Девятихвостый демон

Рощин Сергей

Приплыли... Похоже нервное перенапряжение сегодня получила не только Анко.

– Что?..
– Глаза куноичи изумлённо расширились, даже мандраж из эмоционального фона изчез.

– Я спрашиваю, нравится ли тебе, когда тебя гладят по голове?

– Я.. Я не знаю...
– Растерянно ответила девушка.

– Вот как?
– Мои губы опять расплылись в улыбке. Ну раз уж сделал глупость, то нужно идти до конца, мол так и было задумано. Правда, что-то я сегодня много глупостей делаю, даже страшно...
– Ну тогда думаю, нам следует узнать ответ на практике. Ты же не станешь возражать?

– Эээ...

– Ну вот и молодец.
– И я положил руку на голову куноичи...

***

Сарутоби Хирузен пребывал в мрачном настроении и даже трубка с любимым табаком это настроение никак не улучшала. Угроза Орочимару была очень серьёзна,

Третий Хокаге это понимал как никто другой. Его бывший ученик досконально знал всю систему безопасности деревни и даже все внесённые изменения, с момента как он стал нукенином, этого не меняли, ведь основа оставалась прежней и кардинально переделать её не представлялось возможным. По крайней мере, без десятка мастеров фуиндзюцу из клана Узумаки. Да и то, вряд-ли бы это помогло, уж точно не против Орочимару. А ведь ещё Казекаге вёл себя как-то странно. Чего стоит только то, что он прислал на этот экзамен всех своих детей, включая джинчурики однохвостого. Редкое проявление доверия, между селениями шиноби. Вполне способное означать как само заявленное желание перевести союзные отношения на новый уровень, так и нечто совсем другое, например попытку усыпить бдительность. И хоть разумом Хирузен прекрасно понимал, что для Суны война с Конохой сейчас была бы абсолютной глупостью, могущей привести не только к потере статуса Великой деревни шиноби, но и вообще к полному уничтожению, слишком уж неравны силы, но что-то в поведении Казекаге его всё же настораживало. Конечно можно считать, что экзамен на чунина это только удобный повод показать остальным селениям силу джинчурики Шукаку, а за одно и подрастающего поколения клана Собоку... В принципе, сильный ход могущий неплохо поднять авторитет селения в глазах заказчиков и охладить головы соседям. В особенности Аме, а то Дождь действительно последнее время начал наглеть, того и гляди Ханзо вспомнит былые обиды, а Суна сейчас уже не та, что в войну. Да, это многое бы объяснило и то, что экзамен принимает Коноха, тоже существенный фактор, пожалуй только сюда и мог отпустить своих детей Казекаге, ведь знает, что нам нет резона пытаться прибрать к рукам второго джинчурики. Но всё равно, что-то третьего Хокаге беспокоило, какая-то ускользающая от глаза деталь...

Размышления Хокаге прервало появление АНБУ в маске кота:

– Прошу прощения, Хокаге-сама, срочная информация!

– Что случилось Кот?

– Только что на полигоне Учих произошёл сильнейший выброс чакры девятихвостого...

– ЧТО?! Лис пытается вырваться?!
– Сарутоби буквально взлетел с кресла, уже готовый мчаться в квартал Учих.

– Нет, точнее нам не известно, согласно инструкции наблюдение за джинчурики велось с максимального удаления, а именно с границы кланового квартала...

– Лис СЕЙЧАС вырывается!?
– Второй раз, раздражённо, прервал доклад своего подчинённого Хирузен.

– Нет. Если Лис и вырывался то джинчурики справился самостоятельно.
– У третьего Хокаге отлегло от сердца, против вырвавшегося Къюби у него почти не было шансов и он это прекрасно осознавал, может убить демона бы и получилось, но только сам он вряд-ли пережил бы эту битву, как собственно и большинство сильнейших шиноби деревни. Облегчённо выдохнув, Третий опустился обратно в кресло, запоздало сообразив, что начни Лис действительно вырываться, Кот начал бы доклад именно с этого факта. Внутренне посетовав на расшалившиеся от всех последних событий нервы и попомнив ласковым словом старость, Хокаге обратился к Коту:

– Докладывай по порядку, что там случилось?

– Узумаки Наруто, как обычно занимался на клановом полигоне Учих...
– Хирузен внутренне усмехнулся, захапать полигон Учих в единоличное пользование, это сильно! Особенно на фоне того, что хозяин полигона вынужден тренироваться чёрт знает где, из-за очередного бзика Какаши.
– ...вместе со специальным джоунином Митараси Анко...
– А это вообще ни в какие ворота не лезет! Вот КАК он умудрился заставить её переехать жить к себе?! После той истории с Орочимару, Анко же вообще никого к себе ближе чем на километр не подпускает, а этот блондинистый проныра за каких-то пару дней умудрился её чуть ли не в постель к себе затащить! Даже как-то завидно... Погрузившись в последнюю мысль Хирузен, на пару секунд выпал из разговора, но быстро взял себя в руки и сосредоточился.
– ...когда они закончили обычные тренировки с огненными техниками, Митараси Анко отправилась в дом Наруто Узумаки, а сам Наруто углубился в дальнюю часть полигона, где, судя по всему, стал медитировать. Долгое время ничего не происходило, Наруто сидел на земле и не шевелился, к сожалению он установил вокруг себя защитный барьер и Филин не мог разглядеть подробности своим Бъкуганом, а потом произошёл мощный выброс чакры девятихвостого. Выброс уничтожил барьер вокруг джинчурики и остановился только на границе квартала Учих, благодаря защитным печатям...

– Филин успел заметить сколько было хвостов?
– Резко спросил Хокаге, вынув изо рта трубку.

– Да, четыре.

– Дальше.
– Трубка вернулась на место.

– Мы не успели миновать ограду квартала, давление чакры лиса исчезло почти мгновенно, покров держался ещё около минуты, но было видно что он уменьшается и согласно приказу приближаться мы не стали. Однако, примерно через две минуты после прохождения волны, к месту где находился джинчурики прибыла Митараси Анко. Какое-то время они разговаривали, причём, судя по жестикуляции, Анко говорила на повышенных тонах, потом правда успокоилась, после чего, вдвоём пошли в сторону дома. Я же отправился на доклад. Всё.

– Ясно...
– Сарутоби сделал глубокую затяжку.
– Ступай Кот. Вечером я жду подробный доклад и смотри, чтобы о случившимся не узнал Корень.

– Да, Хокаге-сама.

АНБУ скрылся, а Хирузен погрузился в новые размышления. Наруто сильно изменился за эти месяцы. Первый джинчурики Къюби, что полностью контролирует силу биджу. Ни Мито, ни Кушина силой Къюби практически не пользовались. Мито, к тому моменту как стала джинчурики, почти не уступала в силе своему мужу и сила девятихвостого ей было просто не нужна. Кушина... Кушина изучала клановые техники и Къюби воспринимала только как демона, которого следует держать под замком. Да и не она одна, для Конохи джинчурики всегда значил меньше чем для других селений, у нас всегда было много сильных ниндзя которые успешно справлялись с опасностями, а оружие последнего шанса, каковым и были в своём большинстве джинчурики для нас никогда не было актуальным. Ведь использовать его можно, только когда других вариантов остановить врага уже нет, а угроза уничтожения деревни противником перевешивает риск, для неё же, от взбесившегося биджу.

Наруто же умудрился в очень короткий срок достичь поразительно много. Уже сейчас ему можно присваивать ранг чунина, да даже пожалуй и джоунина. Правда ещё совсем недавно Хирузен был очень далёк от благодушия и радости. В тот раз, когда он только узнал, о контакте Наруто с Лисом и о том, что ребёнок узнал кем являются его родители и почему его ненавидят в деревне, третий Хокаге испытал настоящий ужас. Ведь подумать только, целых два месяца в Конохе никто даже не подозревал о том, что джинчурики может в абсолютно любой момент выпустить девятихвостого.

Наследник великого клана, сын четвёртого Хокаге и тюремщик сильнейшего из биджу, что чуть не уничтожил деревню, человек чьё положение должно быть лишь на одну ступень ниже чем у Хокаге. Но он вынужден ютиться в малоразмерной квартирке, жить на скудное пособие и ежедневно терпеть ненависть от жителей деревни, защищая которую погибли его родители. И в добавок ко всему, целых два месяца он, без всякого контроля, общался с девятихвостым! Как это можно было выдержать?! Да даже каждый из этих фактов, в отдельности, мог привести к освобождению Къюби прямо в центре деревни! Но Наруто сдержался. Сдержался там, где любой другой возненавидел бы деревню. Как он смог это сделать, не озлобившись и не превратившись в кровожадного монстра, Сарутоби до сих пор был не способен понять.

Однако, даже учитывая, что уничтожить деревню Наруто не попытался, он мог просто уйти из деревни, ведь после всех откровений, его здесь уже ничего не держало. А пытаться силой остановить джинчурики... Нет, Хирузен бы на это не решился. А всё из-за этой ненависти! Как только Хокаге не пытался с этим бороться, но люди - это безмозглая толпа, неспособная понять что играется с огнём. И главное, правду ей не расскажешь, а все из-за того проклятого соглашения. Тогда Хирузен его подержал, сейчас же стало очевидно, что оно было ошибкой, едва не приведшей к катастрофе, но это сейчас. Тогда же вопросы стояли несколько иначе. Четвертый Хокаге был мертв. Как и многие сильные шиноби из разных кланов. Немногие жившие в Конохе Узумаки вообще поголовно погибли, до последнего удерживая барьеры перед пламенем Къюби и закрывая собой жилые кварталы. Баланс сил нарушился, кланы сцепились друг с другом в борьбе за власть. Коноха оказалась на грани гражданской войны. Тогда удалось договориться. Сарутоби снова стал Хокаге. А Наруто решили оставить в покое и ничего ему не рассказывать. Решение было компромиссным и основанным на том, чтобы ни один из кланов не получил преимущество перед другим, пусть даже это пошло в разрез с завещанием самого Минато. Тогда это казалось единственно верным решением, но сейчас... К тому же, несмотря на все меры, что предпринимались дабы сохранить в тайне информацию о Наруто, кто-то ухитрился проболтаться. Третий был практически уверен, что это было сделано кем-то из кланов умышленно. Уж очень избирательно шла информация о мальчике в распускаемых слухах, не говорящих ни слова о его родителях.