Дикарка для Хулигана
Шрифт:
Тряхнув головой, даю понять, что мне нечего сказать, но он крепче фиксирует моё лицо и требует уже жёстче.
— Говори.
Вырываюсь из его хватки, начиная закипать.
Он требует, чтобы я наизнанку перед ним выворачивалась, но при этом сам умалчивает. Понимаю же, что он ни за что не откроется мне всего за пару дней, но всё равно хочу, чтобы он доверял мне чуточку больше. Разве так трудно пойти навстречу? За те пять часов, что мы гуляли, он постоянно расспрашивал меня о моих увлечениях, какую еду я люблю, о моём детстве, о семье, о доме, об учёбе,
Делаю ещё один шаг, но Гора опять дёргает меня на себя. В этот раз сжимает одной рукой плечи, а второй спину, не позволяя вырваться.
Готовлюсь к сражению, сжимая челюсти. Чёрта с два он из меня вытянет что-то ещё. Баш на баш и никак иначе.
Но вместо того, чтобы опять заставлять меня отвечать, парень наклоняет лицо и ведёт влажной плотью языка по моим подвёрнутым внутрь губам. Упрямо продолжаю молчать и поджимать губы, но и он не сдаётся. Перекидывает руку мне на затылок и делает то, что заставляет мне обомлеть и тихо застонать.
У меня создаётся впечатление, что где-то под волосами у меня находится какая-то эрогенная зона, которую он нащупал с первой же попытки и теперь бессовестно пользуется своим преимуществом.
Откинувшись на его руку, издаю звуки, реально похожие на мурчание кошки. Не понимая, что этим действием предоставляю Егору доступ к горлу. Он тут же оставляет в покое мои сжатые губы и целует шею. Высовывает язык и не просто лижет, а облизывает горло с такой интенсивностью, что капли слюны стекают по шее за воротник кожаной куртки.
Пружина накаляется до бела. Плавит моё благоразумие, которое, обращаясь в жидкость, просачивается сквозь атласные трусики.
Сжимаю ноги и со стоном цепляюсь трясущими пальцами в волосы Егора, чтобы вынудить его остановиться. Но вместо этого сильнее вдавливаю его голову, требуя продолжать.
И как-то вообще похеру на то, что мы стоим посреди моста на оживлённой улице. Все, абсолютно все мысли вылетают из головы, оставляя только одну.
— Не останавливайся. — выдыхаю хрипло, копошась пальцами в белых волосах.
Он прикусывает моё горло. Ловит языком слюну, стекающую вниз. Опять кусает шею сбоку и шумно сглатывает.
— Пиздос, Дикарка. Убиваешь.
Давит ладонью на затылок, вынуждая поднять голову. Но делает это настолько медленно, что я успеваю опять сойти с ума. Его губы целуют каждый миллиметр горла, тонкую чувствительную кожу под нижней челюстью, подбородок сначала снизу, а затем и выше, пока не утыкается в мои дрожащие губы. Прихватывает нижнюю зубами. Прикусывает. Зализывает укус. Забивает в мой рот язык и с такой одичалой жадностью целует, что я начинаю задыхаться. Неосознанно царапаю заднюю часть его шеи. Отвечаю с удвоенной дикостью. То и дело кусаю его губы и язык, пока не ощущаю во рту металлический привкус крови.
Он работает как ведро ледяной воды, вылитое на голову. Резко отстраняюсь от него, захлёбываясь не только влажным воздухом, но и его почти чёрным взглядом. Точнее тем, что вижу за чернотой зрачков.
Звериный блеск безумия.
Гора сжимает зубы до скрипа, придавливая меня крепче. Нежно обнимаю его за шею, мягко поглаживая пальцами. Покрываю поцелуями его губы, щёки, нос, подбородок, скулы, лоб, тяжело дыша, потому что понимаю, что своими действиями опять пробудила в нём монстра. На его губах кровь, которая сочится из нескольких царапин, оставшихся от моих зубов.
Парень глубже вдавливает пальцы в мою спину. Толкается каменным членом в лобок и рычит, опустив голову обратно к моей шее. Кусает. Сжимаю ладонями, вынуждая смотреть в глаза.
— Егор, успокойся. Прошу… Не сходи с ума… Это я… Егор… Приди в себя. Вернись ко мне. Егор, пожалуйстааа… — тяну, когда он прикусывает мою нижнюю губу. — Я держу тебя… Держу… Егорчик… Мой… Мой хороший… Успокойся… Я не люблю так… Люблю тебя нежным… — тарахчу, сама не понимая, что именно несу.
Мне до жути страшно. Блядь, мне сейчас страшно не меньше, чем ночью.
Не переставая глажу его тело и трещу без умолку. Успокаиваю как бешеного зверя, но это срабатывает. Он выдыхает с отчаянием и роняет голову на моё плечо, тяжело, рвано, до надрыва дыша. Его дрожь играет по моим натянутым нервам опасной бритвой.
— Пиздец… — выталкивает тихо, но зло.
Снижает давление рук до лёгких касаний.
— Всё хорошо, Егор… Хорошо… Теперь всё хорошо… — не перестаю шептать и гладить его.
— Больно сделал? — хрипит едва слышно.
— Нет. — отрезаю уверенно. Пусть он укусил меня за шею и губу, но не причинил боли. Даже сейчас контролировал себя. Боролся. И победил. — Больше напугал. Я просто испугалась, но ты правда не сделал больно. Честно-честно.
Он поднимает голову, а я хочу визжать от муки в его глазах. Ведёт пальцами по тому месту на шее, где укусил, и облегчённо выдыхает.
— Извини, Диана. Блядь, я даже понять не успел в какой момент меня понесло.
Хватаю ладонями его щёки, устанавливая зрительный контакт, и сбивчиво говорю:
— Егор, послушай меня. Ничего ужасного ты не сделал. Ни следов, ни боли. Если ты сейчас опять начнёшь ругать себя и пытаться меня оттолкнуть, то, клянусь, я сама тебя убью. Не только ты, а мы оба потеряли контроль. Забыли, где находимся и что делаем. Я и сама не поняла, как начала кусаться. Мне тоже крышу сорвало. Мы оба хороши, так что даже не думай себя ни в чём винить. Понял меня? — прибиваю жёсткими интонациями.
Он несмело улыбается и качает головой.
— Ты нереальная, Дианка. Удивляешь меня всё больше и больше. — обнимает за талию, оставляя десятки поцелуев везде, куда добираются его губы. — Я и не собирался тебя отталкивать снова. Не могу я это сделать. Не способен. Моя ты, Дикарка. Моя.
Только сейчас позволяю себе спокойно выдохнуть и улыбнуться. Поймав его всё ещё виноватый взгляд, стираю из него последний негатив.
— Теперь, Егорушка, и тебе стоит меня бояться. Я, оказывается, умею не только царапаться, но ещё и кусаться.