Дезертир

Степанов Алексей

«Влип Серега Удунов, - понял он.
– Сильно влип. В самом деле сорвался?… Нет, выстрелов-то я не слышал, да и тревогуобъявили бы по батальону».

Наскоро умывшись, Никита погасил свет и отодвинул шторку. С этой стороны стоял «офицерский домик», трехэтажное здание. Тишина, только в дежурке горит огонек. Спят господа офицеры, никто их не потревожил. Значит, все еще не так плохо.

Дверь в умывальник распахнулась, вошли трое дедов из взвода «техподдержки», за ними недовольно позевывающий дежурный по роте.

–  Ты

что в трусах, чмо?!
– тут же зашипел на него один из «техников».
– Бегом одеваться, через секунду чтобы был готов!

–  А что случилось-то?

–  Бегом!

Под градом пинков Никита пошел к двери, где его прихватил за локоть дежурный.

–  Чтобы к разводу был тут, понял?

–  А куда меня?

–  Да меня не волнует, куда, но чтобы к утреннему, разводу был на месте! Или пасть порву лично, понял?!

Дежурный толкнул его в темный коридор. Никита, скалясь от ярости, добрался до Своего табурета, оделся опять. В коридоре негромко переговаривались, вроде бы дежурный просил о чем-то «техников», а те огрызались. Что же с Серегой Удуновым?

Часовые стояли посередине между казармой и парком, о чем-то шептались с тамошней ночной сменой. Никита, конвоируемый дедами, пересек посыпанную пес-, ком площадку, не задавая вопросов, это явно было бесполезно. Но страх, исходящий от «техников», он чувствовал очень хорошо. Что-то случилось.

5

Ушастому досталось на самом краю леса, уже возле оврага. Как его угораздило - никто и не понял. Сафик, весь мокрый, прошел по этому самому месту, потом прокатил свою тачку Малек, стараясь двигаться по следу, а вот Ушастый вдруг закричал.

Туман - та еще дрянь. Кислота осела на одежде, лице, руках, от бедняги так и повалил дым.

–  Тащи!
– Сафик с силой воткнул опору тачки в глинистый грунт и кинулся назад.
– За ноги, сапоги в порядке у него!

Но Малек, прежде чем вытянуть орущего товарища, сорвал с головы кепи и схватил сапог уже через него. Мало ли что - может, кислота не всегда дымится? Спасенный Ушастый верещал как резаный, держа обожженные пальцы перед часто моргающими глазами, но не тер, соображал немного.

–  Не вставай!
– рычал Сафик.
– Лежи, вверх смотри, вверх!

Малек отстегнул от пояса флагус водой полил на глаза Ушастому, потом уж ополоснул, как мог, все лицо. Сафик занялся руками пострадавшего, так и поливали его из трех фляг - у самого Ушастого такая тоже, конечно, имелась - едва ли не четверть часа. Солнце совсем зайти успело, а Ушастый все оклематься не мог.

–  Братцы, да как же так?
– морщась от боли в обожженных губах, спрашивал он.
– Ну как же? Ведь врезало сразу, я же ни отскочить, ни почувствовать ничего не успел! Так же не бывает!

–  В Проклятом Лесу все бывает, - бормотал Малек.
– Слышь, Сафик, тачку его я выкачу, но она

ж в кислоте, и товар тоже. Куда мы с ней? И Ушастый не помощник, ему бы зрение сберечь!

–  А, плевать!

Сафик перевернул тачку Малька, содержимое грудой вывались на хвойную подстилку.

–  Вот, аптечки тут есть… Это в глаза закапай, а из тюбика пусть разотрет везде сам.

Пока Малек вертел в руках медикаменты, удивляясь, с какой смелостью Сафик тратит принадлежащее Червю, проводник с размаха вонзил в бедро Ушастого шприц.

–  Это чего?
– подозрительно спросил Ушастый.

–  Антишок какой-то армейский, не все равно тебе? Малек, тачкой займись! Рукояти облей, хоть водкой, не важно, а с товаром пусть Червь разбирается. Может, что и повредилось.

–  Знаю я, как Червь разбирается… - заворчал Малек, но порученное выполнил.

–  Пять минут тебе на отдых!
– Сафик прикурил две сигареты и поделился с Ушастым.
– Потом встанешь и покатишь дальше.

–  До моста, ночью?
– Ушастый жадно затянулся, продолжая втирать в щеки мазь.
– Ух, и прижгло же меня, ух и прижгло… Даже в горле чувствую, до легких доползло! Опасно до моста. А на мостуеще опаснее, с этой жаркой дурной.

–  Не бойся, не поведу вас на мост ночью. Там местечко есть, где лес не к самому оврагу подходит. Там встанем, будем дежурить… - Сафик принялся забрасывать обратно в тачку вываленное добро.
– Оружия много. Огня разводить не станем, возьмем прибор ночного видения, тут есть в грузе. Продержимся. Нам везет, Ушастый. От химеры отбились, через лес без вешек прошли.

–  Плохо тут ночью.

–  Так мы не в лесу будем, баранья башка! Между лесом и оврагом. Переночуем. Ты хорошо видишь?

Ушастый поморгал опухшими веками.

–  Вроде да. Только левый глаз словно в пелене… Я сразу зажмурился, как долбануло меня туманом, но разве успеешь? Ведь не бывает так, Сафик!

–  Чего в Зоне не бывает?
– мрачно ухмыльнулся проводник.
– Все бывает. Малек! Дай ему выпить, и пошли.

–  Не надо!
– Антишок действовал неплохо, Ушастый поднялся.
– Не надо, как до места доберемся - выпью.

Они выкатили тачки на край оврага и потащились вдоль него к юго-востоку. Внизу раздавалось подозрительное шуршание, но Сафик, уже нацепивший ПНВ, успокаивающе махнул товарищам рукой.

6

Серега Удунов лежал чуть в стороне от ворот, за «КамАЗом». Возле него нервно курили человек пятнадцать, негромко переговаривались. Никиту сильным толчком меж лопаток втолкнули в серединукруга. Тут, почему-то со стаканом чая в руках, на корточках сидел над трупом Миша Ачикян.

–  Привели? Хорошо… - Ачикян отхлебнул из стакана, сморщился.
– Ну что, братишка, видишь друга своего?

–  Что с ним?
– глухо спросил Никита.