Девушка с легким характером
Шрифт:
– Ну, что-то в том духе, как он расчленил свою подружку. Мне, признаться, стало нехорошо.
– А Клементина?
– О, Тина чувствовала себя в этой атмосфере, как рыба в воде. Когда эта, с позволения сказать, песня закончилась, публика буквально зашлась в реве и аплодисментах. Тина выскочила из-за столика, за которым мы с ней сидели, и понеслась к сцене. Этот бард уже был окружен пьяной и обкуренной толпой, в основном девушками. Они прыгали и визжали как ненормальные. А Тина… я совершенно этого не ожидал, она прорвалась сквозь
– Получается, что они были знакомы? – высказала я предположение. – Ну, этот исполнитель и ваша племянница?
– Не могу сказать, не знаю, может быть, они и были знакомы. Я ведь первый раз был на подобном зрелище. Возможно, что такие отношения между продвинутой молодежью и ее кумиром – нечто само собой разумеющееся. Я не берусь судить об этом. Однако…
– А что было потом? – спросила я.
– Потом Тина вернулась за столик и возбужденно заговорила о том, что он, этот исполнитель то есть, супергениален, что это – надежда всей российской эстрады и будущее нашей поэзии и музыки вместе взятых. После такой характеристики того, что я услышал, я подумал, что я, наверное, полный идиот, если не понял столь гениальный замысел. Или же это был просто прикол, фишка-пулька? Может быть, не надо было понимать все буквально? Что, если этот гений так иронизировал над героем песни? И еще… Не знаю, имеет ли это значение, но…
– Говорите, Георгий Никифорович, – попросила я, – мне важны все детали.
– Просто когда мне пришлось отлучиться в туалет, то около одной из кабинок я увидел, как два молодых человека такой, знаете ли, женоподобной внешности, нюхали какой-то порошок. Кажется, это был наркотик.
– А ваша племянница употребляет наркотики? – напрямую спросила я.
– Н-нет, не думаю. Во всяком случае, под кайфом – так это, кажется, называется – я ее не видел, – ответил Георгий Никифорович.
– А как звали этого певца?
– Вот совершенно не помню. Тина называла его, но у меня тут же вылетело из головы. К тому же это не было его настоящим именем, он выступал под псевдонимом.
– А где все это происходило? – спросила я.
– Кажется… в физкультурно-оздоровительном комплексе «Космос», знаете, на Набережной. Да, там.
– И давно вы были на концерте?
– Да примерно с полгода назад, а может быть, и чуть больше.
– А после этого Клементина к вам заходила? – спросила я.
– Да, несколько раз. Правда, меня тогда не было дома, Анастасия сообщила мне о том, что Тина была у нас в гостях.
– Скажите, Георгий Никифорович, а как у Клементины обстояли дела с учебой? Ваша супруга сказала, что племянница учится в Аграрном университете.
– Учится… Это слишком сильно сказано. Тина просто числится там. Увы, учиться она совершенно не желает, – с огорчением сказал Георгий Никифорович.
– Откуда у вас такие сведения? Вы были в университете? Узнавали об успеваемости Клементины в деканате?
– Да, был. И не только узнавал, а
– Иными словами, давали взятку? – прямо спросила я.
– Ну, сейчас это так уже, кажется, и не называют. Вроде бы это – обычное явление. Но, конечно, я решал проблемы Тины в университете, скажем так. Когда я узнал, что Тина пропускает занятия, я очень серьезно поговорил с ней. Сначала она пыталась все обратить в шутку, обещала, что станет посещать занятия и все наверстает, потом даже разозлилась. Стала кричать, что она уже не маленькая, что ей няньки не нужны.
– Ваша племянница вспыльчивая, несдержанная? Какая она? Охарактеризуйте ее, пожалуйста, – попросила я.
– Да, паинькой ее не назовешь. Может и вспылить, и нагрубить. Но это опять же смотря с кем. С Анастасией Тина ведет себя довольно корректно. Вообще, она умеет приспосабливаться, судя по обстоятельствам. Ориентируется в обстановке, одним словом.
В это время в соседней комнате, где Новостроевская говорила по телефону, послышалось какое-то движение, и Георгий Никифорович замолчал на полуслове.
– Спасибо, Георгий Никифорович, – сказала я.
– Вот вам моя визитка. – Он вынул из кармана пиджака картонный квадратик и протянул его мне. – Можете мне звонить.
«Мараховский Георгий Никифорович», – прочитала я.
«Вот как, у супругов разные фамилии. Это и неудивительно: Анастасия Александровна настоящая бизнес-леди, а Мараховский, как говорится, при ней. Не зря он скрыл от супруги свой вояж на концерт с Клементиной и улаживал ее учебные дела. Да и сейчас, если бы Новостроевскую не застал телефонный звонок, наш с ним разговор вряд ли бы состоялся».
В это время в гостиную вернулась Анастасия Александровна. Мараховский уже прошел в свой кабинет.
– Извините, Татьяна Александровна, – сказала она, – дела предприятия.
– Я понимаю, – сказала я, вставая с кресла, – в общем, Анастасия Александровна, я вам непременно сразу же позвоню, как только у меня появятся какие-либо сведения о вашей племяннице. В свою очередь, прошу сообщать мне все, что вам станет известно о Клементине. Вот моя визитка с сотовым телефоном. Да, вот еще что, – я вспомнила фразу Георгия Никифоровича о наркотиках на концерте, – ваша племянница употребляет наркотики?
– Нет конечно! – горячо запротестовала Новостроевская. – Как можно!
– Ну, я же не говорю, что Клементина – наркоманка. – Я пожала плечами. – Возможно, что время от времени…
– Нет, – снова решительно возразила Анастасия Александровна, – я бы сразу заметила, поняла бы, если бы что-то такое…
«Хм, заметила бы ты. Если девушка время от времени балуется наркотиками, то скрыть следы ей ничего не стоит».
– Хорошо, хорошо, Анастасия Александровна, я поняла вас. Теперь будьте добры, дайте мне адрес и телефон матери девушки.