Девушка на неделю

Мерфи Моника

Бросаю взгляд на Дрю: он стоит понурившись, засунув руки в карманы куртки, и не сводит глаз с фото. Так хочется утешить его, прижать к себе и шепнуть на ухо, что все будет хорошо. Но не уверена, что вправе это сделать.

К тому же по дороге он сказал, что ему нужно побыть одному. Постоять возле могилы и подумать о сестре, мысленно поговорить с ней.

И я согласилась, ведь все мы отдаем дань скорби по-разному. Хотя сама я не стала бы приходить сюда, особенно потому, что его сестра умерла совсем крошкой.

Стараюсь отогнать непрошеные мысли,

но любопытство снова мучает меня. Как она умерла? Понятия не имею, почему это меня так волнует, но в семье Дрю все такие скрытные, а тут, похоже, кроется что-то важное.

И мне нужно это знать.

Дрю судорожно вздыхает, и я не выдерживаю – подхожу к нему, беру за руку и мягко сжимаю ее, давая понять, что я рядом, если ему что-то нужно. Он притягивает меня ближе, обхватывает рукой за плечи – и вдруг я чувствую, как он зарывается лицом в мои волосы, сжимая в объятиях так, что я едва могу дышать.

И я не возражаю. Ему нужно утешение. И мне тоже.

– Это все я виноват, – бормочет он мне в волосы. – Я присматривал за ней во дворе, пока отец говорил по телефону. А потом… потом я ушел.

Неприятный холодок пробегает по спине, но я стараюсь не подать вида, что слова Дрю насторожили меня. Пусть выговорится; не хочу, чтобы он снова замкнулся в себе.

– Это был несчастный случай. – Понятия не имею, как все обстояло на самом деле, но, думаю, сейчас лучше сказать именно это. – Никто не виноват.

– Нет, – Дрю отстраняется и смотрит на меня. Его синие глаза сверкают, все тело дрожит от волнения. Трясущейся рукой он проводит по волосам. – Адель рассказала тебе, что случилось? Да?

– Н-нет… – мотаю головой и резко выдыхаю, когда он хватает меня за плечи и чуть встряхивает. – Сказала только, что твоя сестра умерла, и все.

Он отталкивает меня, тихо выругавшись, и я застываю, не в силах поверить, что он мог так повести себя со мной. Опустив голову, Дрю разворачивается и быстро шагает прочь, а я бегу следом, растерянная, злая. Лучше бы я вообще не приходила с ним сюда, в это ужасное, мрачное место.

– Куда ты?! – кричу я, задыхаясь на холодном ветру. Какого черта у Дрю такие длинные ноги?! Попробуй угнаться за ним.

– Мне надо побыть одному.

– Да сколько можно, – бормочу себе под нос, прибавляя ходу. – Нельзя вечно убегать от проблем, – громко говорю я.

Дрю резко оборачивается. Столько противоречивых чувств отражается на его лице, что он уже сам на себя не похож.

– Ты меня совсем не знаешь. Я не убегаю от проблем. Мне приходится мириться с ними каждый день моей гребаной жизни!

Я просто обескуражена таким всплеском эмоций. «Но если он выплеснет всю злость и сумятицу в голове на меня, это же пойдет ему на пользу, да?»

– Не нужно пытаться справиться со всем в одиночку. Скорбеть и говорить об этом – нормально.

– Моя скорбь неотделима от вины. Это я виноват в том, что моя сестра упала в бассейн и утонула. Я должен был присматривать за ней, но… ушел. Думал, что ворота у бассейна закрыты, – он запускает пальцы в волосы, сжимая темные

пряди, и смотрит на меня невидящим взглядом. – Мы оба виноваты, я и она.

– Она? В смысле Ванесса?

Но она же была совсем крошкой! Как он может так говорить?

– Нет, черт, конечно нет. Ее вина. О господи…

Дрю всхлипывает, и тут я замечаю, как слезы катятся по его щекам. Видеть его таким невыносимо больно, но я боюсь подойти ближе. Боюсь, что он снова оттолкнет меня – от одной мысли об этом сердце сжимается. Но как же трудно смотреть, как он страдает в одиночестве, винит в смерти сестры себя и еще кого-то.

Я совершенно растеряна.

И, честно говоря, боюсь спросить.

– Что же произошло? – решаюсь я, наконец. – Как умерла твоя сестра?

Пока мы идем обратно, к могиле Ванессы, Дрю отчаянно вытирает лицо, размазывая слезы. Я сажусь на скамейку, давая ему время собраться с духом. Ветви дерева над моей головой раскачиваются на ветру, и я поеживаюсь, кутаясь в слишком тонкое пальто. Наконец Дрю начинает говорить, расхаживая передо мной туда-сюда.

– Я был тогда во дворе. Гулял с отцом на солнышке. В том году погода на каникулах выдалась теплее, чем обычно, и настроение у меня было отличное – первый год в команде сложился очень удачно. – Дрю на секунду замолкает, погрузившись в воспоминания. – Адель весь день бегала по магазинам, покупала подарки к Рождеству. Перед уходом она попросила отца присмотреть за Ванессой. Сестра играла со мной и папой, бегала по заднему двору, смеялась. Знаешь, она не сразу ко мне привыкала – я же редко бывал дома. Но рано или поздно она всегда прибегала играть со мной.

Я молчу, не тороплю его. Ему нужно выговориться, хотя снова пережить в памяти тот день будет нелегко. Конечно, сейчас я бы могла утешить его и попросить рассказать все в другой раз. Но когда настанет этот «другой раз»?

– Тут отцу позвонили по работе. Речь шла о сделке, насчет которой отец договаривался уже несколько месяцев, поэтому ответить нужно было обязательно. Он попросил меня последить за сестрой, и я, конечно же, пообещал не спускать глаз с нее. – Судорожно вздохнув, Дрю закрывает глаза. – Мы играли в прятки, смеялись, я поддразнивал ее. Отец был неподалеку – я слышал, как он говорил по телефону. Потом вдруг в дверях появилась Адель и попросила… зайти с ней в дом. Я ответил, что не могу, что мне нужно приглядывать за сестрой.

Но она убедила меня, что с Ванессой ничего не случится, ведь отец рядом. И он, правда, был рядом, клянусь. Так что я зашел в дом… а сестра каким-то образом оказалась в той части двора, куда ей было нельзя, и упала в бассейн. Потом выяснилось, что отец ушел в другую часть дома, но тогда я этого не знал. Папа не был в курсе, что я оставил Ванессу одну. Я думал, что он присмотрит за ней, а он положился на меня…

Кажется, что Дрю рассыпается на глазах. Он падает на колени перед могилой сестры, склоняется, будто в молитве; его плечи дрожат.