Диамант
Шрифт:
Оленька все говорила и говорила, ей, похоже, надо было выговориться, а Виталик ее внимательно слушал, выводы собираясь сделать потом.
— В детстве я думала — доживу до тридцати и будет у меня машина, свой дом, интересная работа, муж-красавец. Ну, на двадцать процентов с поставленной задачей я справилась на «отлично» — дожила почти без приключений до тридцати.
«Ровесница Танечки, если не врет», — подумал Виталик.
— В какой-то момент поняла, что взрослею, а рядом нет преданного сердца, — грустно сказала Оленька.
Виталику показалось, что девушка всхлипнула на том конце провода.
—
«Наверное, я еще не взрослею», — улыбнулся своим мыслям Виталик.
— Давай, встретимся вечером, — неожиданно предложил он ей.
«Зачем?» — попытался взбунтоваться мозг.
«Зачем-то нужно мне это знакомство, — успокоил сам себя Виталик. — Нутром чувствую, пригодится мне эта девушка».
— Во сколько у вас начинается вечер? — радостно отозвалась Оленька.
— После шести, — отозвался Виталик. — Но мне надо еще добраться до места встречи. Поэтому вы говорите, где, а я уже скажу точное время, когда там буду. Вот бы еще пробки на дорогах учесть.
— Не хочу в клуб…
Виталик даже представил, как надула губы Оленька.
— Куда скажете, туда и пойдем.
Сейчас он был согласен на все, чтобы подружиться с девушкой и быть приглашенным в ее дом. А уж там за разговором он выведает все, что ему хотелось бы узнать.
В кабинет по привычке без стука ввалилась Зинаида Макаровна.
— Я вот чего, — начала она без предисловий.
Виталику пришлось в срочном порядке прервать разговор.
— Как сплетничают старожилы, у хозяев долго не было детей.
Она плюхнулась на кресло для посетителей, всем своим видом показывая, что у нее есть, что поведать начальству.
— Что только старая хозяйка ни делала, к каким шарлатанам не ходила. Говорят, в Тибет ездила в ихние монастыри. Ничего не помогало. А потом понесла, съев, как в сказке, выловленную руками мужа волшебную рыбку.
Виталик вопросительно выгнул бровь.
— Только это неправда, — Зинаида Макаровна понизила голос до шепота, — я сплетен не люблю, но поговаривают, что никто не видел хозяйку беременной. Она сразу легла в какую-то элитную больницу на сохранение и вышла оттуда уже с младенцем на руках. А вот как Георгий, бывший хозяин, жаловался, что всему свое время, и детей надо заводить по молодости и по глупости, не раз слышала. А он, чай, свою жену лет на десять, если не больше, моложе был. Только я тебе ничего не говорила и от каждого слова откажусь.
Она поднялась с кресла, хлопнула себя по бедрам крупными не по-женски ладонями и, больше не сказав ни слова, покинула кабинет.
— А вот это интересная информация, — проговорил ей вслед Виталик.
У него, конечно, связей нет, но есть Людмила Ивановна…
Мысли сразу зароились в голове… Как преподнести той, что нужно поднять старые тридцатилетней выдержки архивные записи, на основании которых выдавались свидетельства о рождении Печкиной Татьяны и Фроловой Ольги. Виталик пока совершенно не представлял, зачем ему это нужно, но чувствовал, что пригодится.
Хотелось бы обойтись без Людмилы Ивановны — уж больно она болтлива. Рассказывает не только тем, кого надо заинтересовать, а всем, с кем вынуждена встречаться, пока идет к намеченной цели, словно нельзя отбрехаться ничего не значащими фразами.
— Итак.
Виталик начертил круг на листке бумаги и поставит внутри него символы «ТП», затем нарисовал еще один — «ОФ».
— Что вас может связывать, девоньки? — произнес он. — Или ничего, просто шутка природы?
Хорошо, если бы природе так удалось забавно пошутить, а если нет? Разлученные в детстве близнецы — Суок и Тутти.
— Кто из вас кто? — спросил вслух Виталик.
С Оленькой они встретились у пруда в летнем кафе с говорящим названием «Плакучая ива». Хозяин сделал вывеску, как в фильме, чтобы заманивать посетителей, первая буква на которой так же мигала или подмигивала, превращая название в «Лакучую».
— Поужинаем? — предложил Виталик. — Я голоден с самого обеда.
Он не лгал и не напрашивался на комплимент: из-за ЧП в швейном цехе ему не удалось пообедать — Нюрка-паучиха прошила себе руку. И если бы не Зинаида Макаровна, у Виталика было бы только два выхода — разборки с трудовой инспекцией или к Нюрке в постель, чтобы та шум не поднимала. Но смотрящая за цехом слишком хорошо знала своих подопечных, да и видеосъемка велась за ними все двадцать четыре часа. Только благодаря этим двум факторам, после двух часов криков и угроз в кабинете у Виталия скандал удалось замять. А Нюрке Зинаида Марковна намекнула, если та будет и дальше заниматься членовредительством, чтобы подставить нового начальника, то она найдет статью, под которую ее можно подвести, чтобы уволить с фабрики без выходного пособия. Заявление о нарушении техники безопасности на производстве Нюрка забрала, но покидая кабинет, пообещала Виталику, что она изыщет другой способ, чтобы подставить его и вне стен фабрики. Так и сказала, мол, ты, милок, теперь ходи и постоянно оглядывайся, не идет ли кто с пером за спиной.
После этого Зинаида Макаровна отпаивала Виталика валерьянкой — ему опять было не до обеда.
— Не слушай глупую бабу, — попросила она его. — Отстать от тебя она, конечно, не отстанет. Начнет действовать более изощренно, чтобы затащить в койку. Но ты стой на своем, не поддавайся.
Виталик только кивал. А что оставалось делать?
Но пока ехал к пруду, все посматривал в зеркало заднего вида — не увязался ли кто за ним — и долго кружил по городу. Когда убедился, что слежки нет, поставил машину на стоянку и пошел уже пару кварталов пешком до пруда.
— Поужинаем, — не без кокетства согласилась Оленька.
— Вина? — спросил Виталик, передавая ей карту с напитками.
— Нет, — отчаянно запротестовала Оленька. — С меня хватило и вчерашнего. Кажется, я до сих пор не протрезвела.
— А я бы выпил, — улыбнулся Виталик. — Но… — он развел руками, — я за рулем. А вот от кофе с пирожным не откажусь. Как смотришь?
И он выразительно взглянул на девушку — откажется, тогда он станет играть по-другому. У него в запасе много различных вариантов развития событий. Надо, чтобы их интересы совпадали с самого начала, тогда контакт будет налаживать проще.