Девушка с часами вместо сердца

Свенсон Питер

– Значит, по-твоему, люди не меняются?

– Я этого не говорю. Мне только кажется, что полностью избавиться от своих истоков не удается никому. Нравятся они или нет.

Джордж бросил окурок за край площадки. У него немного засосало под ложечкой от вида оранжевых искр, уносимых ветром. Он не любил высоты.

– Кровь выдаст, – покорно подхватила Лиана.

– Примерно так.

Лиана умолкла, глядя сквозь голый каркас здания. Джордж перевернулся на бок и посмотрел на ее профиль – черный абрис на фоне далеких огней парковки.

– Ты говоришь так потому,

что любишь место, откуда ты родом, – проговорила Лиана. – Родителей, и город, и Новую Англию. Ты выбрал колледж, до которого ехать меньше двух часов. Ты вряд ли знаешь, что такое быть чужим в родной семье.

– Ладно, согласен. Успокойся. На самом деле я с тобой не спорю. Просто думаю, что… когда ты говоришь… говоришь, что человек, которым мы становимся, подлиннее того, кем мы были в годы юности, я не вполне с этим согласен. Нет, подожди. Дослушай. Я считаю, что истинны обе ипостаси. Даже если сильно захочешь, происхождение со счетов не сбросить. Оно никуда не девается. Это правда нашей жизни.

Лиана снова замолчала. Задним числом Джордж осознал, что она потерпела поражение. Разговор не повторился, но Джордж с годами возвращался к нему снова и снова. Он давно понял, что Лиана Дектер просила о разрешении навсегда стать Одри Бек. Она прожила в этой личине меньше трех месяцев, но не могла не увидеть возможностей и не понять, что это был редкий шанс навсегда сбросить старую кожу и начать новую жизнь.

Они провели в недостроенном здании еще час, все больше замерзая. Улегшись на бок, обнялись, чтобы согреться. Джордж помнил боль в бедре и что Лиану первой затрясло от холода. Они поцеловались, и Джордж заметил влажный отсвет фонаря в открытом глазу Лианы. Они трогали друг друга сквозь одежду. Джордж предложил вернуться в общежитие.

– Нет.

Джордж остался лежать на боку; она скользнула вниз, расстегнула его джинсы и взяла в рот. Лиана делала это и раньше, но всегда как прелюдию к чему-то еще, не вполне понимая процесс, а Джордж старался не кончить. В тот вечер Джордж достаточно расслабился, чтобы обратить внимание на ощущения. Он опустил голову на холодный пол и уставился в ночное небо. Лиана не разомкнула губ до самого финиша. Этот поступок, как и приведший к нему разговор, навеки засел в его памяти.

Лиана скользнула обратно вверх и поцеловала его. Теперь и он задрожал, но они пролежали еще четверть часа, прежде чем признали поражение.

Теперешний Джордж, очнувшись с тошнотой и кашей в голове от транквилизатора и обнаруживший себя лежащим на боку лицом к лицу с Лианой, решил сперва, что видит сон или умер и вернулся к счастливейшему в жизни моменту. Но потом глаза Лианы открылись, он заметил в них страх и осознал, что связан по рукам и ногам, а жесткое ложе под ним качается вверх-вниз. Джордж почувствовал запах бензина, услышал ровный рокот двигателя и плеск воды. Они были накрыты зеленым брезентом, достаточно прозрачным, чтобы Джордж различил дневной свет и смутные черты Лианы.

– Где мы? – проскрежетал он и сам не узнал свой голос.

Речь ослабила что-то в голове, и мир, уже вздымавшийся и опускавшийся, накренился

еще опаснее, будто Джорджа понесло в открытый космос. Он рванулся, напрягшись всем телом, против того, что удерживало его на месте. Показалось, что запястья изрезаны бритвенно острым стеклом.

Отрыжку сменил приступ кашля, из-под сомкнутых век хлынули слезы. Когда утих и дыхание худо-бедно выровнялось, Джордж снова посмотрел на Лиану. Ей удалось немного отодвинуться от него, и он понял, что та под брезентом тоже связана.

– Ты цел? – спросила она.

Во рту и глотке у Джорджа стояла желчь. Накатила новая волна тошноты, и он закрыл глаза, пытаясь ее перебороть.

– В тебя выстрелили из сонного ружья, – сказала Лиана.

– Знаю, – ответил он и поднял веки. – Где мы?

– У Донни в лодке. Впрочем, ты уже, наверное, знаешь его настоящее имя.

– Берни.

– Правильно. Он нас убьет.

Суденышко резко качнулось, создало волну и тяжело плюхнулось на воду. Джорджа толкнуло в спину нечто похожее на тело. Он попробовал повернуть голову, но увидел только наваленный на них брезент.

– Кто там за мной?

– Твоя приятельница. Я ее не знаю.

– Карин Бойд. Племянница Джерри Маклина. О господи…

– Она мертва, Джордж.

– Откуда ты знаешь?

– Видела, как он затаскивал вас троих в лодку. Берни сказал, что девушка умерла от транквилизаторов. Но это не играет роли. Он все равно собирается нас убить.

– Другое тело тоже в лодке?

– Кэти Аллер?

– Женщина, которая жила в том доме?

– Да, это Кэти Аллер. Берни убил ее прошлой ночью.

– Кто она такая?

– Долго рассказывать, а времени нет. Попробуй кое-что сделать. Он ведь связал тебе руки спереди?

– Угу.

– До того как он меня схватил, я успела взять столовый нож и спрятать под юбкой. За резинкой трусов. Самой никак не достать.

– Спереди?

– Угу.

Джордж придвинулся ближе, сколько мог, и в итоге его колени уткнулись в ее, а их лица оказались рядом. Брезент сдвинулся, но по-прежнему полностью покрывал их. Джордж не видел, как именно связал его Берни, но знал, что надежно обездвижены и лодыжки, и запястья. Еще казалось, что веревка была обмотана вокруг талии и дальше шла к кистям, прижимая их к животу, где пряжка ремня. Онемевшие пальцы кололо, но шевелить ими получалось. Он подобрался достаточно близко, чтобы дотронуться до пальцев Лианы. Вдобавок нащупал нейлоновый шнур, туго затянутый на ее запястьях, и почувствовал на ее коже что-то липкое – пот или кровь.

– Опустись ниже, – велела она.

Он подчинился. Труд был тяжкий. Берни туго затянул веревку на каждом суставе, и Джордж ощущал боль в лодыжках и запястьях там, где нейлон врезался в кожу. Когда его кисти очутились под руками Лианы, та подтянулась ближе, так что его пальцы прижались к верхней части ее бедер. Он ощутил ткань юбки и кромку трусов на бедре. Нож не прощупывался.

– Справа, – сказала она.

Джордж повернулся, и его руки на дюйм приблизились к ее промежности, где вдруг наткнулись на твердый выступ – вероятно, тупой конец ножа.