Дейр
Шрифт:
Огонь!
По меньшей мере тридцать гривастых остались лежать на земле. Остальные то ли поддались панике, то ли, поняв тщетность попытки спасти своих раненых, побежали ко входам в кадмусы. Но пробиться внутрь оказалось не так-то просто. Второй залп скосил большую часть бегущих.
Джек взял Р-ли за руку.
— Теперь мы не можем вернуться. Мы отрезаны. Единственный выход — бежать в Тракию.
Р-ли даже не шелохнулась. Казалось, она не слышала его. Он медленно развернул сирену, чтобы она не видела резню, и потащил ее, спотыкавшуюся на каждом шагу, за собой. Ничего не видя от слез, с перекошенным
Внезапно появилась из-за дерева Полли О’Брайен. В одной руке у нее был лук и колчан со стрелами, в другой — окровавленный кинжал со стеклянным лезвием. Глаза ее были широко раскрыты, и выглядела она как-то странно.
— Откуда у тебя это? — спросил Джек.
— Я подумала, что нам не добраться до Тракии без оружия, — пояснила она. — Я побежала назад и подобрала на краю луга луки и стрелы, а кинжал я отобрала у попа.
— Отобрала?
— После того как заколола его. Жирный слуга бога стоял за деревом и наблюдал за резней. Мне кажется, он намеревался выйти позже, благословить оставшихся в живых и воздать последние почести мертвым и умирающим. Но я подкралась к нему сзади, выхватила нож и воткнула в его огромное брюхо, когда он повернулся, чтобы посмотреть, кто это посмел нарушить его уединение. Свинья! Это был один из тех подлецов, кто замучил пытками мою мать.
Джек был потрясен, хотя и был рад тому, что Полли не оказалась слабой и беспомощной женщиной. Чтобы добраться до Тракии, каждому из них придется призвать на помощь все свое мужество и умение. А о Р-ли можно не беспокоиться — пусть только она немного придет в себя от постигшего ее горя.
Они постарались как можно быстрее выйти из леса. Джек то и дело оглядывался назад: людей не было видно. Теперь стрельба прекратилась, а может быть, была не слышна в густых зарослях.
Они вышли к широкому мелкому ручью, который низвергался вниз рядом последовательно идущих один за другим водопадов. Вода была чистой и очень холодной. Они напились, смыли грязь, пот и кровь. Рана на боку Джека еще некоторое время кровоточила, но затем кровь, свернулась. Заметив рану, Р-ли начала проявлять первые признаки внимания к окружающему. Она стала присматриваться к растениям, которые росли вдоль ручья, и скоро нашла то, что искала, — черно-красный цветок, напоминающий по форме сердце.
После того как она промыла рану, пришел черед этого цветка.
— Приложи его к ране примерно на час. После этого я смою частицы, приставшие к ране, и ты будешь в полном порядке.
Наградив Джека мимолетным поцелуем, она поднялась и стала вглядываться в отдаленные горы на севере. Они вздымались так высоко, что казалось, будто они совсем рядом. Однако все трое знали, что до подножия самой ближайшей горы не менее трех дней ходу.
— Жарко, — сказала Полли. Она встала, расстегнула свое длинное платье и сняла его. Под ним не было плотной нижней рубашки, как можно было ожидать. Теперь на ней ничего не было, кроме колотушек на ногах.
— Не надо удивляться, — произнесла она, перехватив взгляд Джека. — Тебя же не смущает, что Р-ли ходит обнаженная.
— Но… но ты… человек!
— Только в том случае, если ты игнорируешь поучения церкви. Она, кажется, считает, что ведьмы людьми не считаются.
Джек потерял дар речи от изумления и страха.
Полли встала перед ним и начала медленно поворачиваться, пока не сделала полный оборот. И хотя он был крайне взволнован, он не мог не заметить, какое у нее восхитительное тело.
Она улыбнулась Джеку и сказала:
— Неужели ты думаешь, что моя мать и я были безвинно пострадавшими и церковь нас преследовала несправедливо? Нет, наш обвинитель был прав, хотя и сам не понимал многого. Рейли сказал попам, что моя мать — ведьма, потому что хотел, чтобы в Слашларке была только одна аптека. Пусть хоть и неосознанно, но он попал в цель.
Моя мать мертва, это так. Но скоро наступит день, когда умрет и Рейли. Наше сборище ведьм убило бы его давным-давно, но я упросила их разрешить мне умертвить его собственными руками. Похоже, что с этим мне пока придется подождать. Но когда я доберусь до него…
Она провела языком по губам, полным и зовущим, будто специально предназначенным для поцелуя.
— Его смерть, — продолжала она, — будет гораздо ужасней, чем смерть моей матери.
Р-ли посмотрела на Полли так, будто та была омерзительным гигантским червем.
— Скажите пожалуйста! — возмутилась Полли. — Тебе, моя щепетильная красавица, следовало бы понимать такие чувства. Ты и сама достаточно испытала унижений и несправедливости от христиан.
— Значит, это правда, — раздумчиво произнес Джек, — что среди землян, которых доставили сюда Арра, были ведьмы?
— Правда. Но мы не поклоняемся тому демону-мужчине, которого вы считаете своим главным богом. Он всего лишь сын и любовник Великой Богини. Мы поклоняемся Белой Матери, той, вера в которую намного старше, чем ваша, христианская. Когда-нибудь она восторжествует. Вам неврома вся правда о нас. Все, что вы слышали, это ложь и извращение, которое вам вдалбливают в головы ваши жирные попы.
Она указала на свое платье.
— Я буду носить это тряпье только тогда, когда будет холодно, или когда мы будем в колючих зарослях. Просто замечательно, что не нужно обременять себя одеждой и чувствовать себя снова свободной!
— Это правда, что вы, ведьмы и колдуны, обладаете магическими способностями? — спросил Джек.
— Нам известно такое, о чем вы, христиане, и понятия не имеете, — кивнула Полли. Она взглянула на Р-ли и продолжала: — Но почти все это известно вийрам. Они такие же колдуны, как и мы. Они тоже поклоняются Великой Матери и…
— Но мы не приносим ей в жертву своих детей! — перебила ее сирена.
Полли от неожиданности запнулась, но тут же овладела собой и рассмеялась.
— Откуда вам это известно? У вас есть шпионы? Это невозможно. Наверное, какая-нибудь колдунья рассказала вам об этом! Ну так что? Что, если и делаем это? Это происходит нечасто, зато ребенку, которому посчастливилось погибнуть в ее честь, обеспечена вечная и полная счастья жизнь во Дворце самой Великой Матери!
Кроме того, не вам бы бросать в нас камни. Только из-за присутствия землян, вследствие их реакции, которую нетрудно было предсказать, вы, вийры, прекратили человеческие жертвоприношения. Признайся, разве это не так?