Диагноз: любовь
Шрифт:
Альбина попросила Макса забрать ее с тренировки. Ее машина была на ремонте, а ехать на автобусе совершенно не хотелось. Тем более на улице было прохладно, а на такси денег не было. Макс очень долго упирался:
— Спортзал находится в двух остановках от твоего дома, ты что, не можешь доехать на автобусе?
— Вот именно, тебе что, сложно сесть в машину и проехать пару километров, чтобы забрать меня? — возмущалась Альбина.
— Да, сложно, вообще-то у меня есть свои планы.
— Какие? Посидеть перед компьютером? Макс, имей совесть, я никогда ни о чем тебя не прошу.
— Альбина, ты же не инвалид!
— Да ты бы не забрал меня, даже если бы я была инвалидом. Эгоист!
Они ругались еще минут пятнадцать, после чего Макс со скрипом согласился встретить Альбину. В назначенное время девушка стояла под козырьком спортзала и наблюдала за тем, как
— Ты можешь ко мне приехать прямо сейчас?
— А что случилось? — удивленно спросила Маша.
— Мне нужна твоя помощь в деле, которое тебе понравится.
Когда Маша приехала, Альбина уже собрала несколько коробок с вещами Макса.
— Да ты что?! — Маша не поверила своим глазам. — Не прошло и трех месяцев психотерапии, как ты наконец догадалась выгнать это ничтожество! Все-таки не зря ты своему доктору платишь.
— Ты знаешь, я поняла, что просто больше не могу. Сколько можно жить ради мужиков?! Они не готовы ничем жертвовать ради меня, почему я все время жертвую чем-то ради них? Довольно! Пока я буду растрачиваться на таких неудачников, как Макс, моя дверь будет закрыта для нормальных отношений. Так вот, мне пора ее открыть.
— Ну наконец-то! — воскликнула Маша и радостно кинулась помогать.
Девушки вытащили все коробки с вещами Макса на лестничную клетку. Взяв с подруги обещание позвонить сразу, как все закончится, Маша отправилась домой. Альбина смотрела на нагромождение коробок и вспоминала такую же картину — собранные вещи Димы — и испытывала совершенно противоположные чувства. Тогда ей казалось, что ее жизнь кончена. Теперь же Альбина была уверена, что ее жизнь только начинается. Рано или поздно она должна начаться, так почему не сейчас?
Альбина слышала, как пришел Макс. Он попытался открыть дверь своим ключом, однако девушка заперлась изнутри на щеколду, и Макс не смог войти. Он начал звонить девушке на мобильный. Сначала Альбина не хотела брать трубку, но потом не смогла отказать себе в удовольствии высказать парню наболевшее.
— Ты что, анаболиков переела на своей тренировке? Как это понимать? Почему мои вещи валяются по всей лестничной клетке? Ты в своем уме? — надрывался в трубке Макс.
— Знаешь что, дорогой, я впервые за долгое время пребываю в своем уме. Скажи спасибо, что я не вышвырнула твои вещи в окно, хотя ты это заслужил. Я долго терпела твое хамство, так что теперь будь любезен, собери свои коробки и тихонько покинь мой подъезд. Надеюсь больше никогда тебя не встретить.
Альбина повесила трубку и отключила телефон. Макс начал колотить в дверь и кричать. Затем кто-то из соседей по подъезду пообещал вызвать милицию. Макс утих. Через некоторое время Альбина посмотрела в глазок и обнаружила, что коробки исчезли. А вместе с ними испарилось чувство уязвленности, подавленности и отчаяния.
Альбина сидела напротив меня, и на ее лице играла лукавая улыбка. Я заметил, что выражение ее глаз тоже изменилось. Пустоту и страх сменили игривые лучики света. Девушка действительно вся светилась изнутри. Это была одна из завершающих сессий. Альбина больше не нуждалась в терапии, и последнее время наши сеансы больше напоминали дружеские встречи. Со временем мы добились того, что девушка перестала недооценивать себя. Ежедневная кропотливая работа привела к тому, что Альбина наконец понравилась себе как человек. Однажды я попросил ее прочитать вслух тот список качеств, который она писала на одной из первых сессий и который, по ее мнению, характеризовал идеальную женщину для идеального мужчины. Закончив чтение, Альбина подняла на меня удивленный взгляд.
— Ну что, — спросил я, — похожа на вас?
— Похожа, — улыбаясь, ответила девушка.
Теперь Альбина ходила ко мне скорее как к старому знакомому, нежели как к терапевту. Она делилась новостями, рассказывала о своих успехах. Вот и сегодня девушка решила поведать мне о том, как прошел вчерашний день.
— Вчера был удивительно приятный вечер, — начала Альбина, — хотя вначале я и не смела на это надеяться.
Весь понедельник девушка
Артем сам заезжал за ней, а не она за ним. Это очень подкупало девушку. Когда она подошла к машине, молодой человек вышел, открыл дверь и усадил Альбину. Она признала, что это было очень романтично, и ей захотелось надеть шелковую перчатку и изысканно помахать ладошкой из-за приспущенного окна машины, как делала королева Англии.
Ресторанчик оказался очень стильным и уютным. Пока молодые люди ели суши и плакали от васаби, они успели обсудить множество вещей. Альбина старалась вести себя непринужденно, чтобы не смущать Артема. Когда ужин был закончен, Артем заплатил за обоих. Для Альбины это было очень непривычно. После ужина молодой человек предложил поехать на побережье и съесть десерт там.
— Красивый жест, — закончила девушка.
Впоследствии я узнал, что этот вечер положил начало новым отношениям Альбины, которые до сих пор не закончились.
Виктория
Вика торопливо шла по тротуару, неловко лавируя между прохожими. Казалось, все жители города одновременно высыпали на улицу, и каждый спешил гораздо сильнее другого, поэтому непременно должен был обогнать или задеть соседа. Это раздражало, и все остальное — тоже. С каждой минутой Вика злилась все сильнее. Ее раздражали прохожие, неровный асфальт, громкая музыка, доносящаяся из киосков. Она ускорила шаг, чтобы поскорее очутиться вдали от этой невыносимой городской пульсации. «И почему сегодня все так бесит? — Вика почувствовала легкое головокружение. — Наверное, давление снова упало». Девушка остановилась, силы совсем покинули ее. Можно было поймать такси, чтобы с комфортом добраться до дома, но традиционные вечерние пробки делали эту перспективу весьма неприятной. Вика решила зайти в кафе и перевести дух.
Расположившись за столиком у окна, девушка принялась наблюдать за прохожими, еще минуту назад доставлявшими ей столько неприятных эмоций. Головокружение понемногу проходило, чего нельзя было сказать о тревоге. Что заставило ее, обычно спокойную и сдержанную, так разнервничаться? Несколько часов назад все было нормально, девушка чувствовала себя хорошо, даже преследовавшие ее боли не давали о себе знать. А после сеанса психотерапии ее как будто подменили.
Терапию Вика начала недавно, сегодня была ее третья сессия, которая оставила неоднозначные ощущения. Не только эмоционально, но и физически девушка ощущала последствия общения с доктором. А ведь Вика обратилась к психотерапевту именно из-за физических недомоганий. Девушка никогда не могла похвастаться богатырским здоровьем. Долгая история ее болезней и обследований так ничем и не закончилась. Причины болей и слабости выявлены не были, диагноз врачи не поставили, но предположили, что недомогания могут быть психосоматическими. Кто-то порекомендовал Виктории пройти курс психотерапии, чтобы выявить корень проблемы. Девушка решила воспользоваться советом, и знакомые посоветовали ей подходящего специалиста. Сначала терапия даже понравилась девушке, первые два сеанса прошли быстро, безболезненно, если можно так сказать, и даже в какой-то степени приятно. Психотерапевт, исполненный внимания и дружелюбия, с интересом выслушивал Викины проблемы, особенно не перебивал вопросами и позволял выговориться. Казалось, это была даже не психотерапия, а встреча с одной из подружек, которых у девушки было совсем немного, возможность поболтать, рассказать последние новости. На сегодняшнем сеансе все вроде бы шло в привычном русле, терапевт задавал Виктории вопросы о ее детстве, об отношениях с родителями, и девушка охотно рассказывала и делилась воспоминаниями. Но ближе к концу сессии почувствовала себя совершенно измотанной. Тем более доктор начал вести себя как-то странно: например, он спросил, не связывает ли Виктория состояние своего здоровья с желанием привлечь внимание. Этот вопрос даже показался девушке оскорбительным: неужели доктор считает ее симулянткой, которая пытается манипулировать людьми, используя собственные болезни? Да ведь она всегда была слабенькой, с самого детства.