Диалель

Истратов Андрей

Со здоровьем стало совсем плохо. Тяжело дышать, постоянный кашель. Постоянно холодно. Спасает только баня. Газовая атака и обморожение дает о себе знать. Постоянно лежу на прогретой печке чтобы согреться.

1958 год.

Сил ходить в баню не хватает. Теперь протапливаю печь, выгребаю золу, застилаю солому и лезу в горнило. Вспомнил слова своего друга Василия, погибшего под Одессой.

– Не переживай дружище. Мы еще не раз с тобой встретимся. Когда совсем будет плохо, натопи печь хорошенько, а потом выгреби угли и застели горнило соломой. Дождись, когда твои уйдут на службу в церковь. Возьми в руки трензель и залазь греться. Все как рукой снимет.

1959 год.

Не

знаю написать или нет про то, что произошло со мной весной. Я дождался, когда мои ушли в церковь на службу, в чулане нашел ржавый трензель и залез в горнило. Удобно устроившись, в каждой руке зажал по кольцу и поднес к лицу. В ту же минуту я оказался в заснеженном окопе. Изо рта шел пар, но мне не было холодно. Мое тело было другим, но своим. Рядом, прижавшись спинами к стенкам окопа сидели мои друзья. Мы ждали команды в атаку. На изгибе окопа я увидел Василия. Мне стало пронзительно страшно. Прозвучал свисток поручика, и я очнулся. Что это было? Видение? Сон? Но это точно был не сон. Да и чувствовал себя значительно лучше.

Почти месяц я хорошо себя чувствовал. Почти не кашлял. Не так мерз, как раньше. Все спрашивают почему я перестал пользоваться печкой. Если снова станет плохо, то повторю.

Осенью снова стало плохо. Собрался с силами, сделал все как прошлый раз. И снова все повторилось. Только я уже оказался летом и в другом месте. Рядом был мой друг Василий. Я попытался ему рассказать про Одессу, но он просто отмахнулся от меня, сказал, что мне надо отдохнуть. Очнулся до того, как мои пришли со службы. Это был не сон и не видение. Это было именно то, что уже было со мной. Я чувствовал свое тело. То молодое, не отравленное газом и не обмороженное в сильный мороз под Ростовом.

И опять мне стало значительно лучше. Может сходить к попу. С попами у меня не сложилось еще со времен венчания. Тогда на венчании, поп обозвал меня дурындой за то, что я не перекрестился. Мои друзья это услышали и наваляли ему после венчания за это. Эта история со временем обросла небылицами, и каждый новый поп знал эту историю. Так что поп скорее всего разнесет на весь приход, что я тронулся умом. Я и сам стал так подумывать.

1964 год.

Долго не писал и писать больше не буду. Я раз за разом пользовался советом Василия. И каждый раз оказывался в разное время своей жизни. Живьем. Прав был Василий, когда говорил, что мы с ним еще не раз встретимся. Спасти Василия не получилось. Раз за разом он погибал у меня на руках. Я долго думал, что делать с этими записями. Сжечь или сохранить. Кто их найдет и как ими воспользуется. Решил, что я хитро спрячу снова в киоте. Тот, кто сохранит фамильную икону и разгадает секрет, распорядиться правильно. Если икона исчезнет, то исчезнут и мои знания.

Так, стоп! Что это было? Что я сейчас прочитал? Бред своего деда, контуженного и обмороженного на войне столетней давности или историю о том, как из русской печки и трензеля сделать машину времени? Жаль, что не осталось в живых тех, кто был с ним в его последние годы. Не у кого спросить про лекарства, которые он наверняка принимал. Ладно. Надо всё осмыслить не торопясь.

Кстати, а что такое трензель? Набираем в поиске. Трензель, или удила – твёрдая, обычно металлическая, часть уздечки, вставляемая в рот животного, обычно лошади. Оказывается, что существует множество разновидностей трензелей. Самое простое – обыкновенное грызло. Скорее всего, у деда было именно грызло, состоящее из четырёх звеньев. Два звена – металлические кольца, соединённые между собой двумя вытянутыми звеньями. Похоже на наручники с короткой перемычкой.

Я ещё раз перечитал записи. Что это писал мой дед, сомнений не было ни капли. Все упомянутые лица, места и даты подтверждались другими источниками. Место для хранения было выбрано идеально – никто не имел доступа к киоту фамильной иконы, кроме главы семьи. При пожаре в 1971 году из горящего дома иконы вынесли в первую очередь. Сам почерк разными чернилами, уверенный, с нажимом в начале и неровный в конце, говорил о том, что промежуток между ними был значительный. Подлинность рукописи не вызывала сомнений. А вдруг деду не привиделось, и он описал всё как было? Можно всё это списать на больное воображение старого человека, тем более мне, имеющему

высшее техническое образование и знающего физику не понаслышке. Выделить в архиве специальное место и, как говорится, положить и забыть. Да и я уже большой, чтобы верить в сказки. Но что-то останавливает. А если дед прав? И я, имея в своих руках ключ ко многим ответам, заброшу его? Я, конечно, не верю в написанное, но, допустим, он прав. Допустим. Ещё раз допустим. Что имеется? Человек, при соблюдении определённых условий, перемещается в прошлое. Не физически, а в своём сознании. Возможно такое? А почему бы и нет? Границы человеческого сознания не изучены. Любые его действия в прошлом, хоть и кажущиеся реальными, не влияют на будущее. Иначе первый раз он выбрался бы из печи без кашля и шрамов. Если бы вообще там оказался. Не было бы ранений в Гражданскую, призвали бы в действующую армию в Отечественную, и неизвестно, как бы всё это для него закончилось. Да и ничего не стало исчезать в дымке, как мы привыкли видеть в кино. Улучшение здоровья, скорее, носит симптоматический характер по причине ощущения себя в молодом и здоровом теле. Из этого следует, что операция по переносу сознания не принесёт никаких катаклизмов. Никаких физических изменений не происходит. Никакого «эффекта бабочки». Это просто усиление памяти за определённый период. Это как будто крутится грампластинка с твоей жизнью, и – раз, иголка перескочила назад, а потом снова вернулась на своё место. И ты воспринимаешь прошлые свои дни как текущие.

Жалко, что печь разобрали после смерти деда. Строить печку я не буду, а вот сымитировать можно попробовать. Для «путешествия по времени» необходимо горнило, трензель и солома. Главное – никому ни слова, иначе все решат, что я поехал головой. И правильно подумают. У моих детей спросят: «А чем занимается ваш папа в свободное время?» И они в ответ: «Он из говна и палок собирает машину времени». Так. Надо для себя понять, что я не делаю машину времени, а пытаюсь воспроизвести ситуацию, которая описана дедом.

Забиваем в поиск «горнило», читаем:

1) устар., то же, что горн; печь для накаливания и переплавки металлов, для обжига керамических изделий и т. п. Нет, не то.

2) перен. то, что является средоточением каких-либо трудностей, испытаний, переживаний и т. п., что требует твёрдости, мужества. Тоже не то.

3) Горнило (варочная зона, топка) – в нём происходит сгорание топлива и приготовление пищи. Основная часть классической русской печи. – Вот это то, что надо.

Изучая всё, связанное с горнилом, я узнал, что русская печь раньше использовалась для качественной помывки и лечебных водных процедур. Пользовались ею в основном маленькие дети, беременные и старики, которым трудно было выдерживать банный жар. Мыли в печи и больных, у которых проблемы с подвижностью суставов, и тех, у кого кожные или заразные заболевания. Мытье в печи было удобнее – легче уничтожить всю заразу, оставшуюся после мытья. Для этого достаточно было просто протопить печь как следует. Так достаточно успешно лечили простуду, навязчивый кашель, даже воспаление лёгких.

Сначала печку долго топили, попутно прогревая дом или готовя пищу. Потом печи давали немного остыть, выгребали угли, выметали золу и ставили ушат с водой для нагрева. Далее под нижней плоскостью горнила стелили рядно или солому.

Более того, я узнал, что дохристианские и христианские элементы в духовной жизни крестьян сосуществовали в течение нескольких столетий и продолжали взаимодействовать в ХХ веке. Печь воспринимается как нечто живое, проявляющее силу и влияющее на повседневную жизнь и судьбу человека. По поверьям, на печи обитал домовой. С русской печью связаны старинные обряды. От рождения до похорон. Печь в традиции древних славян представляла собой своего рода отражение Вселенной как триединого мира: небесного, земного и загробного, равно как и место общения с предками.

Значит, дед ничего не придумал про печку. Своей бани не было. В общую ходить было далеко. Постоянный кашель присутствовал. Наступающее облегчение после посещения общепризнано. Одним словом, к этой части записок вопроса не возникает. Ко всему прочему, практически у всех русских писателей есть упоминание горнила. В основном они звучат, как что-то, что нужно преодолевать, но если взять за трактовку горнило как способ перемещения во времени, то цитаты начинают играть новыми красками.

– Правда! Там горнило Божиих чудес. Край этот очень, очень далеко отсюда, – писал Лажечников в 1833 году.