Девять дней исправления

Летучий Дмитрий

 Трилон почувствовал на щеках слёзы. Странно, он не испытывал грусти, к горлу не подкатил тяжёлый комок. Ничего, только слёзы.

 - О, так в тебе ещё остались чувства!
– усмехнулся Харадрин.
– Выходит, я был неправ, и ты ещё не до конца уничтожен!

 - Ты мерзкая тварь. Паскудная, мерзкая тварь.

 Из коридора донеслись звуки.

 - О, скоро нас с тобой найдут здесь, - Харадрин пододвинул к себе бутылку и долил вина. Потом перевалился через стол и долил Трилону, хоть тот и не просил.
– Давай ещё выпьем. У нас не так много времени осталось.

 - Зачем ты делал всё это? Разве остатки человечности не говорили тебе, что ты творишь зло? Что все эти люди, гибнущие по твоей вине...

 - Да как же ты не понимаешь, что речь идёт о нечто большем, чем несколько человеческих жизней!
– взорвался Харадрин.
– Зачем я делал это? По твоему у меня

не было причины? По твоему я сделал всё это: связался с каганатцами, напустил страшную болезнь на целый город, изобрёл вещи, до которых без меня додумались бы разве что через пару веков, придумал огромный план, привёл толпу к вашему порогу, и у меня не было повода?
– Харадрин отхлебнул из бокала и немного успокоился.
– Для начала я хотел избавиться от того знания, которым ты владеешь. Это я рассказал Адриану про ту книгу, а он уже предал меня и рассказал о ней тебе. Я тоже знаю этот язык, знаю, какие существа говорили на нём в давние времена. Я прочитал книгу задолго до того, как она попала в твои руки. Жаль, её нельзя сжечь. Зато можно сделать бесполезной, если убить всех людей, кто знает язык. Этот идиот Адриан научил языку тебя, и мне пришлось открыть на тебя охоту. Если бы вы больше доверяли Аррадре, то я знал бы о ваших тайнах и не стёр бы по ошибке память Дардарону. Но вышло то, что вышло. Теперь всё будет кончено. Ты идиот, Трилон. Ты ведь не стал передавать свои знания никому другому. Ты метался между двумя крайностями. Хотел отгородить родных людей от этого знания, но в то же время пытался передать его кому-то другому. Ты сам не знал, что делать. Потому что ты безвольный слабак.

 - Ты не ответил на вопрос, - Трилон тоже отпил.
– Зачем ты делал всё это? Допустим, ты хотел уничтожить знание в книге, хотел убить меня. Но чем тебе не угодила моя школа?

 Харадрин откинулся на спинку стула, слишком короткую для его спины.

 - Ты ведь читал книгу, да? Разве ты ничего не понял? Впрочем, это не удивительно, учитывая твой скудный умишко. Подумай, почему произошло то, о чём там написано. Всё ведь очевидно. Виной всему прогресс. Наш мир постоянно развивается, жизнь становится лучше, люди становятся лучше. Пока что он далёк от идеала, но постоянно к нему приближается. Когда-нибудь он достигнет идеала и исчезнет. Один мой знакомый философ говорил, что мир существует, пока он не идеален, пока в нём борются добро со злом. Представь себе шар - идеальную форму - лежащий на столе. Если у шара есть вмятина, он не сможет никуда укатиться, потому что рано или поздно встанет на эту вмятину. И чем меньше вмятина, тем ему сложнее на неё встать. А если вмятины нет вовсе и шар идеален, то он укатится со стола и упадёт в бездну. Тоже самое и с нашим миром. Всё, что написано в той книге правда, уж не знаю, докуда ты дочитал. Наш мир может погубить только прогресс - то, что сделает его идеальным. Всегда должна быть сила, тормозящая прогресс, чтобы мир жил постоянно. Сегодня эта сила я. Я понимаю, что в будущем именно магия станет самым главным оружием прогресса. Если люди научатся создавать магическую идеалию, мир уже никогда не будет прежним. Всё изменится. Чтобы ничего такого не случилось, магов всегда должно что-то ограничивать. Можешь смеяться, но твои школы были самыми лучшими во всём мире. Вы отлично обучали своих учеников, выпускали на свет всё больше магов. Рано или поздно, развитие прогресса стало бы вашей виной. Надеюсь, я это предотвратил. Точнее отодвинул хоть на какой-то срок. Сделал всё, что было в моих силах.

 - Боги! И это всё?
– ахнул Трилон.
– Пафос и философия, висящая на волоске, это и есть твои причины? То, ради чего ты всем этим занимался? У тебя были такие большие возможности, а ты тратил их ради того, что мог бы разнести в пух и прах любой уличный философ, если бы ты вступил с ним в спор. Твоя проблема в том, что ты человек. Один из сотни тысяч в нашем мире. А это значит, что твои представления о правильном и неправильном могут быть обыкновенным дерьмом. Как и у любого другого человека. В мире сотни тысяч людей, и у каждого есть своя система правильного и неправильного. Сотни тысяч систем. И каждый уверен в том, что если бы мир существовал по его системе, то всё было бы отлично. И когда ты пытаешься насильно подстроить мир под свою, одну из сотен тысяч систем, то чем ты лучше, например, Хэраугрида - оркского вождя, который пятьсот лет назад истребил целую страну скельтов только потому, что был уверен, что скельты - ненужная миру раса и её необходимо изничтожить? Или любого из гэльвских завоевателей, которые сжигали целые города по своей воле? Как ты можешь быть уверен в том, что твоя система правил будет лучшей для мира, если никогда не видел этот мир в её свете? И кто дал тебе право так рисковать миром, который тебе не принадлежит? Ты до сих пор не понял, что мир устроен по другому. Его не возможно насильно затащить под чьи бы то ни было правила. Он сам диктует нам правила, а мы подчиняемся. Ты пытался остановить прогресс? Жаль не увидишь, как все твои усилия пропадут. Прогресс невозможно остановить, он существует уже тысячи лет. А ты всего лишь очередной поехавший идиот со своими навязчивыми идеями, только ещё и с большими возможностями! А ведь ты был гениален, ты первый смог создать идеалию, множество новых заклинаний...

 - А что насчёт тебя?
– Харадрин поставил бокал на стол так, что он зазвенел.
– Ты обманывал своего лучшего друга, стёр память сестре и несколько лет держал свой обман. Только потому, что считал это правильным поступком.

 - Это другое.

 - Нет. Мы все пытаемся подстроить мир под наши правила, просто кто-то более удачлив в этом деле, а кто-то менее.
– Он вовсе убрал бокал в сторону и попытался скрыть своё раздражение, которое тем не менее было видно по дёргающимся уголкам рта.
– Давай же подведём итоги. Кто же из нас двоих выиграл? Я смог убить Палтанона, тебя, Гилона и всех учеников. В живых временно остался лишь Дардарон, и даже если он сумеет сохранить рассудок, не сопьётся и просто станет бродягой, он ничего не сможет сделать с книгой, которую унёс, потому что ты не передал ему свои знания. А я знаю, что не передал, потому что внимательно следил за вами. А даже если ты и смог скрыть от меня и таки обучил его ещё до того, как с ним случилась та трагедия, то всё равно сейчас он ничего не помнит, а скоро его и вовсе не будет в живых. А что ты? Ты смог убить меня. Тоже неплохо. Как видишь, сложно определить победителя. Как я и говорил.

 Шум в коридоре становился всё ближе. Толпа искала по всем комнатам.

 - Верно, - Трилон опустил голову.
– Ты великий стратег и смог построить план, который обеспечил тебе достижение поставленной цели. А я... всего лишь старый дурак Трилон, который не может ничего сделать, который не может показать всем, что тоже на что-то способен. И который всю жизнь и даже сейчас, перед смертью, верит в то, что иногда... несмотря на все недостатки нашего мира... всё может закончиться хорошо. Как в сказке.

 Он допил то, что оставалось в его бокале. Харадрин снова улыбнулся, шире, чем обычно, ещё сильнее облокотившись на спинку стула.

 Шум в коридоре был уже совсем близко, и вскоре дверь кабинета резко распахнулась.

* * *

 Мягко ступая и придерживаясь за стену, Дардарон медленно подкрался и выглянул из-за угла. Аррадра была права, недалеко от второго входа, на пляже прохлаждались шестеро людей с характерными внешностями и одеждой и характерными же дубинками в руках. В полутьме их образы расплывались и казались одинаковыми.

 Ловкий ход. Транон мог бы послать их пройти через тоннель и напасть со спины, но хорошо понимал, что их могут встретить в этом тоннеле ловушками, что если кто-то и совладает с группой магов, то это сделают только сами гэльвы, а ещё шестеро или десятеро роли не сыграют, а только будут мешаться, потому что каганатцы не отличают одного хэнта от другого. А вот если один или двое магов попытаются выйти через второй ход, то эти бугаи будут как нельзя кстати, конечно если услышат шум в тоннеле и станут в засаду. Сейчас же они беззащитны.

 Дардарон покинул укрытие, встал во весь рост, ударил по первому пузырём. Не успели головорезы опомниться, их забрызгало кровью второго. Один прицелился и выстрелил в мага из самострела, но снаряд нашёл поверхность искажённого щитом воздуха. Ещё несколько взмахов, и ещё трое лежат мёртвыми, а последний удирает, что есть сил.

 Справился. Теперь нужно бежать к складу в ремесленном районе. Это ведь его имел в виду Трилон, когда говорил "место, о котором мы оба только что подумали". Это ведь за монетой, телепортирующей туда, бежал Трилон в свой кабинет. И поэтому та монета оказалась у Аррадры. Но как он собирается отобрать её у Трилона?

 Мокрый песок замедлял движение, но скоро он кончился, и волшебник побежал по земляной поверхности, всё ещё придерживаясь окраины города и границы порта. Немолодые годы напоминали о себе жуткой отдышкой и болящими конечностями.

 Он уже был недалеко от ремесленного района, когда прогремел взрыв, словно комета упала на землю. Впереди стал виден чёткий столб дыма, который толстел и чернел с каждой секундой. Дардарон остановился, переводя дыхание, и попытался понять, что могло произойти. Но сколько бы он не думал, всё сводилось к одной мысли, которую он отгонял всеми силами. Нет! Только не это!