Дигитальные тела

Сигов Анатолий Петрович

– А почему они меня отпустили?

Это её очень интересовало.

Нюра деликатно вышла из комнаты.

– Потому что мы в ответ захватили младшего брата их главаря. Это был обмен. Поэтому вы и остались в живых. Заодно разбабахали один из их "Мерседесов". Вмести с двумя отморозками, которые находились внутри. У нас так: око за око. Они нашу машину, а мы их. Они нашего человека, а мы их.

В его изложении события этого дня звучали поразительно буднично! Эдакий обмен любезностями между двумя джентельменами. При этом одной из любезностей

была она сама.

– Останетесь здесь отдохнуть до утра?

Вот этого ей совершенно не хотелось. Её единственным желанием было погрузиться в ванну в собственной квартире, чтобы смыть с себя всю грязь сегодняшнего дня.

– Тогда вас сейчас отвезут домой. Отдыхайте. Надеюсь завтра вы будете в полном порядке. Предстоит одна работёнка. Все подробности завтра утром.

"Меня взяли на "работу" на полставки или на полную?" - Задала она ещё один вопрос сама себе.

Но возражать не приходилось. Она была в долгу. Сегодня ей спасли жизнь.

Когда она уже уезжала, то вспомнила и спросила Нюру ещё раз о злополучной "колбе".

– Не что это, а кто, - строго поправила Нюра.

И потом, кивнув почему-то на закрытую дверь, сказала:

– Колбин Алексей Константинович.

Глава 4

Инструктаж проводился ровно в 9 утра, как всегда, внизу под окнами её дома. Всё тело было как деревянное, опухла и болела левая половина лица, куда приложил руку Кручёный, и ещё грудь от удара. Хотелось лежать в тёплой кровати и ни о чём не думать. Но приходилось отрабатывать за вчерашнее спасение.

Оказалось, что два дня назад милиция задержала на одной из станций пригородной электрички молодую женщину в одной больничной сорочке на голое тело. Женщина оказывала сопротивление и кричала что-то невразумительное. Её отвезли в психиатрическую лечебницу и стали выяснять, в какой из больниц пропала пациентка, но такой больницы не нашлось. На утро она пришла в себя и рассказала, что её насильно удерживали на каком-то предприятии, и она оттуда сбежала. Её признали вменяемой и передали обратно в милицию. Оттуда связались с милицией в небольшом посёлке, где она якобы проживала, и через несколько часов в Москве появилась её мать и забрала сбежавшую с собой.

Это был район действий группы Кручёного, и человек, который работал на Алексея Константиновича в районной милиции, тут же проинформировал его о происшествии. В посёлок отрядили пару ребят, чтобы узнать у женщины, кто и где её держал, но они с матерью заняли круговую оборону и никого не подпускали к дому.

– - А почему вы считаете, что она будет разговаривать со мной?
– Спросила Вероника.

– - Потому что вы не похожи на нас, - объяснил Алексей Константинович.
– Они настолько напуганы, что не хотят ни с кем говорить. Нужен кто-то, кого они не опасаются. А она, может быть, единственная, кто укажет, где находится убежище наших с вами врагов.

И добавил провокационно:

– - Вы же хотите, чтобы мы нашли логово, где они вас держали?

Ещё как хотела!

Через полчаса она уже молилась, чтобы в этот день живой вернуться домой, когда водитель, сжав зубы, протискивался через потоки машин на загруженной дороге, ведущей на юго-восток. Ни водитель, ни второй сопровождающий, как водится, не были пристёгнуты ремнями и, кажется, играли в русскую рулетку, проскакивая в сантиметре от несущихся навстречу машин.

Через два часа игры на грани жизни и смерти она, наконец, вышла на окраине вымершего посёлка у старого, как будто вросшего в землю деревянного дома. Дальше она пошла одна, совершенно не представляя, о чём она будет говорить с беглянкой.

Конечно, ей не открыли, но по крайней мере, стали разговаривать через дверь. Переговоры вела мать. На вопрос, кто она такая, Вероника не нашла, что ответить, кроме:

– Я из Америки.

И добавила в пятый раз:

– Я здесь, чтобы помочь.

Когда в двери приоткрылась щёлочка и показался один глаз, она показала паспорт, затем свою фотографию внутри. Дверь вновь захлопнулась и внутри началось совещание. Её сопровождающие хотели приблизиться, но она молча махнула им рукой с таким выражением на лице, что они мгновенно скрылись за углом.

Наконец, дверь вновь приоткрылась, и ей позволили боком протиснуться внутрь. Обстановка в доме была более, чем скромная. И ещё затхлый запах непроветрываемого помещения. Страх здесь, казалось, витал в воздухе.

– Вот-вот, расскажите там у себя, в Америке, что тут у нас происходит, - начала мать.

Вероника огляделась и заметила в тёмном углу фигуру, закутанную в платок.

– Она от них еле вырвалась, прямо голая, - между тем продолжала мать, но Веронику больше интересовала сама сбежавшая женщина.

– Меня зовут Вероника, - начала она.
– И я занимаюсь расследованием действий той банды, которая вас захватила. Ведь это банда? Их там много?

Женщина в углу молча кивнула головой.

– Они вам предлагали работу в Москве?

Ещё один кивок.

– Они вас поселили на квартире и дали работу?

Отрицательный кивок головы.

– Да, они сразу потащили её на какой-то завод и там раздели, - не во-время вступилась мать.

"Эти отморозки не теряют времени даром", - подумала Вероника и обратилась к женщине в углу:

– А как вам удалось убежать?

– - Дала одному из них по башке какой-то железякой, когда он отвернулся, - впервые подала голос пострадавшая.

Это воспоминание, видимо, придало ей силы для разговора.

– Я сильная, - с гордостью добавила она.

– А кто-нибудь ещё из вашего посёлка уезжал к ним раньше?
– Спросила Вероника.

– Да тут одна из соседего дома поехала, - опять вступила мать.
– Так с тех пор о ней ничего не слышно. Да и кто вспоминать-то будет? Родители пьют, не просыхают.