Девяносто девять
Шрифт:
Джиллиан встала с пола, стараясь случайно не коснуться себя испачканными углем ладонями. Грегори обратил внимание на то, что руки у нее маленькие, тыльная сторона красная и загрубевшая от физической работы на открытом воздухе.
– Ну вот, – сказала она, оглядывая комнату. – Скоро согреется. Чувствуйте себя как дома. Здесь есть журналы, а в комнате по ту строну коридора – кое-какие книги.
– Не беспокойтесь, все в порядке, – ответил Грегори. Джиллиан наклонила голову.
– Ну конечно, все в порядке, – повторила она и быстро добавила: – Отдельной столовой у меня, к сожалению, нет, поэтому вам
– Это меня вполне устроит.
– Вот и прекрасно. Тогда я займусь едой.
Она прошла мимо него в коридор. Грегори повернулся и слегка коснулся ее руки.
– Джиллиан… э…
Женщина едва заметно вздрогнула и инстинктивно прижала руки к телу.
– Я ничем не хотел бы нарушить заведенный у вас порядок, и если вы собирались ужинать…
– Ну что вы! – воскликнула она с жаром. – Я поужинаю с вами, если не возражаете.
– Превосходно, – ответил Грегори и улыбнулся. – Я же помог перенести вашего козла. Так что мы не совсем чужие друг другу.
– Совершенно верно, – ответила Джиллиан, отворачиваясь. Ему показалось, что она покраснела. – Я буду готовить, поэтому не обращайте внимания на мою суету.
Грегори вошел в гостиную, засунув руки в глубокие карманы шерстяных брюк. Он бросил взгляд на свои ноги. Брюки были длинноваты даже для него, и во время ходьбы Грегори наступал на края штанин. Он сел и стал листать журналы: «Радио таймс», журнал для женщин, номер «Кантри лайф» двухлетней давности. Почувствовав жар, исходящий от камина, Грегори встал и поворошил в нем угли кочергой. Затем огляделся вокруг и задумался, смог ли бы он наслаждаться лицезрением выцветших обоев в цветочек в течение шести месяцев и в конце концов не сойти с ума. Нет, лучше уж жить в глинобитной хижине.
Из кухни слышался звук бегущей воды, звон переставляемой посуды, женский голос по радио сообщал последние известия. Грегори вышел в коридор, однако смог разглядеть только край стола и дверь в кладовую. Джиллиан оказалась гораздо более милой, чем думалось поначалу. Вполне возможно, что удастся разговорить ее и выудить интересные сведения о сельских традициях. Грегори решил было прямо сейчас пойти к ней на кухню под предлогом желания послушать радио, но потом передумал: не стоит слишком торопить события. Нужно попытаться разговорить ее самым естественным образом – за ужином.
Поэтому вместо того, чтобы идти на кухню, он направился в комнату, расположенную на противоположной стороне коридора, где, по словам хозяйки, можно было найти какие-то книги. Грегори вошел в темное помещение, споткнувшись вначале о половик, а затем зацепившись за край кровати. В конце концов ему все-таки удалось отыскать настольную лампу и включить ее.
Это явно была комната для гостей, так как в ней сразу же ощущалась полная обезличенность, словно там давно никто не жил. Грегори увидел металлическую кровать, небольшой столик, кресло и платяной шкаф. Рядом с дверью стоял маленький самодельный книжный шкаф, забитый потрепанными книгами в мягких обложках: любовными романами, парой изданий «пингвиновской» классики, какими-то историческими повествованиями. Собрание завершалось старенькой Библией. На самом верху шкафа лежало несколько аккуратно сложенных выпусков «Исследований о кругах», что его, впрочем, нисколько не удивило.
Грегори выключил свет, взял с собой в гостиную пару журналов и уселся на диван возле торшера.
Журналы оказались значительно менее увлекательными, чем он надеялся: каждая статья начиналась со скучнейшей смеси псевдонаучного жаргона с почти откровенными выдумками. Все они были полны совершенно неубедительных рассуждений об уровнях ионизирующего и гамма-излучения. Лишь в самом конце последнего из номеров Грегори отыскал нечто более увлекательное – статью о печали, которую испытывает Мать-Земля из-за неспособности человечества проявлять истинную заботу о планете. Автор статьи подписался Гренн. Это оказалась женщина, руководительница загадочного учреждения под названием «Институт друидических исследований» в Милтон-Кейнс.
Статья была достаточно идиотской, чтобы в течение какого-то времени удерживать интерес Грегори, по крайней мере до тех пор, пока его окончательно не отвлек запах вареной картошки и жареной колбасы. Он услышал, что хозяйка выключила радио, встал и зашлепал в кухню, прихватив с собой журнал.
На скатерти в цветочках стояло два прибора. Джиллиан пристроилась у плиты, закатав рукава свитера, и шевелила вилкой две колбаски, жарившиеся на сковороде.
– Ах да, я ведь и не спросила? – воскликнула она. – Вы, случайно, не вегетарианец?
Грегори отрицательно покачал головой.
– Аромат потрясающий. Не против, если я присоединюсь?
– Конечно, входите! – ответила Джиллиан, широко улыбнувшись. – Они уже почти готовы. Можете вымыть руки прямо здесь, в раковине.
Вода оказалась просто ледяной, и у Грегори сразу же занемели пальцы. Он перехватил взгляд хозяйки, брошенный на журнал, который он положил на стол, и теперь без всякого сомнения убедился, что при взгляде на нее Джиллиан краснеет.
– Вы?… – начал он, не столько вытирая, сколько растирая руки полотенцем, чтобы возвратить им чувствительность. – Вы?… – начал он снова, поняв, что его нерешительность вызвана бестактностью вопроса, который он собирался задать – что-то вроде «Неужели вы верите в подобную ерунду? Вы что, тоже с приветом?»
– Круги? – спросила Джиллиан, произнеся это слово както напевно, и сердце Грегори заныло – интонация напомнила ему о Фионе. Женщина сморщила нос. – Признаюсь, вначале я была немного заинтригована. Ноя держу их, – и она поворотом плеч указала в сторону журнала, – только для приезжающих. Вы предпочитаете пюре?
Она поставила на стол две тарелки с колбасой, картошкой и морковью и после секундного колебания уселась сама не лицом к нему, а боком. Несколько мгновений они ели в полном молчании, и Грегори обнаружил, что не на шутку проголодался. Джиллиан, слегка наморщив лоб, наблюдала за тем, как он ест.
– Ну и как вы нашли наш курган? Грегори сделал глоток и сказал:
– Повернул налево у круга на поле и нашел.
– Простите? – Джиллиан недоуменно уставилась на него, потом до нее дошло, что он шутит, и она улыбнулась. – Ах вот оно что.
– Извините.
– Да ничего. Ведь большую часть времени я одна. Я не привыкла к шуткам.
Грегори чуть было не сказал, что знает массу интересных анекдотов, и среди них есть анекдоте мужчине, прыгающем на люке, но вместо этого бросил взгляд на журнал, лежащий на столе, и сказал: