Диагностика кармы. Книга 2
Шрифт:
Простите, но я совершенно спокоен по отношению к деньгам.
Но Ваша душа не спокойна к сексуальным наслаждениям. Вы слишком зацеплены за это, поэтому у Вас должны быть проблемы.
Основная зацепка у Вас за второй уровень земного. Любимую женщину, семью Ваша душа готова поставить выше Бога. Поэтому женщины должны были рвать с Вами отношения, предавать Вас, обижать. Вместо того, чтобы внутри принять это и очиститься. Вы презирали женщин, это как программа уничтожения. Презрение опасней ненависти и обиды. Презирая жену, Вы убивали своего будущего сына. В настоящее время его шансы появления на свет близки
Положение усугубляется тем, что Ваша душа зацеплена еще и за третий уровень земного за мудрость. Вы сначала презирали глупых и несовершенных, а затем стали презирать себя.
Да я не презираю себя, протестует молодой человек.
Хорошо, что Вы делаете, если совершили промах или плохой поступок?
Он пожимает плечами.
Сам себя ругаю: "Вот дурак какой!" Это и есть презрение к себе. Любая форма агрессии приклеивает нас к тому, на что она направлена.
Несколько минут молодой человек в раздумье.
Недавно я был у одной целительницы. Она бывший врач, получила видение и, в принципе, сказала то же самое, что и Вы, то есть чтобы я читал десять заповедей. Вы мне говорили, что я женщин люблю больше Бога. Первая заповедь говорит о Боге, а десятая заповедь говорит: "Не возжелай жены ближнего своего".
Еще она сказала, чтобы я постился и читал молитвы, но мне это не помогло. Скажите, почему?
Дело в том, что Ваше презрение связано с повышенной гордыней. Максимальная гордыня дается зацепкой за третий уровень земного. Значит, в первую очередь нужно преодолеть желание поставить свою мудрость выше любви к Богу. Но в христианстве нет заповедей, касающихся третьего уровня земного. Все дело в том, что заповеди блокируют то, за что можно зацепиться в одной жизни. Способности, душевные качества, мудрость живут больше одной жизни и связаны не только с жизнью на Земле, но и с жизнью в других мирах и на других планетах, поэтому желание поставить главную точку опоры не на любовь к Богу, а на третий уровень земного самое большое желание, и справиться с ним сложнее всего.
Как выяснилось, опасность агрессивной эмоции не в ее силе, а в глубине проникновения этой эмоции в душу. Поэтому презрение гораздо опасней ненависти или обиды. Если у человека есть зацепка первого уровня, возникает агрессия, но она поверхностна, зацепка второго уровня дает агрессию более опасного, глубинного уровня. Говоря простым языком, греховодник, выпивоха и бабник менее опасен, чем ревнивец и чинуша. Зацепившийся за чувство долга, за работу, за семью на тонком уровне более опасен, чем первый.
Глубже всего проникает и является самой опасной агрессия, связанная с зацепками третьего уровня. Поскольку последнее столетие человечество абсолютизировало знания, способности и все сильнее прилипает к ним, полевые структуры переполнены агрессией, дьяволизмом, и началась мощная блокировка этого процесса.
Расскажу Вам притчу о двух монахах: Один из монахов постоянно постился и молился, был худой и изможденный, а второй позволял себе поесть и выпить, был толстенький и веселый. Когда прилетел ангел и стал выбирать, кто более святой, то выбрал второго, и все в изумлении стали спрашивать, почему второго, в чем же дело? Ангел ответил следующее: Когда я начинаю поститься, голодать и делаю это долго, то начинаю презирать других, чувствую себя выше других, совершенней, если я не пощусь и выпиваю, то уже не могу презирать людей несовершенных. И когда мне надо было выбирать, я выбрал второго.
Я объясняю дальше молодому человеку: Обильная еда, питье, сексуальные удовольствия заземляют нашу душу весьма сильно. Поэтому периодические ограничения, и весьма жесткие, в этом плане необходимы, но полностью наложив запрет на все это, Вы не станете святым. Работа в этом плане не является определяющим условием развития духовности. Определяющим, является стремление развить любовь в Вашей душе.
Одна из моих прежних пациенток настоятельно просила о встрече.
У меня все прекрасно. Изменив отношение к людям, стала другим человеком. Я привела своего сына. Ему хотелось бы знать, на правильном ли он пути. Сын занимался музыкой, у него большие способности, а сейчас он работает финансовым директором в одной из крупных фирм.
Смотрю поле молодого человека, показываю ему свои рисунки и объясняю: Видите, это иероглиф смерти. Если он справа это программа, если под ногами то подлежит исполнению. Напряженность поля троекратная. При семикратной Вы должны умереть, то есть я бы сказал так: в Вашем поле созревает смерть. Причина душа все больше зацепляется за деньги.
Молодой человек выжидающе смотрит на меня.
Я отношусь к деньгам так, как Вы учите. Мне на них наплевать, они для меня тяжелая, неприятная обязанность.
Несмотря на то, что Вы безразличны к деньгам, работа у Вас хорошо получается, говорю я ему.
Ну и что? удивляется он.
Если решите, что это Ваше предназначение, то можете умереть.
Вы созданы для музыки, и у Вас огромные способности. Однако есть одно обстоятельство, которое мешает всему. Вы слишком зацеплены за любимое дело. Это не значит, что нужно меньше любить музыку. Это значит не проявлять агрессии, когда что-то не получается. А Вы презираете себя за неудачи. Поэтому для балансировки Вас должны периодически отрывать от Вашего дела.
Но Вы всегда должны к нему возвращаться. С того пути, по которому Вы пошли, можете не вернуться и уйти в могилу. Когда человеку Богом дан талант и предназначение, его очень жестко ведут. Я имею право дать информацию, а как поступать, решайте сами.
Хорошо, говорит молодой человек, я понял. Мой старший сын играет на скрипке, нужно ли это для него?
Ему лучше забыть про нее.
Но ведь он очень способный.
У Вашего сына по материнской линии идет презрение к людям из-за способностей. Ваш сын внутренне презирает людей, высокомерно к ним относится.
Да, я у него это замечал.
При таком отношении любая крупная удача для него смертельно опасна. Значит, либо он теряет способности, либо руку, либо жизнь. Работайте над его характером, не думайте о его карьере.
Недавно я был в городе, находящемся недалеко от Петербурга.
Случай здесь был классический. В нем сконцентрировалась проблема, преследующая сейчас многих. Передо мной сидела хорошо одетая женщина, достаточно симпатичная, обаятельная. Она говорила спокойно и уравновешенно, и только, когда касалась больной темы, ее тон менялся.