Девушка с черным хвостом
Шрифт:
Я переживал заново все этапы нынешней встречи, слушал звуки и даже вдыхал запахи.
Анюта на поляне у березы – скромная, полностью одетая.
Анюта без юбки.
Крупный план ее трусиков – черные волоски, выбившиеся из-под резинок.
Анюта без футболки, в лопающемся бюстгальтере.
Анютина спина с застежкой, похожей на плотину Днепрогэса.
Та же со следами от бюстгальтера.
Анюта анфас – ее непомерная грудь, заслонившая весь белый свет.
Анюта полностью
Букет лабазника между сдвинутых молочных желез.
И все, что последовало дальше – жесткая порнография, которую друзья прятали от своих жен, но мне она доставляла радость.
Двадцать пять лет законного брака убивали эротические поползновения.
Я перебивался случайными связями на стороне; для мужчины это было приемлемо.
Анюта – как всякая нормальная женщина – хотела и постоянства и законности.
Перебрав варианты, мы остановились на нынешнем; он оказался идеальным.
Выезды на природу с кучкой друзей: начинающиеся фотосессией, завершающиеся сексом – удовлетворили обоих.
Сограждане, воспитанные в плесени целомудрия, нас бы не поняли.
Но на них нам было наплевать.
* * *
– …Я вымылась!
Жена – горячая, пахнущая гелем для душа – вошла неслышно и встала около раскрытого балкона, за которым висела сетка дождя.
– С легким паром! – ответил я.
Она прыснула, как девчонка.
– Ты что смеешься?
– Да ничего… – жена хихикнула еще раз. – Просто когда моюсь, всякий раз вспоминаю, как когда училась в консе…
– Что – в консе? – переспросил я, хотя сто раз слышал эту историю.
– После физкультуры в душе мылась… Завалились сокурсницы и говорят – у тебя оказывается, титьки натуральные, а мы думали, что-то в лифчик вставляешь… Хуесоски, одно слово.
Я, как всегда, засмеялся.
– Эти титьки всю жизнь мешали играть на виолончели, черт бы их взял. Пианисткам хорошо – хоть какое вымя прицепи, лишь бы клавиш не загораживало.
Я опять нашел и развернул фотографию с нескромно зажатым букетом лабазника.
– Сейчас их вообще хоть узлом завязывай – надоели, честно…
– Зачем узлом, Анюта, – возразил я. – Разве плохо их сегодня использовали?
– Хорошо, Витя, и еще как хорошо!
Наклонившись, она поцеловала меня в макушку.
– И вообще ты – золотой человек. Кто бы еще разрешил мне устраивать эту восходящую секвенцию?
Музыкант до мозга костей, простые вещи жена называла оригинальными именами.
Обман
1
– Залезь учительнице под юбку, – сказал мальчишка.
– И пососи у нее, – добавил другой.
Что ответил третий, я не расслышал из-за музыки от проезжавшей машины.
Говорившим было лет по двенадцать.
Они только что вернулись из школы: рюкзаки лежали на сером снегу.
В их возрасте нас принуждали читать всякую возвышенную чепуху вроде «Дубровского»; суть вещей таилась под запретом.
Эти знали всё.
Было неясно, завидовать им или сочувствовать.
Я поднялся на крыльцо.
Домофон пропищал, впуская в подъезд.
2
На женщине было домашнее платье с глубоким вырезом.
Бюстгальтера под ним не имелось.
Я отметил это автоматически, как сделал бы на моем месте любой мужчина, еще не умерший как мужчина.
– Я к Борису, – сказал я, стоя перед открытой дверью.
– Заходите, – сказала она. – Не на пороге же объясняться.
Я вошел в темноватую переднюю.
Из глубины квартиры пахло смесью прожаренного кофе и чего-то еще – неуловимого, но побуждающего подчиняться.
– Раздевайтесь, – предложила хозяйка.
Я снял куртку, определил на вешалку.
На других крючках висели только женские вещи.
– А Боревич где? – спросил я.
Не отвечая, женщина подтолкнула тапочки.
Я пожал плечами, машинально взглянул в зеркало, отметил, что пора подстричься.
– Идемте, выпьем кофе, – сказала женщина.
Кухня у Бориса оказалась маленькой, но уютной.
Во всем чувствовалась женская рука, нигде не стояло лишнего.
Я присел, хозяйка заварила кофе, пододвинула тонкую чашечку.
– Вы Борькина жена? – ради приличия осведомился я, сделав глоток. – Много о вас рассказывал.
На самом деле друг никогда не рассказывал о своих семейных делах.
В гости к нам он всегда приходил один.
Прежде я не бывал тут, даже не знал, как зовут супругу.
Я вдруг заметил, что трусиков на ней тоже нет: сквозь платье просвечивал черный треугольник, венчающий точку схождения бедер.
Было похоже, что я застал женщину врасплох.
Это казалось странным.
О моем нынешнем визите мы договорились вчера.
После дела мы с другом намеревались выпить.
Поэтому я приехал не на машине, а на аэропортовском экспрессе, который ходил через город по расписанию, прибывал минута в минуту и позволял планировать график.
Я пришел в условленное время, но Бориса не было дома, а его жена вылезла из постели.
– Я его сестра, – после некоторой паузы ответила женщина. – Меня зовут Лия.