Девять дней исправления

Летучий Дмитрий

 - А если нет, то вспомни то, что я тебе сейчас скажу, - Фаралон, наконец, оторвал взгляд от книги и поднял на своего собеседника.
– Ни одна радость надежды не бывает настолько сильной, насколько сильна горечь того, как эта надежда разбивается. Да, нам всю жизнь говорили обратное. Но это говорили те, кто ни разу не испытывал боль от того, что осколки надежды брызгами летят тебе в лицо. Я испытывал, и я знаю, что это такое. Тешить себя иллюзиями, обманывать себя - самая горькая ошибка, что может совершить человек в своей жизни. Когда ты будешь смотреть на Аррадру и понимать, что ваш союз распадается, то вспомнишь

мои слова.

 Он вдруг заметил, что собеседник всё ещё улыбается.

 - Не забывай, - сказал Трилон.
– Нет никого, кто бы знал тебя лучше, чем я. Ты постоянно говоришь о своём опыте, о том, что тебя уже никто не обманет, но сам же себя и обманываешь. Хотя бы сейчас, когда пытаешься делать вид, что книги, что лежит между нами, нет. Вот уже несколько дней упорно не замечаешь её, вместе со мной. Мы всегда обманывали самих себя и всегда будем обманывать. Самообман - часть человеческой сущности. И пусть мы лучше будем обманывать в чём-то самих себя, чем будем смиряться с дерьмом этого мира и плыть по течению этого дерьма, бессмысленно и бездумно - то, что пытаешься делать ты и постоянно сталкиваешься с миражами виднеющихся на горизонте островков суши. Пусть лучше мы будем наивными и глупыми, чем будем пытаться достигнуть обратного наивности состояния и застревать на середине пути, пребывать в непонятном положении, как ты, когда ты вроде серьёзный и честный с собой человек, но то и дело пытаешься найти какую-то иллюзию для того, чтобы жить дальше.

 Образовалась тишина. Луч солнца крался, продвигая тень всё ближе к крайней отметке - вечерело. Трилон продолжал улыбаться.

 - Прости, если обидел тебя, - сказал он, вставая из-за стола.
– Я тоже не держу на тебя зла. Поговорим в другой раз, когда успокоимся.

 Он вышел в дверь. Фаралон остался один и ещё какое-то время сидел неподвижно.

 Потом, навалившись на стол, взял книгу. Повертел её в руках, стирая пылевой слой, ощущая мягковатую поверхность переплёта. Потом открыл, пролистал первые страницы, остановил взгляд на очередной строке. Несколько секунд не решался читать, но потом сам не заметил, как забегал по строчкам. Сердце отчётливо ускорило биение и ускоряло с каждой новой страницей. Маг читал, вникая в суть, и всё больше хотел прерваться, снова закрыть книгу и положить её на стол, снова позволить ей покрыться пылью, но руки сами перебирали ровные листы, глаза сами впивались в символы.

 - Боги!
– шептал он.
– Проклятье! Непостижимо!

 Уронил книгу на стол. Взял бокал, бутылку с вином, налил до краёв и выпил. Продолжил чтение, хотя это давалось ему с трудом.

 - Что ты тут делаешь?

 Сердце Фаралона едва не остановилось, он дрогнувшими руками захлопнул книгу, едва не свалив вино на пол.

 - Это ты что тут делаешь?

 - Мне что уже нельзя проведать брата?
– Аррадра присела на стул Трилона.

 - Можно. Но ты пришла не ко мне, верно?

 - Ты как всегда раскусил меня, - улыбнулась девушка.
– Где Трилон?

 - Вышел несколько минут назад. Если вы с ним не встретились, значит спустился на первый ярус.

 Он вдруг заметил лист в её руках.

 - Что это?

 Она показала ему портрет.

 - Нарисовала вас с ним. Получилось не очень хорошо, но зато останется память. И знаешь что...

 Аррадра вдруг замолчала. Фаралон посмотрел на неё и увидел, что её взгляд, устремлённый на портрет, пуст. Слегка покачнувшись, девушка упала на пол.

 Маг соскочил с места, бутылка с вином в этот раз всё же упала, разлив жидкость по полу. Приподняв Аррадру на руках, он прильнул ухом к её лицу, и сердце забилось так сильно, как не билось даже при чтении книги.

 Она не дышала.

...

Седьмой день

 Мокрый потолок и крысы, бегающие в темноте, - вот и всё, что увидел он, переступив порог. Именно такими описывались тюрьмы в книгах, которые он считал лживыми и далёкими от реальности. За решётками, овеянными тенью, виднелись решетчатые же окна наружу, словно сошедшие со страниц очередной повести. Кости на полу, точно такие же крупные и отвратительные, с кусочками всё ещё не сорванного мяса, как их и представляли абсолютно все писаки мира в своих юношеских фантазиях.

 Это был первый случай, когда написанное в книгах и то, что в жизни, совпадало полностью. Дардарон ощутил себя мальчишкой, столкнувшимся с суровой реальностью. Только в этот раз реальность обманула его дважды.

 Лучше бы всё было наоборот. Лучше бы он, зайдя сюда, увидел то, чего сам ожидал увидеть, то, что расходилось бы с написанным в книгах. Он бы, увидев это, в очередной раз почувствовал себя мудрым и закалённым временем, почувствовал бы себя увереннее. А уверенность ему была нужна сейчас как никогда.

 Не сбавляя шага, маг спустился по крутой лестнице ниже. Здесь были слышны крики и возня заключённых. Тоже как описывалось в книгах. Он неуверенно заглянул в некоторые клетки, но не увидел там того, кого искал. Похоже, тюремщик не соврал, и Трилона нужно искать в самом низу.

 На последнем ярусе было ещё темнее. Лишь один из дальних углов светился ярким отражением факелов. Это точно была камера Трилона.

 Директор сидел, опёршись о стену, на полу, застеленном грязной соломой, хотя в его клетке имелась кушетка и даже несколько стульев.

 Он поднял глаза на гостя, вошедшего в дверь его темницы.

 - Не самая удачная мысль, тюремщик: заходить с ключами в одно помещение к магу, и тем более не брать с собой охранников. Не боишься, что я тебя заколдую?

 - Нет. Мог бы заколдовать кого угодно, сюда бы не попал, - ответил Дардарон, снимая с себя иллюзию.

 - Ты!
– Трилон привстал с пола.
– Нет! Зачем? Зачем ты притащился сюда? Хотел освободить меня?

 - Дверь открыта. Ты можешь выходить. С охранниками я разобрался. Придётся подраться с теми, что снаружи, но я мог бы помочь тебе.

 Трилон покачал головой.

 - Уйду, и войска Локсгера уже к вечеру будут стоять под стенами школы. И это если нам дадут до неё добраться и не убьют по дороге. Ты же сам понимаешь...

 - Понимаю, - кивнул Дардарон.
– Но мне просто необходимо было поговорить с тобой.

 - Задержишься чуть дольше, и тебя тоже схватят.

 - Нет, - он вынул из кармана и показал Трилону монету.
– Я телепортируюсь. Этот телепорт я создал позавчера на основе гэльвского. Он, правда, всё равно вышел бракованным, не переносит одежду и другие вещи. Но если бы ты вчера нормально объяснил, что собираешься делать, я бы отдал тебе эту монету, и ты бы здесь не сидел. Итак, мы можем прямо сейчас переместиться отсюда оба. Ты не хочешь?