Девять грехов
Шрифт:
– Почему ты так ненавидишь людей? – не скрывая неприязни и пересилив собственный страх, спросил Марк.
– Люди словно болезнь чумы, вы живёте глупой, бесцельной жизнью, хаотично размножаясь и уничтожая при этом свой собственный мир. Вами движут низменные желания, вы можете убивать себе подобных просто из-за прихоти или ради выгоды, вы бич земного мира, и вас ждёт кара за грехи ваши, – яростно молвил Харон, а на месте его глазниц то и дело вспыхивали искры адского пламени.
– Но далеко не все такие, среди нас есть невинные, такие как моя дочь! – твёрдо сказал Марк, смотря в пылающие глазницы чудовища.
– А
Марк ничего не ответил. Он подумал, что ещё немного и ситуация может выйти из-под контроля, а разъярённое чудовище явно не было мирно настроено по отношению к нему. Велес лишь молча стоял в стороне, продолжая вглядываться в удаляющийся берег.
Прошёл час, а может день, казалось, что время в этом страшном месте застыло в бесконечности и нет силы, способной его подтолкнуть или ускорить. Но всё же, вдали показался край земли, медленно выползающий из бесконечной пустоты, окружающей черные воды Ахерона. Харон причалил к берегу и спустил наземь трапы. Сотни душ покорно начали спускаться по ним, заканчивая своё последнее путешествие.
– Что я должен тебе, Харон? – сойдя с трапа и обернувшись, спросил Марк.
– Твоя дань будет оплачена, жалкий человек, можешь в этом не сомневаться, а теперь ступай и никогда не возвращайся, иначе и тебе томиться в этих водах, – громко сказало чудовище, и его корабль вновь направился в бесконечную черноту.
Глава 5
ЛИМБ
Посмотрев вслед кораблю, исчезающему во мраке чёрной бездны, Марк направился дальше по единственной дороге, ведущей всё ниже и ниже вглубь невиданного мира. Вокруг него шло множество безликих стонущих фигур, идущих, словно скот на скотобойню, но не в силах вернуться вспять. Велес отстал и затерялся в толпе позади них. Марк старался держаться как можно дальше от проклятых угрюмых душ, всячески избегая какого-либо контакта, ибо тяжесть боли, царившей в их сердцах, была невыносима.
– Сквозь тьму не плач до слуха доносился,
А только вздох взлетал со всех сторон
И в вековечном воздухе струился.
Он был безбольной скорбью порождён,
Которою казалися объяты
Толпы младенцев, и мужей, и жён…
Тихое пение, словно журчащий ручеёк в нескончаемой пустыне, раздалось совсем близко и, обернувшись, Марк вновь увидел идущего прямо за ним Велеса.
– Хорошо, что ты тут, – облегчённо сказал Марк.
– Моё присутствие тебе ничем не поможет, человек! – словно отрезав, промолвил Велес, – ты один на этом пути, и никто кроме тебя самого не в силах помочь.
– Куда ведёт эта дорога? – спросил Марк, меняя тему разговора.
– Мы на первом круге, здесь страдания грешников безболезненны, их наказание – это вечная скорбь, а выпало оно на долю тех, кто не был крещён и недостаточно верил в Бога.
– Крещён? – удивлённо спросил Марк, и тут же добавил, – а как же миллионы людей, исповедующих десятки, а то и сотни других религий?
– Ты глупый человек, основная победа Люцифера в ваше время заключалась именно в том, что ему удалось заставить людей поверить в нереальность бытия загробного в силу науки. Он сам создал десятки лжерелигий только лишь с одной целью – отвернуть людей от истинного врага его, – Бога небесного.
Конечно, Марк никогда не был особо религиозным человеком, он верил в нечто неподвластное человеческому разуму, но уж точно не в то, что почти всё на земле создано ужасным демоном.
– Зачем ему всё это, Велес?
– С помощью вашей грешной сущности, извращённой деньгами, похотью, жаждой власти, денег, поклоняющейся науки больше чем создателю, он пополняет свои ряды и заселяет своё царство. И когда его царство наберёт достаточную силу, он вновь вознесётся к небесам, свергнув тех, кто сослал его в пучину ада.
Незаметно дорога расширилась, и пейзаж перестал быть мертвенно-пустынным. Вдоль неё начали возвышаться угловатые, сгорбленные холмы и колонны каких-то очень старых развалин непонятной формы. Множество их оголённых остовов были погребены тысячелетним песком времени. Лежащие повсюду обломки конструкций и повсеместное запустение усиливали и без того томную тоску этого места. Вдали виднелось некое, более или менее, сохранившееся здание, больше напоминающее старинный амфитеатр. Марку доводилось и раньше видеть подобные сооружения, когда они вместе с дочерью путешествовали по Италии и Греции.
Тихий детский плач донёсся из-под груды очередной каменной насыпи.
– Что это за звук? – остановившись удивлённо спросил Марк, но Велес стоял молча, пристально смотря вдаль стеклянными глазами.
Плач раздался вновь, и Марк, не дождавшись ответа, бросился в сторону одной из насыпей.
Звук усилился. Упав на колени, Марк яростно начал разбирать груду обломков.
– Помоги мне Велес, похоже, тут ребёнок! – закричал Марк, откидывая камни в разные стороны, но старик, словно статуя, продолжал стоять на месте, не реагируя на призывы о помощи.
Откинув очередной камень, Марк увидел небольшой свёрточек. Добравшись до него, он тут же развернул шёлковую ткань и опешил от ужаса. В его руках лежало тельце маленького ребёнка, ещё совсем крохотного, которому не суждено было родиться на свет. В сознании вспыхнула страшная картина, которую уже десятки лет Марк старался забыть, вычеркнуть из памяти. Этот кошмар преследовал его в самых страшных снах. Это был его ребёнок, тот самый, рождения которого он не захотел. Слезы градом побежали по его щекам, создавая солоноватый вкус на губах.
Это было то самое время, как только Марк начал встречаться с Катей. Он искренне любил её, и она отдавала ему всю себя без остатка. Но непомерная тяга к успеху в карьере, старание не быть похожем на своих вечно пьющих и ругающихся родителей, подталкивали Марка на то, чтобы посвящать всего себя нескончаемой работе и деньгам. Даже незапланированная беременность Кати не остановила Марка в его стремлении к богатству и хорошей жизни.
– Я люблю тебя и хочу оставить нашего ребёнка! – говорила тогда она, но Марк был непреклонен.