вообще не привязана?
– Она в цепях.
– Я вижу, что она в цепях! Почему она не привязана за руки и за ноги, как все остальные?!
– Эта цепь ее удержит.
В этом Арсений как раз не сомневался. Добротный металл, хорошая база, новый замок. А у девки нет ничего, даже спички! Чем она его вскроет, ногтем? Но сам факт, само исключение!
– Других ты на цепь не сажал, только ее! Вот я и пытаюсь понять: что она, особенная, что ли?
– Особенная. Но ты этого не поймешь. Поэтому довольствуйся простым пояснением: у нее сломана рука. Мне нужно, чтобы она быстрее зажила, тогда я смогу начать работу. А пока я не могу привязывать ее, как остальных, не повредив гипс.
Присмотревшись, Арсений увидел, что Он действительно говорит правду. Правая кисть и запястье девушки скрывались под плотным слоем гипса. Сама она рукой этой особо не шевелила, положив ее на колени, и из-за этого белый гипс сливался с белым платьем.
Привязывать ее по той же схеме, что и остальных, и правда не представлялось возможным. Там как раз на запястье основная ставка делалась. И все равно этот ход с цепью возмущал Арсения; он не любил, когда что-то шло не по правилам.
– Хорошо, а почему она одета? Остальных не одевал!
– Тебе не нравится обнаженное женское тело.
Это было не вопросом, а утверждением. Он прекрасно знал Арсения.
– Дело не в том, что нравится лично мне! А в том, что ты делаешь все по-другому! Так опасно!
– Не опасно. По-другому – не всегда плохо. Я дал ей одежду не ради нее. Ради себя. Когда слишком долго смотришь на то, что хочешь сделать прекрасным, теряешь остроту восприятия. Я буду смотреть на ее тело, когда решу, что делать с ним. До этого мне нужно выбрать мотив. Я не хочу, чтобы одно вдохновение смешивалось с другим.
Тут уже пошли философские дебри, которых Арсений никогда не понимал. Он был вынужден отступить:
– Я уверен, ты знаешь, что делаешь. Ты меня правильно пойми… Вся эта ситуация слишком беспокоит меня! Что-то не так с этой девкой, говорю тебе. Она первая, из-за кого к нам пришли. Ты сам относишься к ней по-другому. Она сидит и молчит, в конце концов!
– Я отношусь к ней так, как она того заслуживает. Она
– Если она так умна, как ты говоришь, то она может сбежать!
– Она хочет сбежать. Но я сделаю так, что она не сможет.
– А если ее друзья доберутся сюда? Я уверен, что полиция ищет ее не просто так, ее дружки платят!
– Да, скорее всего, это так, – признал Он. – И что? Насколько мне известно, отец моей прекрасной кувшинки тоже платил многим людям. Это что-то изменило? Чтобы поймать, нужно понять. Она могла бы понять меня, но ее друзья – нет. Тех, кто может понять, единицы. Не думаю, что рядом с ней, уже особенной, мог бы находиться кто-то еще особенный. Вопрос решен.
– Вопрос будет решен, когда мы от нее избавимся, – настаивал Арсений. – Пожалуйста, ради меня… Прерви этот проект! Давай затаимся!
– Я отдам ее им, когда она будет готова, а это произойдет не скоро. Возможно, это будет мой величайший проект, и отказываться от него я не буду. Ни ради тебя, ни под давлением ее друзей. Никак и никогда.
– Но поимка…
Однако Он уже не был настроен обсуждать это:
– Хватит. Ты утомил меня. Сегодня важный день, сегодня мне предстоит выбрать новый сюжет. Ты пока останься здесь, потом мы решим, как тебе вернуться, чтобы не усилить их подозрения. Некоторое время тебе придется жить под их наблюдением, но это нормально. Думаю, это поможет тебе в будущем.
– Не поможет мне в будущем то, что мое имя связали с таким делом!
– Дорожи собой, а не именем! Цени то, что ты делаешь, потому что именно оно создает тебя, и…
Договорить он не успел. Постройка, затерянная в холмах, вздрогнула, наполняясь воем сирен. Сработала сигнализация… кто-то проник на охраняемую территорию.
Он наконец отвернулся от стены с фотографиями и укоризненно посмотрел на Арсения:
– Надо же… посмотри, что ты наделал! Ты все-таки привел кого-то за собой. А мне теперь разбираться!
Арсений невольно перевел взгляд на девку, ожидая увидеть на ее лице триумф или хотя бы надежду. Напрасно. На нее вой сирен не произвел никакого впечатления.
Вызов на опознание тела показался событием мелким и не важным. Вика не чувствовала в себе ни намека на эмоции. Да и Марк, судя по всему, испытывал нечто подобное.
Потому что, что бы там ни говорил следователь, оба они знали, что это не Ева. Просто в одной из темных подворотен нашли молоденькую блондинку, которую ночью изнасиловали и убили. Ее безумно жаль и жаль родных, но понятно, что это не Ева.