Девушка в белом шарфе
Шрифт:
– Публика не та.
– Так вы говорите, что у вас нет парня?
– Да.
– С вашими данными я бы не сказал, - недоверчиво произнес сле-дователь, бросив на нее многозначительный взгляд.
Его слова польстили Ие, тем более что их произнес молодой сим-патичный мужчина с улыбкой мартовского кота.
– Ну, а в институте разве ни с кем не дружите?
– А у нас в группе только один мальчик.
– Да, у нас тоже в группе была одна девочка, - вздохнув, сказал следователь.
– А на кого же
– На бухгалтера. Сейчас на четвертом курсе.
– Хорошая профессия, интересная. Ушел от налогов и денежки по-лучил. У меня вот мама тоже главный бухгалтер.
– Нет, я боюсь нарушать закон. И вообще хочу быть учителем.
– Что, детей очень любите?
– Да нет. Просто мне нравится история, и я очень люблю объяснять.
Ие нравилось говорить с молодым человеком на отвлеченные те-мы, особенно о себе, хоть о чем-нибудь, лишь бы не об убийстве. В эти минуты она отвлекалась, прекращала нервничать, вела себя естественно и непринужденно, без всякого напряжения.
– Так вы будете поступать в пединститут затем?
– Не знаю. Посмотрим. Теперь всюду нужны деньги.
– А друзья детства, одноклассники - вы с ними поддерживаете от-ношения?
– Да. Иногда вижусь со своим другом детства в библиотеке им. Горького.
– Хорошее место для встреч, - с сарказмом заметил следователь.
– Так получается.
– Хорошо. А в школе разве вам никто не нравился или, может, бы-ли те, кому вы нравились, но они боялись признаться?
– Значит, поезд ушел, - с раздражением ответила Ия.
Эта тема разговора начала ее напрягать. Она поняла, что следова-тель превысил рамки своих полномочий. У нее создалось впечатление, что она не на допросе, а на исповеди у священника.
– Так вот какая вы! Значит, по-вашему, нет настоящих мужчин.
– Почему же? Есть.
– Сидят дома за компьютером?
– Возможно, - ответила Ия, пораженная проницательностью следо-вателя. Ведь человек, которого она так любила в школе - будущий про-граммист.
– Но все-таки, как же вам одной не скучно по вечерам?
– Я учусь на отлично. И мне некогда скучать. В свободное время гу-ляю с подругами, - Ия говорила неправду.
Следователь попал в самую точку. Скука - вот ее ахиллесова пята. В последнее время, когда нагрузка в институте стала менее напряженной, тос-ка и скука мучили ее. Ни чтение книг, ни беседы с подругами не могли скра-сить ее одиночество. "Самое страшное в жизни - не заботы, не бедность, не горе, не болезнь, даже не смерть, а скука", - писал Никколо Макиавелли и был тысячу раз прав. Скука убивала Ию, изо дня в день подтачивала ее си-лы, словно ржа железо.
– Вы еще скажите, что не курите?
– недоверчиво спросил следователь.
– Нет.
– И не пьете?
– Только в компании.
– А... Так, значит, у вас есть компания, - многозначительно
– Нет. Просто на дне рождения я могу выпить.
– Ну, а мальчики? Неужели их там не было?
– Были, но они заняты, - с сожалением ответила Ия.
– А в каких отношениях вы с вашим соседом Андреем?
– следова-тель резко сменил тему разговора.
– Здравствуйте и до свидания.
– А где сейчас его жена?
– Она в Италию улетела работать.
– А почему муж здесь, а она в Италии?
– Не знаю. Меня это не касается, - Ию раздражали эти глупые во-просы, следующий вопрос вызвал у нее еще большее возмущение.
– Убитая ездила в Одессу на машине или автобусом?
– Не знаю. Меня это не интересовало.
– А вы были раньше в квартире, где произошло убийство?
– Нет.
– А почему во время пожара не зашли в квартиру с Сережей, сосе-дом? Вы же очень любопытная! Это очень хорошая черта в людях.
– Я не отрицаю, что любопытна, но когда Сережа открыл дверь квартиры и оттуда повалили дым и гарь, на этом мое любопытство за-кончилось.
– Вспомните, может, вы все же были в квартире и не одна?
– Нет. Можете спросить у свидетелей!
– категорически заявила Ия.
Она начала понимать, в какую сторону клонит следователь. Неу-жели она из свидетеля станет подозреваемой? Так вот почему он так рас-спрашивал ее о парнях. Они думают, что она со своим парнем организо-вала убийство.
– Соседей, - поправил ее следователь.
– Да.
– Вы уверены, что не были?
– Да, я же говорю - спросите у свидетелей, - Ия опять оговорилась.
– Соседей!
– настоял следователь.
– Так расскажите еще раз, в ка-ком часу вы заметили пожар?
– Точно не помню. И вообще, уже прошло почти два месяца.
– Но вы же учитесь на отлично, значит и память имеете хорошую.
– Не всегда. Я вот недавно забыла закрыть кран, из института при-шла - все дорожки в коридоре плавали.
– Так, может, вы и в квартире были, оставили утюг и забыли?
– ехидно спросил следователь.
Ухмылка не сходила с его красивого лица. Нельзя было понять, ко-гда он шутит, а когда говорит всерьез. Выражение его лица, полушутли-вый тон делали обстановку неофициальной.
– Такое не забывают, - с достоинством ответила девушка.
В то же время Ие было неприятно находиться под подозрением, слова следователя оскорбляли ее. Впервые в жизни она оказалась в роли подозре-ваемой, впервые столкнулась с тем, что ей не верят, не доверяют. Это было очень обидно, но Ия не обвиняла следователя, понимая, что у него такая ра-бота. Он должен проверять все версии, даже такую безумную, как эту, будто она соучастница преступления или, в лучшем случае, наводчица.